Ознакомительная версия.
На сегодняшний день известны несколько типов интеграционных объединений, а также различных вариантов торгово-экономического сотрудничества государств, анализ практики которых позволяет выделить основные модели взаимодействия экономик и правовых систем интегрирующихся государств.
Модель взаимного дополнения
Модель взаимного дополнения возникает в случае, если национальные экономики сотрудничающих государств, взаимодействуя, дополняют друг друга. Такое взаимодействие, как правило, не встречает препятствий правового характера (как на национальном, так и на международно-правовом уровне), поскольку осуществляется не только в отсутствие конкуренции хозяйствующих субъектов, принадлежащих юрисдикции этих государств, на международном рынке (и/или между экономиками сотрудничающих государств в целом по установленным направлениям сотрудничества), но происходит в условиях взаимной заинтересованности в таком сотрудничестве. В этом случае правовые системы взаимодействующих государств либо продолжают развиваться автономно в условиях необходимого и взаимно поощряемого международно-правового сотрудничества по вопросам, представляющим взаимный и встречный (но не конкурирующий) интерес, либо, в случае глубокой заинтересованности экономически сильной стороны, во взаимодействии правовых систем в большей или меньшей степени может наблюдаться юридическая ассимиляция. В нормативном компоненте системы, обеспечивающей на международно-правовом уровне развитие такой модели, преобладают так называемые договоры-сделки. Возможно, что в случае подобного взаимодействия государств образования международной организации не происходит вообще, либо, если организация учреждается, ее функции ограничиваются техническим администрированием договоров и соглашений. Внутренние акты, создающие обязательства для государств-членов, в организациях подобного рода практически не издаются. Кроме того, очевидно, что компетенция и вытекающая из нее правосубъектность такой организации будет минимальна или чрезвычайно ограничена. Такая модель сотрудничества, как правило, не приводит и не является фактором развития процессов торгово-экономической интеграции, хотя по ограниченному кругу вопросов может присутствовать в системах интеграционных объединений, не являясь при этом системообразующей, но принимая оттенки конвергентного характера.
Модель колеса реализуется в случае, если в рамках интеграционного объединения существует (в том числе и территориально обособленный) центр (либо центры) высокоразвитого индустриально-экономического, финансового и информационно-управленческого характера, с которым взаимодействуют «периферийные», «догоняющие» хозяйства объединения, в целом не способные конкурировать с «центром», однако уже отошедшие от практики простого (как правило сырьевого) дополнения «центра» и его потребностей.
«Центр» в модели колеса формируется из жестко конкурирующих между собой передовых производств, для которых существенным фактором в получении конкурентных преимуществ выступает развитие инновационной деятельности и производства.
В системе интеграционного объединения по модели колеса может сформироваться два варианта взаимодействия «центра» и «периферии». Первый вариант получит развитие, если «центр» и «периферия» разделены государственными границами – например, есть группа стран, экономики которых формируют такой «центр», и группа стран, хозяйства которых формируют «периферию». В подобном случае особенность взаимодействия «центра» и «периферии» в модели колеса состоит в том, что государства периферии и периферийные хозяйства не заинтересованы в сотрудничестве между собой, а, скорее, склонны конкурировать между собой в борьбе за рынки государств центра. Зачастую это сопровождается введением ограничений либо простым недопущением агентов международной торговли конкурирующих периферийных хозяйств на внутренние рынки других государств периферии, в том числе применяются различные и весьма разнообразные скрытые или явные нетарифные барьеры, как правило, принимающие нормативную правовую форму.
Характерно также и то, что в отношениях государств, хозяйства которых формируют «центр» в модели колеса, также чрезвычайно широко применяются нетарифные торговые барьеры, принимающие нормативную правовую форму и зачастую трудно верифицируемые. Практика показывает, что чем выше уровень социально-экономического развития государства, тем сложнее выявить вводящиеся в его законодательстве нетарифные торговые барьеры в отношениях с другими государствами интеграционного объединения. Причем в особенности это присуще асимметричным интеграционным объединениям, когда доминирующее государство (или группа государств), добиваясь «улучшения» торговых режимов для своих экспортеров, формально действуя на основе принципа взаимности, фактически компенсирует «невыгодность» режимов, принятых в рамках принципа взаимности, введением и нормативным закреплением новых нетарифных барьеров. Эти нетарифные барьеры не столь трудно квалифицировать как таковые, сколь трудно доказать, что соответствующие режимы вносят деформации в предусмотренные в рамках интеграционного объединения общие условия торгово-экономических отношений.
В модели колеса, где центр и периферия разделены государственными границами, как правило, наблюдается асимметричная интеграция (с тенденцией к ассимиляции) взаимодействующих правовых систем. Наиболее ярко эта модель воплощается в системе Всемирной торговой организации.
Второй вариант взаимодействия центра и периферии в модели колеса возникает в случае, если центр и периферия не могут быть достаточно четко разделены государственными границами, т. е. в системе отдельных интегрирующихся государств широко представлены как хозяйства «центра», так и периферийные хозяйства. В таком случае на практике возникает государственный протекционизм в отношении своих хозяйств, развитие которого имеет противоположную направленность развитию процессов интеграции. В правовом поле такой протекционизм может получать форму введения систем субсидирования и (скрытого) поощрения демпинга со стороны национальных экспортеров – с целью поддержки экспорта, а с другой стороны, с целью ограничения импорта получают применение: развитие механизмов и инструментария по введению защитных, антидемпинговых и компенсационных мер; развитие нетарифных барьеров и т. п. Такая модель взаимодействия частично представлена в системе ВТО, в особенности по вопросам регулирования торговли продукцией сельского хозяйства и текстильной промышленности. Кроме того, наличием такой модели взаимодействия в системе ВТО обусловлено развитие регулирования вопросов демпинга, субсидирования, введено регулирование по вопросам применения защитных мер. Большое внимание уделяется вопросам стандартизации.
Модель конгломерата возникает из взаимодействия государств, экономическое развитие и потенциал которых в целом сходны по своему уровню. В случае модели конгломерата, как правило, имеет место симметричная интеграция правовых систем взаимодействующих государств.
Мировая практика интеграции показывает, что модель конгломерата реализуется на двух качественно различных уровнях – высоком и низком.
Чтобы это обосновать, приведем два значения термина конгломерат[42]:
(а) в общенаучном плане конгломерат – механическое соединение чего-либо разнородного;
(б) в экономико-правовом ключе явление конгломерата – одна из форм объединений субъектов права, в которой происходит их функциональное слияние.
В модели конгломерата высокого уровня в ходе интеграции в целом соразмерных, «однородных» субъектов происходит их соединение хозяйственными, правовыми и/или политико-правовыми связями. При этом реальная интеграция обуславливается развитием и потребностями развития хозяйственных связей и сопровождается адекватным развитием правового регулирования, т. е. развитием правового взаимодействия интегрирующихся субъектов. Происходит функциональное слияние социально-экономических систем интегрирующихся государств, сопровождающееся интеграцией правовых систем. Такая модель ярко реализована, например, в рамках Европейского союза и частично – в рамках Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА), даже несмотря на ее существенную асимметрию. Причем НАФТА, в отличие от ЕС, характеризуется тем, что политико-правовая надстройка интеграционного объединения отстает от реальных потребностей интеграции (определяемых исходя из потенциала интегрирующихся государств). Само это отставание, надо полагать, происходит и поддерживается намеренно – здесь чувствуется влияние субъективного политического фактора, ослабляющего в данном случае действие объективных социально-экономических факторов и закономерностей интеграции.
Ознакомительная версия.
