так вживаются в роль, что выйти из своего образа уже не могут. Так случилось и с Эрни – стариком, который уже лет сорок как «застрял» в образе. Перебрал как-то на новогодний праздник, когда играл Санту, и его переклинило на всю оставшуюся жизнь. Теперь ему дают роли только на Новый год. Вот и сейчас он ходил кругами и желал всем счастливого Рождества. «Эрни, сейчас февраль, иди в зал, а то твое место займут», – крикнул ему кто-то из актеров. «Иду, иду», – проворчал Эрни в ответ.
В зале слышались разговоры, смех: все ждали, когда начнется спектакль. Вскоре заиграла музыка. Рабочие подняли занавес, потянув одновременно за канаты с обеих сторон сцены. Зрители громко захлопали, но с первой же фразы актера затихли.
«У нашей жизни нет сценария! Но нашелся человек, который готов взять на себя всю ответственность и написать его!» – продекламировал пузатый мужчина невысокого роста.
Сев за стол и взяв ручку, он начал писать в тетради. На сцене появились мужчина с газетой и женщина с книгой. Они сели на скамейку. Мужчина продолжал писать, озвучивая свои действия, а пара, сидевшая на скамейке, следовала написанному им сценарию. Публика в зале умилялась, хохотала и в конце аплодировала стоя.
Толстяк написал очень добрый и забавный сценарий о жизни этих двоих. Без ссор, грусти, измен и расставаний…
Театр – это место, где время летит незаметно… По традиции, актеры после премьеры отправлялись всей труппой в ресторан. С женами, мужьями, друзьями, они заваливались всегда в одно и то же заведение и веселились там до самого закрытия.
Зои ждала меня у гримерки. Обняла и сказала, что это был самый прекрасный спектакль в ее жизни. Я ей рассказал, что мы приглашены отмечать премьеру. «Сойер, у меня так сильно болит голова… Поезжай без меня!» – сказала Зои, прильнув ко мне. «Нет, что ты! Я без тебя никуда не хочу, поедем, прошу тебя! Найдем для тебя какие-нибудь таблетки. В ресторане будет весело – обещаю!» – начал я упрашивать ее. Глаза Зои вдруг погрустнели, и она произнесла: «Ладно, мне уже стало лучше оттого, что ты меня упрашиваешь…». Я переоделся, и мы поехали в ресторан «Бочка эля». Тут было много разношерстной публики: какие-то старики за столом у выхода играли в карты, а рядом, за столиком на двоих, сидели девушки и, перебивая друг друга, что-то оживленно обсуждали.
Огромный стол в центре был занят нашей труппой. Мы подсели к ребятам, и официантка сразу принесла нам меню. Просидели мы там несколько часов: пели хором, рассказывали увлекательные истории, наслаждаясь веселым общением и хорошей компанией.
Но тут Зои шепнула мне на ухо, что очень устала и хочет домой. Я ответил, что еще часок – и мы отправимся.
– Со-о-ойер, я правда очень устала…
– Зои… еще немного – и поедем…
Все продолжали веселиться. В какой-то момент я понял, как люблю всех этих ребят из театра. И Зои… Многие парни в этом заведении посматривали в мою сторону с завистью: еще бы, ведь я пришел с такой красивой спутницей! Ребята за столом не хотели нас отпускать, но мы попрощались и первыми покинули ресторан. Вышли на улицу, где начинался снегопад. Мы стояли и ждали такси.
Зои обняла меня: «У тебя чудесные друзья!».
Я обнял ее в ответ. На улице было очень спокойно: только когда выходишь из шумного места, понимаешь, насколько тебе не хватало тишины. Здесь только медленный вальс из падающих с неба снежинок и любимая Зои…
Из ресторана вышел незнакомый мужчина. Постояв несколько секунд у входа, он направился к нам. Подойдя вплотную, он вытащил нож и рявкнул: «Кошелек, быстро!». Я начал шарить по карманам пальто и, найдя бумажник, протянул ему. Он резко выхватил его и ударил меня в нос. Я упал, из носа пошла кровь, Зои бросилась ко мне, но грабитель опередил ее и повалил на землю с криком: «Куда ты побежала, сумку сюда, быстро!». Она закричала, а он несколько раз ударил ее ножом в живот и убежал с ее сумкой. Я бросился за ним, крича, что убью его. Потом рванулся обратно к Зои. У нее изо рта шла кровь, она плакала. «Зои, Зои!» – повторял я. Зои задыхалась от боли и крови, и, посмотрев мне в глаза, она еще раз вздохнула и умолкла. А я продолжал ей кричать, просил, чтобы она вернулась. Какие-то люди начали выходить из ресторана. Я кричал им, чтобы они помогли, а они только молча смотрели…
Глава 4
Пепел вместо сказок
Читатель! Я тебя предупреждал, что это не самая приятная история.
Кроме разочарований, в жизни Сойера ты больше ничего не увидишь… Давай я лучше расскажу тебе другую сказку, которая начинается так…
Однажды в одном царстве, в очень далеком государстве, за девять морей и двенадцать лесов, в чаще самого дремучего леса, жила очень дружная семья. Отец был дровосеком, мать занималась домом и огородом, а дети – старший сын Флоренс и младшая дочь Кнопа – помогали по хозяйству. Задолго до первого снега они готовились к зиме: утром отец отправлялся на охоту, а вечером рубил дрова. И каждый раз он обещал сыну, что возьмет его с собой на охоту. Флоренс воинственно затачивал охотничьи стрелы для своего тоненького лука, который сделал ему отец. А Кнопа расчесывала свои длинные светлые волосы и мечтала, когда вырастет, жить в самой высокой башне замка с самым красивым принцем, а из башни будет открываться вид на все окрестные земли и королевства. Она постоянно это повторяла, а мама улыбалась… Как-то раз отец ушел на охоту и не вернулся.
Вся семья сильно горевала, но Флоренс в свои двенадцать лет был уже смелым парнем и заявил, что отправится на поиски отца. Он взял припасов, которых едва хватило бы на два дня, лук и колчан с восемью стрелами. Мать долго не хотела отпускать сына в дремучий лес. Но Флоренс ее не послушался и отправился в путь.
Прошло три дня, но он не вернулся… Тогда мать взяла корзинку, уложила в нее еды на три дня, обняла на прощание Кнопу и пообещала вернуться очень скоро, как только найдет потерявшихся отца и сына.
Прошло шесть дней, но никто так и не вернулся… Кнопа каждый вечер разжигала костер в нескольких шагах от домика в надежде, что тот, кто потерялся, обязательно найдется.
Наступила зима, бережно укрыв все вокруг пышным белым снегом, и грянули морозы. Кнопе стало холодно и голодно: еды едва
