Ознакомительная версия.
Перед странами Восточной Европы и Балтии такой вопрос уже не стоит. Они ответили на него, вступив не только в НАТО, но и в Европейский союз.
Трудная дорога в Евросоюз
Почти все зарубежные участники наших встреч, говоря о трудностях интеграции в Европу, имели в виду прежде всего трудности вступления в ЕС, а не в НАТО. Они постоянно возвращались к тому, что называется механизмом «обусловленности» (conditionality). Этот механизм предполагает, что страны интегрируются в европейские структуры по мере того, как перестраивают свои экономические, политические и правовые системы и преобразуют отношения между государством и обществом на основе европейских стандартов – acquiscommunautaire .
Мы не предлагали нашим собеседникам подробно рассказывать о требованиях, предъявлявшихся к их странам, и о том, как они выполнялись. Каждый останавливался лишь на том, что считал наиболее важным. В результате кому-то, быть может, общая картина движения посткоммунистических стран в Евросоюз показалась недостаточно полной, фрагментарной. Поэтому попробую эти пробелы хотя бы частично восполнить. Итак, что же требуется от претендентов на вступление в ЕС и какова процедура принятия в него?
В самом общем виде требования к кандидатам предполагают соответствие страны следующим параметрам, известным как «копенгагенские критерии»:
• стабильность институтов, которые гарантируют демократию, верховенство закона, человеческие права и уважение к правам меньшинств;
• существование функционирующей рыночной экономики и способность справляться с давлением рыночных сил внутри ЕС;
• способность взять на себя обязательства членства, включая следование целям политического, экономического и монетарного союза.
Чтобы страна могла подготовиться к выполнению этих требований, и предусмотрена специальная процедура, включающая несколько этапов.
После подачи заявки страной-кандидатом органы Евросоюза тщательно изучают ситуацию в ней, а затем представляют длинный перечень вопросов, по которым она должна «подтянуться» до соответствия acquiscommunautaire . Кроме того, ЕС предлагает ей свои соображения относительно тех положений, по поводу которых Брюссель и страна-кандидат должны вступить в переговоры. Вопрос же о том, начинать ли переговоры и когда именно, Совет ЕС решает отдельно – в зависимости от того, насколько страна считается к таким переговорам готовой. Завершающая стадия всего этого процесса – подписание договора о вступлении, который ратифицируется вступающей страной, Советом Евросоюза, Европейским парламентом и всеми членами ЕС.
«Новоевропейцы», с которыми мы разговаривали, признавались, что у всех них переговоры по поводу членства в Евросоюзе, в ходе которых осуществлялось приспособление к стандартам объединенной Европы, были сложными и тянулись годами. Процесс принятия посткоммунистическими государствами этих стандартов, несмотря на их стремление интегрироваться в Европу, нередко проходил болезненно. Европейская комиссия и другие институты ЕС осуществляли самый тщательный контроль за тем, как государства-претенденты выполняли свои домашние задания по экономической реформе и приватизации, совершенствованию управления, борьбе с коррупцией, созданию органов местного самоуправления и условий для развития гражданского общества.
Нередко контролирующие органы ЕС приходили к выводу, что страны, подавшие заявки на вступление в Союз, с предъявляемыми требованиями не справляются. В таких случаях процесс интеграции затягивался. В 1997 году к переговорам по поводу вступления в ЕС были приглашены Польша, Чехия, Словения, Венгрия и Эстония. Другим странам, подавшим заявки, было отказано. Европейская комиссия, проводившая в них мониторинг реформ, пришла к выводу, что качество управления и состояние правопорядка, а также скорость реформирования экономики в этих странах недостаточны. В результате они были приглашены к переговорам с ЕС двумя годами позднее. Нелишне при этом напомнить и о том, что ЕС не только требовал, но и оказывал странам-кандидатам на всех этапах интеграционного процесса многостороннее содействие, включая финансовое, в перестройке институтов и инфраструктуры.
Некоторым странам-кандидатам ради получения пропуска в Евросоюз приходилось предпринимать действия, которые не поддерживались населением. Примером может служить Хорватия. По мнению контролирующих органов ЕС, к 2004 году она уже соответствовала основным политическим и экономическим критериям Союза. Но ЕС выдвинул по отношению к ней дополнительные условия, ставшие реакцией на последствия Балканской войны. В частности, Хорватии было предложено выдать Международному трибуналу по бывшей Югославии военных преступников. Однако Хорватия не сумела вовремя передать Трибуналу генерала Готовину, обвиняемого в военных преступлениях, по причине чего начало переговоров с ней было отложено.
Почти никто из наших собеседников не вспоминал о том раздражении, которое вызывала нередко в странах-претендентах жесткость ЕС в отстаивании его требований к ним. Такое раздражение проявлялось неоднократно. Брюссель, однако, на него не реагировал, и недовольным приходилось справляться с эмоциями и заниматься кропотливой работой по подтягиванию до норм, которые выдвигала брюссельская бюрократия.
Ничего не говорили наши коллеги из Восточной Европы и Балтии и о том, что сам контроль ЕС за выполнением conditionality являлся ограничением суверенитета их стран. По той простой причине, что страны эти на такое ограничение соглашались, рассчитывая получить более весомый приз, чем сам суверенитет. Иногда, правда, случалось, что бюрократия ЕС пыталась навязать кандидатам на вступление в него формы и институты, которые не укладывались в рамки их национальной и исторической специфики. Так, Брюссель требовал от Венгрии провести регионализацию, в то время как Венгрия не имела районов в понимании ЕС, а имела уезды (counties), которые были иной формой территориального деления. Некоторые свои позиции странам-претендентам удавалось отстоять, о чем читатель мог узнать, например, из выступлений наших собеседников из Латвии. Но чаще всего эти страны соглашались и на самоограничение, и на нивелирование, ибо получали не только экономический выигрыш от массированной помощи со стороны ЕС, но и возможность повышения своего международного статуса.
Участвуя в руководящих органах ЕС, они могут влиять на всю европейскую политику и ее формирование, хотя и пользуются этими возможностями неодинаково. Некоторые из них, по признаниям наших собеседников, только осваиваются в структурах Евросоюза, между тем как другие ведут себя более амбициозно. Пример тому – двухлетнее блокирование Польшей начала переговоров ЕС и России по поводу заключения нового Соглашения о партнерстве и сотрудничестве.
Ознакомительная версия.
