были и другие, более взрослые и не менее интересные варианты. Я знаю, что многие из них, включая Арлена, ждут, когда Стенмунн наконец исчезнет с моего горизонта, чтобы успеть первыми занять освободившееся место, и ждать им остаётся совсем недолго, отчего на душе у меня с каждым днём всё тоскливее и тоскливее – не кошки, а львы скребут… Впрочем, что тут поделаешь? Смирюсь и переживу.
Из задумчивости меня вырвал голос Берда, и я сразу же поняла, что не заметила, как он приблизился ко мне. Забрав из моих рук опустевшую деревянную пинту, он протянул мне новую, заполненную до краёв, и вдруг выдал:
– У тебя всё на лице написано.
– Вот как? – я не смогла скрыть лёгкого удивления. – И что скажешь?
– Не сохни ты по этому Стейнмунну, – вдруг выдал он, и его попадание в цель неожиданно уязвило меня: неужели и вправду настолько дала слабину, что меня смогли прочитать? Нет, так не пойдёт…
– Я не из тех, кто сохнет по парням, – категорично отрезала я в ответ.
– И правильно. В конце концов, он выбрал свой путь, и что бы вы ни чувствовали друг к другу, тебя на его пути нет, ты ведь знаешь.
– Как и ты знаешь, что не им был выбран этот путь. Будь его воля…
– Но его воли здесь нет. Ну же, выше нос, летучая мышка, – с этими словами он мимолётно коснулся моего носа указательным пальцем, как бы заставляя поднять его вверх. – Давай, выпей с батей.
– Какой ты мне батя? – мгновенно заулыбалась я. – Так, одно название.
– Ну-ну-ну! В угол поставлю, маме твоей нажалуюсь, за ухо оттягаю…
– Звучит как перечень того, чем ты пренебрёг в моём воспитании!
Мы уже смеялись вовсю, когда принялись пить на брудершафт.
Это была замечательная ночь. Одна из лучших в моей жизни. Но на этом моменте она не закончилась.
Возвращение домой посреди тёмной кантонской ночи, пьяными перебежками передвигаясь по крышам в компании не менее захмелевшего и задорно-рискового отчима – вот что поистине было интересного в моей жизни.
– Стой-стой-стой! – вдруг хмельным полушёпотом выпалил Берд, резко остановившись возле низкой, квадратной трубы. – Здесь живёт эта, как её… Ну как её?
– А-а-а… – не менее пьяно протянула я. – Ну такая, кудрявая…
– Ага!
Дальше, не говоря ни слова, Берд сунул руку себе за пазуху, вытащил из неё свой мешок с серебром, отсчитал целых десять серебряных монет и, оставив их в ладони, вернул мешок назад под рубашку.
Контрабандисты, когда у них появляются излишки, анонимно помогают нуждающимся. Мы тут своеобразные теневые легенды – многих спасли от голодной смерти в самый трудный час. Конкретно в этом доме живёт женщина, которая пытается прокормить целых трёх несовершеннолетних племянников. Недавно до нас дошёл слух, что булочник отказал продавать ей хлеб в долг, что очень плохой знак – если уж булочник не даёт в долг, значит, задолженность должна быть большой, и не только в его лавке. Эту женщину мы знаем только вскользь, она работает в лавке торговца сукном, недурная, но всё равно многострадальная.
Следуя за Бердом, я остановилась у самого края трубы и заглянула внутрь. Трубы во всех домах устроены практически одинаково: без колен, прямые выводы на крышу, так что если в них что-то бросить – попадание будет прямо в камины, только если не закрыт теплосберегающий затвор.
– Тсс… – отозвалась я, привлекая внимание Берда. – Затвора нет, но там, вроде, угли, и на углях что-то… Попадание придется прямо в посудину.
Согласно кивнув, Берд одним разом выбросил в трубу целых десять серебряных монет. Десять монет чистым серебром – это неслыханная щедрость, какую я в своей жизни видывала только от Берда.
Сделав это, мы побежали дальше, прямиком до крыши нашего дома, до которой оставалось всего ничего. Мы не узнаем, что хозяйка одарённой щедростью Берда трубы найдёт все десять монет уже утром, и сделает это как нельзя вовремя, потому как она и её племянники перед этим не ели уже три дня и оттого в буквальном смысле пребывали на грани от трагичного исхода. Женщина очень удивится этой находке, на мгновение задумается, не ошибся ли кто-то дымоходом и не вернётся ли за этим богатством какой-нибудь опасный вор, и не востребует ли всё вернуть назад и с процентами, но её материальное положение уже давно как слишком крайнее, так что она практически не задумываясь возьмёт эти деньги. Семь монет чистого серебра покроют все её долги, ещё три монеты накормят, а потом, когда эти деньги иссякнут, ей ещё раз улыбнётся удача, так что к концу года всё у неё в итоге сложится наилучшим образом. Этой ночью Берд своей щедростью спас от голодной смерти семью из четырёх человек, но остался в неведении о том, сколь великое дело он совершил. Думаю, в этом и заключается чистота – в том, чтобы делать добро не ради чего-то, а просто так, от сердца.
Наконец мы забежали на территорию нашей крыши, по примеру прочих накрытую грубым чёрным рубероидом.
– А теперь, Дементра Катохирис, я буду тебя грабить! – ухмыльнулся Берд, тяжело дыша и упираясь ладонями в колени. – Давай, гони сюда все свои деньжата!
Не раздумывая, я вытащила из-за пазухи свой мешок с серебром и отдала его в руки отчима.
– Как обычно, – приняв его и спрятав под свою рубашку, выдохнул он, – третья половица, ну ты знаешь…
Третья половица от стены под шкафом в его спальне – там хранятся все деньги, которые у нас есть, а их у нас накопилось очень даже прилично… Словно прочитав мои мысли, Берд решил обсудить именно эту тему:
– На одну серебряную монету нашей семье можно две недели досыта питаться, то есть каждый день каждый из нас может съедать по свежему пирогу с мясом и запивать его самым свежим квасом, а у нас тут таких монет на год вперёд. С учётом же всей суммы наших запасов – мы обеспечены на пять лет вперёд.
– К чему ты ведёшь?
– Нам незачем участвовать в вылазке, связанной с Церемонией Отсеивания.
– Что?! Нет, Берд, как же так?.. Это мой первый опыт в мероприятии такого масштаба, мы не можем его отменить!
– Ещё как можем.
– Что ты такое говоришь? Ты что же, отказываешься от крупного куша? Благодаря Церемонии Отсеивания мы сможем за одну ночь срубить не два, а, быть может, целых четыре таких вот мешка с чистым серебром!
– Послушай меня: помнишь, чему я учил тебя в самом начале, что́ самое главное в нашем деле? Для контрабандиста интуиция первостепенна. Не нужно грести серебро лопатой только потому, что ты можешь это делать, а оно будто лежит и ждёт именно тебя… Я вижу, что ты расстроена, потому что хотела поучаствовать в этой компании, но
