того, что мы назвали содержательной интересностью, - мы все равно не останемся в выигрыше. Ведь мы также сталкиваемся с проблемой временного измерения. Потребность в разнообразии, новизне, вариативности - несомненно, центральный элемент ценности интересности - относится не только к дублированию в пространстве, но и к повторению во времени.
Именно с этой проблемой сталкивается Пир, и именно поэтому ему пришлось прибегнуть к внедрению ряда последовательных страстей, которые управляли его желаниями и деятельностью. Только так он мог избежать попадания в цикл бесконечного повторения, в котором ценность диахронической интересности была бы утрачена.
Но хотя стратегия Пира может отсрочить наступление повторения и объективной скуки, она не может удерживать их бесконечно. Если мы будем продолжать в том же духе достаточно долго, то в конце концов сведемся к страсти к вырезанию ножек для стола.
И что из этого следует? Страсть к приклеиванию маленьких подушечек на концы ножек стола, чтобы они не царапали пол? Страсть к откручиванию крышки бутылки с клеем?
Хотя в пространстве человеческих форм бытия можно сделать очень многое, возможности, заложенные в нем, конечны. Я уверен, что мы могли бы продержаться значительно дольше привычных трехсот десяти, не исчерпав резервуар потенциальных внутрижизненных интересностей; но в конце концов он иссякнет.
Очевидно, что количество возможных вариантов игры огромно, если мы достаточно тонко разграничим возможности. Например, если у вас на голове 100 000 волос, подумайте обо всех возможных вариантах косичек, которые вы могли бы заплести: Я имею в виду, если считать разными любые две косы, которые состоят из неидентичных наборов волос или имеют некоторые различия в точной схеме переплетения. Благодаря силе комбинаторики даже такой человек, как я, у которого осталось гораздо меньше волосков, мог бы сформировать достаточно разных кос, чтобы их хватило надолго после тепловой смерти Вселенной, даже если бы я каждую минуту плел новую. Существует даже довольно большое количество различных способов завязывания простого галстука. Один из моих коллег - тот, которого я никогда не видел скучающим, - стал соавтором статьи в этой области, подсчитав, что существует 266 682 различных галстучных узла. Если предположить, что каждый День отца вы получаете новый галстук, то вы могли бы завязывать каждый из них по-разному в течение четверти миллиона лет.
Но, конечно, для нашего исследования важно количество интересных перестановок. В общем случае это число гораздо меньше, чем общее количество различных перестановок. В еще более ограниченном смысле нас интересует число различных интересных перестановок, которые можно объединить в одного целостного человека, что, предположительно, еще намного меньше. Не кажется неправдоподобным, что если бы мы увеличили продолжительность человеческой жизни, скажем, до миллиона лет, мы бы действительно начали вычерпывать дно резервуара интересности.
Даже если мы доживем до семидесяти, мы, похоже, обречены на снижение интересности жизни, по крайней мере, если оценивать ее по вехам развития или крупным шагам вперед. Подумайте о некоторых вещах, которые происходят только в первые год или два жизни:
Вы вступаете в существование!
Вы осознаете, что у вас есть тело!
Вы узнаете, что существует внешний мир! с объектами! которые сохраняются даже тогда, когда мы на них не смотрим!
Вы узнаете, что есть и другие люди!
Вы начинаете учиться издавать звуки и двигать конечностями, что позволяет вам добиваться поставленных целей!
Когнитивные потрясения за когнитивными потрясениями. Эпистемические землетрясения, которые подрывают самые основы нашего понимания себя и реальности - события магнитудой 10+ по шкале Рихтера по степени интересности.
Сравните это с интервалом такой же продолжительности на более позднем этапе жизни. Человек среднего возраста может считать этот год насыщенным событиями, если он переделал свою кухню или у его собаки родились щенки.
Некоторого замедления можно было бы избежать, если бы нам удалось сохранить бодрость и изюминку по мере старения и если бы мы пользовались более благоприятными обстоятельствами. Но некоторые из них неизбежны, если в качестве метрики интересности мы используем что-то вроде "темпов личного развития, совокупных конструктивных жизненных изменений, достижения качественно новых уровней достижений, понимания, роста и опыта". Даже при оптимальном учебном плане, возможно, в соответствии с ротацией увлечений Пира, мы, похоже, довольно быстро столкнемся с убывающей отдачей, после чего последующие годы жизни будут приносить все меньше и меньше интересного.
Пространство постчеловечества
Этот застой можно отсрочить, хотя, как мне кажется, в конечном счете не предотвратить, если мы расширим и усовершенствуем наши способности, чтобы мы могли исследовать постчеловеческое пространство возможных способов бытия. Я имею в виду гораздо больший набор возможных способов ведения и переживания жизни - мыслей, восприятий, чувств, пониманий, способов отношений, действий, оценки, достижений и стремлений, - который недоступен существам с нашими нынешними видами разума и тела, но который может быть раскрыт благодаря прогрессу в технологиях совершенствования человека.
В другом месте я утверждал (и эта точка зрения по-прежнему кажется мне правдоподобной), что постчеловеческое пространство возможных способов бытия содержит богатства, которые превосходят наши самые смелые мечты и воображения. Возможно, мы можем концептуально постичь их, но только в самой слабой и абстрактной форме.
Это не должно вызывать удивления. Нет никаких очевидных причин полагать, что можно интуитивно понять и ярко оценить все эти способы бытия, если человек ограничен (как мы сейчас) в своем понимании и оценке с помощью разума, состоящего примерно из трех фунтов мяса.
Представьте себе группу человекообразных обезьян, сидящих на поляне и обсуждающих плюсы и минусы эволюции в Homo sapiens. Самый мудрый из них приводит аргументы "за": "Если мы станем людьми, то сможем есть много бананов!".
Да, теперь мы можем есть бананы в неограниченном количестве. Но человеческое состояние не ограничивается только этим.
Так что, если судить по временной шкале, то мы можем ожидать всплеска интересного в нашей жизни, когда откроется постчеловеческое царство, особенно если этот технологический переход будет происходить достаточно быстро.
Затем, на какое-то время, мы снова становимся новичками. Как младенцы, которые заново открывают глаза на чудо реальности и начинают, спотыкаясь, исследовать ее возможности.
Каждое увеличение мощности открывает новые миры. Кому-то, возможно, не хватало способностей, чтобы оценить теоретическую физику и высокую литературу. Их наделяют некоторыми когнитивными возможностями. Раздается щелчок, жужжание, и ворота распахиваются.
Если мы продолжим совершенствовать свои умственные способности, то в конце концов покинем человеческий мир и поднимемся в трансчеловеческую стратосферу, а затем и в постчеловеческое пространство.
Я хочу подчеркнуть, что здесь речь идет не только об интеллекте. Все виды человеческих ограничений могут быть отодвинуты и расширены: продолжительность жизни, энергия, эмоциональная чувствительность и диапазон, сенсорные модальности, креативность, наша способность
