Зарождение и становление великорусского народного характера и мировосприятия в эпоху Великой Смуты во многом определилось завоеванием Ермаком Сибири. Исчезновение восточной границы после присоединения Сибири к Московии Иваном Грозным было подобно разверзшейся бездне, было непривычно для предыдущей истории государства. Терялись привычные ориентиры, мировоззренческие устои, терялась способность власти государства проявлять себя в чётко очерченных границах. Это привнесло особую, буйную неуравновешенность в характер народа, который формировался после Народной революции, предопределило его судьбу в течение нескольких последующих столетий.
Сейчас тот народ отмирает. Чтобы государствообразующий этнос смог выжить и развиваться, он должен перейти в совершенно новое качество, и характер его обязательно станет иным. Каковы же будут главные черты его нового характера, нового мировоззрения и соответствующих им культуры, духовности?
Они будут определяться мощным развитием производительных сил Сибири и Дальнего Востока, перемещением туда интеллектуальной среды обеспечения опережающего роста производительности труда в условиях непрерывной урбанизации образа жизни подавляющего большинства населения этих колоссальных регионов. Там создаётся предпосылка появления новой, уже не византийской цивилизации на русской почве, а собственно русской цивилизации, со своими хозяйственно–экономическими и политическими интересами, которая самым непосредственным образом будет воздействовать на дальнейшую судьбу всего государства и государствообразующего народа.
Да иначе и не может быть. За последние десятилетия происходит промышленная революция за Уралом, которая захватывает область за областью, край за краем, создаёт там новые научные центры. БАМом и обустройством Западной Сибири она порождает город за городом, интегрирует в общеэкономическую структуру южную полосу Сибири и Дальнего Востока. Она приблизилась к тихоокеанскому побережью Дальнего Востока, — тем самым впервые за всю историю России по всей её территории создаётся промышленная база, необходимая для организации современного рынка с едиными требованиями к культуре производственных отношений, имеющего чётко обозначенную восточную границу. Рынок в стране приобретает характер общенационального, которому потребуется и общенациональная культура, духовность, политика, как интегрирующая различные региональные интересы с учётом веса каждого их них.
Это неизбежно отразится на цивилизационной упорядоченности, уравновешенности обновляемого русского национального характера, на быстром росте общей национальной цивилизованности, для которой станет возможной гибкая форма государственного устройства, позволяющая осуществлять политический баланс региональных общественно–политических и культурных интересов. Без чего нельзя раскрепостить производительные силы, ускорить экономическое и социально–политическое развитие страны и превратить её в подлинную мировую Сверхдержаву.
Новому русскому обществу потребуется совершенно иная литература. Экономическая мощь Сибири будет формировать соответствующее ей региональное общественно–политическое сознание, мировоззрение которого неизбежно начнёт воздействовать на общественно–национальное мировосприятие страны. Сибирь не знала крепостного права, и определяемые им нравственные искания ей чужды. Она обязательно омолодит русскую городскую цивилизационную культуру, в том числе и литературу, расширит её демократизм, точно так же, как не знавшая феодализма Северная Америка расширила демократизм английской культурной традиции, задав ей новый динамизм развития и новую цивилизационно–историческую перспективу.
И в то же время, колоссальные проекты промышленного строительства и обустройства сложнейших и обширнейших территорий, при постоянном недостатке специалистов, потребуют устойчивого и ускоряющегося роста производительности труда, такого роста, который окажется возможным только на высочайшей научно–технологической основе, заставит научно–технологическую мысль, изобретательскую мысль страны развиться до глобального размаха, до космического размаха. А это непосредственно отразиться на требованиях регионального потребителя культурной продукции к литературе, к киноиндустрии, к художественному творчеству, к фантастико–прогнозирующему его направлению, что станет способствовать организации соответствующего такой культуре общественного развития, русского общенационального развития. И литературе, как наименее зависящей от материально–финансового обеспечения, предстоит занять в таком процессе передовое место.
24 марта 1987г.
1.
Мы много говорим, а ещё больше пишем о Сибири, о её поразительных… Да всё в ней поразительно! В Сибири зарождается новое качество нашей экономики, нашего отношения к миру, ещё не известная мировой истории цивилизация, частью которой нам предстоит стать. Да, всё в ней поразительно, как поразительно и то, что в европейской части страны столько ярких художественных, спортивных центров, — у каждой республики есть такие центры, воздействующие на общественное сознание, — тогда как в Сибири?.. Сколько же их в Сибири? Ни одного!!! Больше того, из Сибири выкачиваются ярчайшие спортивные, творческие таланты, а мы образованной, современно мыслящей молодёжи внушаем, как там хорошо, какие перспективы, но… только на стройках, на заводах!
А что, если затронуть вопрос о нравственной стороне сложившегося status‑quo? Да какая уж тут нравственность, когда на глазах десятков миллионов болельщиков хоккея, к примеру, идёт настоящее разворовывание талантов, подрывая неокрепшие традиции этого спорта на Урале, в Сибири. И с точки зрения завтрашнего дня государства эта нынешняя политика, если её продолжать в отношении Зауралья, становится неумна, недальновидна.
2.
В начале следующего тысячелетия молодой человек, неспособный естественно воспринимать восточные регионы, Тихий океан частью своего Отечества, обречён на духовную, культурную, социальную неполноценность. Образование детей уже отстаёт от задач завтрашнего дня, по сути, калеча их, — что видно хотя бы по тому, как трудно хотя бы амурскому тигру, нашему национальному животному, пробиться в сказки, в талисманы массовых мероприятий, в поговорки, то есть повадки которого мы не знаем, не понимаем, не умеем сопоставлять с определёнными характерами людей. Он чужой детям, чужой нам.
