— смущают и раздражают многих сотрудников, занятых интеллектуальным трудом.
Мы можем прояснить этот момент, опираясь на идеи Постмана. Дело в том, что мы воспринимаем электронную почту как дополнительный инструмент. Словно офисное пространство 2021 года — это все равно что офис 1991 года плюс электронная почта. Но это не так. Электронная почта ничего не дополняет, она меняет среду. Офис 2021 года — это не то же самое, что офис 1991 года плюс электронная почта. Это совершенно другое пространство. Работа в нем превращается в нескончаемый спонтанный и неструктурированный поток сообщений. И такой трудовой процесс я называю гиперактивным коллективным разумом. Мы не привыкли так работать, но на сегодня он опутал нас своими сетями. Мы занимаемся кучей второстепенной работы и изо всех сил пытаемся выполнять основные обязанности, чувствуя себя всё более несчастными.
В первой части книги я попытался прояснить сложившуюся ситуацию. Я дал определение гиперактивному коллективному разуму и объяснил, как именно он влияет на нашу профессиональную жизнь. Я пристально изучил те факторы, которые позволили этой системе работы стать универсальной. (Здесь хорошую службу нам сослужили труды теоретика в вопросах управления Питера Друкера, который давно настаивал, что белые воротнички должны обладать определенной автономией.) Я утверждал, что электронная почта привела к формированию гиперактивного коллективного разума, но это не значит, что без него нельзя обойтись. Иначе говоря, никто не заставляет нас работать именно так. Название моей книги — «Мир без электронной почты» — это слегка завуалированный вариант более точной, на мой взгляд, формулировки: «Мир без гиперактивного коллективного разума».
После того как мы разобрались в ситуации, во второй части книги я переключился с минусов рабочего процесса в стиле гиперактивного коллективного разума на возможности, которые нам открываются, когда мы осознаем, что можем его видоизменить. Вероятно, самое ценное замечание я сделал в главе 4 второй части книги, когда отметил, что с 1900 по 2000 год производительность неквалифицированных рабочих выросла более чем в пятьдесят раз! Это важно потому, что в последние годы жизни Питер Друкер, человек, который придумал термин «интеллектуальный труд», считал, что продуктивность белых воротничков находится на уровне продуктивности неквалифицированных рабочих в 1900 году. Иными словами, мы только начинаем понимать, как лучше всего работать в условиях новой экономической реальности. Следовательно, избавившись от железной хватки гиперактивного коллективного разума, мы получим ошеломляющие возможности по увеличению продуктивности, выражающиеся в росте ВВП примерно на сотни миллиардов долларов, если не больше. Как недавно сказал мне один известный миллиардер из Кремниевой долины, который, как и я, тоже одержим этой идеей: «Продуктивность работы белых воротничков может обеспечить быстрый взлет в XXI веке».
Чтобы помочь структурировать этот важный и сложный шаг, я предложил теорию бережного распределения внимания. Как только вы осознаёте, что базовый капитал в наукоемком труде — это ваш мозг (а точнее, его способность концентрироваться на определенной информации и выдавать новую еще более ценную информацию), вспоминаются основные принципы капиталистической экономики. Очевидный факт: успешность работы зависит от того, как вы распорядитесь базовым капиталом. Если смотреть через призму этой теории, гиперактивный коллективный разум — лишь один из способов капиталовложения. Преимущества этого рабочего процесса заключаются в его гибкости и простоте, но есть и недостатки: низкая эффективность использования базового капитала. Знакомая история. Мы не раз уже начинали с простых приемов использования капитала, прежде чем перейти к более сложным, зато и более прибыльным методам. Я продемонстрировал вам это на примере описания приведшего к прорыву столкновения интересов технологии и торговли: промышленной революции.
Далее во второй части книги я рассказал о разных приемах, с помощью которых можно оптимизировать рабочие процессы. Другими словами, есть более эффективные способы заниматься научной работой, чем прикрепить каждого сотрудника к почтовому ящику и позволить ему плескаться в письмах. Изложенные во второй части идеи — это не исчерпывающее руководство к действию, ведь я профессор, а не бизнесмен. Но я надеюсь, что они помогут вам разработать новые стратегии, адаптированные к конкретным условиям работы, сложившимся в вашей организации, или обусловленные индивидуальной профессиональной деятельностью.
В конце своей речи Нил Постман сказал: «В прошлом мы встречали технологические прорывы как лунатики… Это глупо, особенно когда мы на пороге массивной технологической революции». Он был абсолютно прав. По историческим меркам наукоемкий труд в условиях цифровой эпохи — недавно возникшее явление. Абсолютно нелогично и близоруко считать, что те простые рабочие процессы, которые сложились незамедлительно после технологического прорыва, — оптимальные методы для организации этого нового, сложного вида работы. Нам не удалось все сделать правильно с первой попытки. Если бы удалось, это был бы уникальный случай. Если смотреть на ситуацию с этой точки зрения, становится понятно, что идеи, изложенные в моей книге, не имеют ничего общего с реакционным отказом от технологий. Луддитами в данной ситуации становятся те, кто с ностальгией цепляется за гиперактивный коллективный разум и утверждает, что не стоит и стремиться к оптимизации методов работы в мире развивающихся технологий.
Как только мы осознаем, какие именно моменты нас раздражают в организации интеллектуальной работы, мы поймем, что можем не только сделать свой труд более эффективным, но и работать более последовательно и получать удовольствие от процесса. Это одна из самых впечатляющих и перспективных возможностей, о которой никто не говорил… до этого момента. «Необходимо действовать осознанно, — подвел итоги Постман. — Чтобы человек использовал технологии, а не они использовали его». Если вы один из миллиона человек, из которых электронный почтовый ящик выжал все соки, и вы надеетесь, что можно найти другой способ плодотворно трудиться в условиях всеобщей одержимости идеей постоянно быть на связи, то вам пора открыть глаза.
Работу над этим трудом я начал практически сразу, как закончил рукопись книги «В работу с головой». В тот момент я понимал, что затронул лишь верхушку айсберга проблем, которые осложняют работу белым воротничкам в эпоху цифровых средств связи. Но я старался связать отдельные мысли в единое полезное целое. Осенью 2015 года, когда книга «В работу с головой» уже готовилась к печати, а я раздумывал, о чем же писать дальше, я рассматривал витрины книжного магазина Barnes & Noble в Бетесде, штат Мэриленд. Там я наткнулся на экземпляр книги Джарона Ланье «Кто владеет будущим?». Я был поражен, как грамотно автор сочетает критику того влияния, которое интернет оказал на экономику, с выразительными и четкими альтернативными предложениями. Я стоял у витрины, держа в руках книгу, когда на меня снизошло озарение. Все пришедшие в голову в ходе исследований спутанные мысли и догадки сложились в четкий
