Последнее, как уже было замечено, пронизано системой фундаментальных противоречий. На одном их полюсе – сохраняющаяся экономическая и политическая власть глобальных игроков; эта власть порождает углубление глобальных проблем, отставание и обнищание большинства населения Земли. На другом полюсе – возрастающая роль демократических национальных и международных организаций и движений – профсоюзных, экологических, миротворческих и т. п., выступающих за развертывание альтернативной модели глобализации.
Последняя тенденция отчасти подорвана «ренессансом» праволиберальных идей и постепенным свертыванием систем социальных гарантий, снижением активности и роли массовых демократических организаций в ряде развитых стран. Но временные отступления не отменяют общей логики развития на рубеже столетий – объективной необходимости социализации и гуманизации экономической жизни. Эта тенденция развертывается нелинейно, но она существует, и более того, конец 90-х гг. показал, что даже такие квазилевые, как социал-демократы Германии или лейбористы Великобритании, ныне задумываются о поиске «третьего пути», поиске альтернатив обществу потребления.
Опираясь на общемировую тенденцию социализации и гуманизации, в диалоге с массовыми демократическими организациями развитых стран, прогрессивными силами « третьего мира » (буде в этом мире найдутся силы, ищущие выход на дорогу опережающего развития), – в союзе с такими ассоциациями на пороге XXI века можно и должно искать путь выхода на новую дорогу. А это, подчеркнем вновь, путь созидания культурных ценностей (а это еще и наиболее дорогостоящие ресурсы XXI века – знания, технологии, квалифицированные, обладающие новаторским потенциалом кадры и т. п.) как главного стратегического ресурса будущего. Создавая этот ресурс в массовых масштабах, мы сможем получить и остальные – промышленные, сельскохозяйственные и т. п. – как за счет внутреннего производства, так и путем международного сотрудничества.
Третья предпосылка. Если мы теперь посмотрим именно на Россию, то заметим, что наша страна до сих пор обладает достаточными возможностями для того, чтобы реализовать названную стратегию. К числу таких ресурсов относятся: высококвалифицированные (хотя и ускоренно деградирующие вследствие выбранного курса реформ) кадры в таких сферах, как наука, образование, высокие технологии и др. [53] ; сохраняющиеся традиции коллективной и новаторской деятельности на направлениях «прорыва» («энтузиазма»); предприятия с элементами высоких технологий; значительные природные ресурсы и экологически чистые территории. Более того, мы можем утверждать, что Россия и ряд других стран экс-МСС, наши граждане в социально-культурном отношении подошли достаточно близко к « стандартам » постиндустриального общества, а этот параметр имеет первостепенное значение для перехода к обществу, где ключевым ресурсом и целью прогресса является свободное всестороннее развитие человека.
К настоящему моменту мы обладаем и определенными теоретическими предпосылками для выработки программы опережающего развития.
Во-первых, это наш исторический опыт периода нэпа и «хрущевской оттепели» в критическом сравнении с более современным опытом стран, проводивших ускоренную модернизацию, а также достижениями и «провалами» стран с социал-демократической организацией экономики.
Во-вторых, мы можем разрабатывать нашу модель и по принципу «от противного», опираясь на негативный опыт прошлого и ища антитезу асоциальным, негуманистическим экономическим системам – от авторитарной составляющей сталинизма до нынешнего праволиберального дрейфа к «номенклатурному капитализму».
В-третьих, мы располагаем определенными теоретическими заделами: от гуманистических левых теорий до ряда разработок Римского клуба, от концепции ноосферы до современного социал-демократизма и теорий информационного общества.
В-четвертых, как мы уже отметили, в наших странах начиная с 90-х гг. XX века был выработан ряд программ, нацеленных на решение выдвигаемой нами «сверхзадачи».
Все это позволяет достаточно определенно сказать, «от какого наследства мы отказываемся» и какие потенциальные возможности мы будем развивать.
Безусловно, выше были названы лишь некоторые предпосылки реализации стратегии опережающего развития. Они, конечно же, требуют конкретизации, а также ответа на вопрос, как именно мы можем использовать этот потенциал.
Технология поиска возможностей опережающего развития (Новая Касталия как экономический проект)
В качестве короткого предисловия к этому разделу позволю образную характеристику проблемы – своего рода отступление, указывающее на суть проблемы.
Общеизвестен тезис о том, что мы уже опоздали к дележу мирового пирога и потому должны довольствоваться объедками со стола тех, кто занял лидирующие позиции в глобальной системе. Единственной альтернативой видится либо курс на автаркию и самодостаточное развитие (очевидно тупиковый в условиях глобализации), либо путь «заполнения щелей» мирового рынка товаров и геополитических амбиций.
Отвергая эти варианты, мы предлагаем ниже иное решение проблемы: найти ( или создать ) такой новый пирог, который бы не сокращался, а рос пропорционально количеству « едоков ». Чем больше его ешь – тем больше он становится. Вы скажете, что так не бывает? Отнюдь. Именно так и устроен мир знаний, информации, культурных ценностей и смыслов, где «потребление» (распредмечивание) этих благ лишь увеличивает их объем. Следовательно, если мы сумеем пойти по пути созидания такого качественно нового общедоступного «пирога», то мы можем стать локомотивом новой интеграции новых агентов по поводу новой – наиболее передовой – деятельности, получив потенциально бесконечный потенциал роста не за счет других конкурентов, а благодаря расширению круга партнеров по диалогу.
Этот диалог в мире сотворчества (мире Новой Касталии, о которой пришло время вспомнить вновь, т. е. в мире науки, образования, культуры) строится на основе снятия, диалектического отрицания неолиберальной модели глобализации, рождая новый интернационализм. Для него характерны принципы не ограничения доступа и монополизации, а общедоступности и расширения круга участников; не конкуренции и тотальной унификации («глобальный человейник», «поколение пепси»), а диалога, основанного на своеобразии (культурное взаимодействие тем интенсивнее, чем выше открытость и своеобычность, уникальность контрагентов).
