себя несколько взаимосвязанных мер по спасению, каждая из которых будет направлена на различные части финансовой системы. Это будет самая крупная, масштабная и значимая интервенция в истории Федеральной резервной системы. Она изменит роль центрального банка в американской экономике как минимум на десятилетия вперед и значительно увеличит финансовое влияние ФРС. Пакет мер был принят в ходе телефонных переговоров между Пауэллом и Мнучиным, управляющими ФРС и старшими сотрудниками ФРС. В отличие от официальных заседаний FOMC, эти разговоры носили частный характер и не стенографировались для публичного ознакомления. Полный состав FOMC не голосовал по программе после того, как она была окончательно утверждена. Поскольку программа представляла собой экстренное кредитование, она требовала одобрения лишь нескольких членов совета управляющих.
Один из участников этих обсуждений охарактеризовал процесс как противоположный творческому. ФРС не пыталась сделать что-то инновационное или новое. Она просто выясняла, какие уголки финансового мира охвачены пламенем, а затем направляла туда поток новых денег ФРС. ФРС решила воскресить некий юридический инструмент, который она впервые применила во время финансового кризиса 2008 года, - так называемую компанию специального назначения, или SPV. SPV - это, по сути, подставная компания, которая позволяла ФРС обойти ограничения, наложенные на ее полномочия по кредитованию, используя в качестве партнера Министерство финансов США. Многие телефонные разговоры в марте велись между юристами ФРС в Вашингтоне и финансовой группой ФРС в Нью-Йорке, которая должна была создать новые SPV. Каждый SPV, по сути, представлял собой компанию, созданную совместно ФРС и Министерством финансов. Компания регистрировалась в штате Делавэр и стоила около десяти долларов. Министерство финансов вкладывало деньги налогоплательщиков в каждую SPV, а затем ФРС использовала эти деньги в качестве стартового капитала, чтобы начать выдавать кредиты, предоставляя до десяти долларов на каждый доллар, вложенный Министерством финансов. Именно эти деньги налогоплательщиков позволили ФРС выйти за привычные рамки и начать покупать рискованные долговые обязательства и выдавать кредиты новым частям экономики. Если бы возникли убытки, их в первую очередь оплатили бы налогоплательщики, что помогло ФРС привести юридические аргументы в пользу того, что на самом деле она не выдавала рискованных кредитов. Пауэлл будет ссылаться на этот факт в качестве обоснования программ. ФРС могла брать на себя больший риск и расширять свою миссию, но надзор за всем этим осуществляло Министерство финансов, что означало наличие определенного уровня демократического надзора.
К концу тех выходных ФРС создала три важных SPV.
Первые два SPV позволят ФРС покупать корпоративные долговые обязательства. Мотивация этого была очевидна. ФРС предвидела грядущую цепь неудач, когда корпорации объявят дефолт по своим кредитам, что нанесет ущерб банкам и снизит стоимость CLO. Чтобы предотвратить это бедствие, ФРС распространила действие Fed Put на совершенно новую область финансов. Люди, торгующие акциями, теперь предполагали, что ФРС придет на помощь, если фондовый рынок рухнет. Теперь такая же уверенность появилась и у тех, кто торговал корпоративными облигациями и кредитами с заемным капиталом. Это имело последствия, которые выходили далеко за пределы отделов, торгующих корпоративными долгами. Процентные ставки по корпоративным долговым обязательствам должны были отражать риск, лежащий в их основе. Рискованные компании должны были платить очень высокие процентные ставки, в то время как безопасные компании платили по низким ставкам. Теперь, когда ФРС вмешалась и стала крупным покупателем корпоративных долговых обязательств, обеспечив "дно" для рынка, это изменило саму природу процентных ставок по долговым обязательствам. Эти ставки отражали не только риск компании, но и аппетит ФРС к покупке облигаций. Очень важно, что, купив корпоративные облигации, ФРС уже никогда не могла отменить это действие. Жаждущие глаза на Уолл-стрит навсегда запомнили бы увиденное. Каждый раз, когда ФРС вмешивалась, предполагалось, что она будет вмешиваться и в будущем.
Пожалуй, самой новаторской была третья программа SPV, которая покупала долговые обязательства средних предприятий, слишком маленьких, чтобы получить кредиты под залог или корпоративные облигации. Эта программа была дико экспериментальной. Юристы ФРС, разрабатывавшие ее, на момент объявления программы имели лишь общие контуры. Детали планировалось доработать позже. Главным принципом программы было то, что она выводила ФРС за пределы Уолл-стрит. Вместо того чтобы использовать первичных дилеров для реализации этого плана, ФРС будет использовать региональные банки в качестве посредника. Банки будут выдавать кредиты малому бизнесу, а ФРС будет покупать 95 процентов кредита, позволяя региональному банку держать оставшуюся часть. ФРС назвала эту программу "Программа кредитования главной улицы".
Последней частью плана спасения было не создание новой SPV, а массовый приток денег в виде крупномасштабной, почти постоянной программы количественного смягчения. Параметры этого нового раунда QE будут намеренно расплывчатыми. ФРС будет создавать столько денег, сколько сочтет нужным, и столько, сколько потребуется. Масштабы были беспрецедентными. За одну неделю ФРС купила облигаций на 625 миллиардов долларов - больше, чем за всю программу, против которой голосовал Том Хениг.
К вечеру воскресенья, 22 марта, план был практически готов. Но была одна небольшая проблема. План предусматривал, что Министерство финансов вложит около 454 миллиардов долларов в новые SPV, что позволит ФРС выдать около 4 триллионов долларов в виде новых долговых обязательств. Но Конгресс еще не принял законопроект о помощи, который бы разрешил использовать 454 миллиарда долларов из денег налогоплательщиков.
Пауэлл и его команда решили не дожидаться Конгресса. Они объявят о новых SPV утром в понедельник, 23 марта, до открытия рынков.
Заявление ФРС, сделанное в то утро, было радикальным, и этого оказалось достаточно, чтобы остановить панику. Примерно за девяносто дней ФРС создаст 3 триллиона долларов. Это столько же денег, сколько ФРС напечатала бы за триста лет в обычном темпе, до финансового кризиса 2008 года.
Общественность практически не возражала против действий ФРС, и Пауэлл расширил масштабы ее деятельности. Менее чем через три недели после принятия первого пакета мер по спасению ФРС объявила о новых действиях, которые развивали уже сделанное. И снова план не обсуждался полным составом FOMC, и нет никаких стенограмм, чтобы определить, что стояло за новыми инициативами, часть из которых была одобрена единогласным голосованием за закрытыми дверями 8 апреля. I
9 апреля ФРС объявила, что будет покупать не только корпоративные облигации , но и еще более рискованные облигации, имеющие рейтинг junk. Покупка нежелательных облигаций не будет неограниченной. ФРС будет покупать только те облигации, которые до пандемии имели инвестиционный рейтинг. На Уолл-стрит такие облигации называли "падшими ангелами", и в их число входили долги таких компаний, как Ford Motor Co. Покупая долговые обязательства "падших ангелов", ФРС одновременно помогала гораздо более крупным пулам еще более рискованного корпоративного хлама, такого как у Rexnord, которые
