агро- и аквахозяйству; создание безопасных и качественных продуктов питания;
— связанность территории Российской Федерации за счет создания интеллектуальных транспортных и телекоммуникационных систем.
По нашему мнению, предложенные в программных документах Федерального центра перечни стратегических приоритетов, позволяют зафиксировать ключевые для государства сферы его совместной деятельности с бизнесом. Их систематизация дана в Таблице В1 в Приложении В настоящей работы.
Анализ содержания Таблицы В1 позволяет сделать ряд выводов.
1. Перечни стратегических приоритетов (сфер) совместной деятельности государства и бизнеса, установленных государством, включают как уже осваиваемые, так и новые сферы его сотрудничества с бизнесом.
К первым, в которых уже существует практика стратегического партнерства названных субъектов, относятся, в том числе:
— повышение конкурентоспособности экономики на основе ее инновационной модернизации;
— развитие образования, здравоохранения, повышение качества и доступности их услуг;
— модернизация дорожной сети.
Ко вторым относятся такие сферы совместной деятельности государства и бизнеса, как:
— развитие цифровой экономики;
— интеграция научных центров с системой образования, экономикой, высокотехнологичными компаниями;
— интенсификация межрегиональных связей;
— обеспечение конкурентоспособной интеграции экономики в систему мировых хозяйственных связей;
— развитие межрегионального сотрудничества.
2. Ряд приоритетов определяет заметное расширение сферы реализации проектов государственно-частного партнерства. К ее наиболее значимым сегментам отнесены: интеграция научных центров с системой образования, экономикой, высокотехнологичными компаниями; освоение передовых цифровых, интеллектуальных производственных технологий; развитие сельского хозяйства и укрепление позиций на мировом рынке сельскохозяйственной продукции; создание и развитие высокопродуктивного и экологически чистого агро- и аквахозяйства; рациональное природопользование.
3. Ряд приоритетов устанавливает ключевые направления развития формы стратегического партнерства, связанной с пространственным развитием, повышением целостности экономики страны, ее регионов, задает новые требования к практике ее использования.
К ключевым направлениям относятся: формирование новых кластеров; создание новых территорий в формате интеллектуальных долин; размещение наукоемкой и новой промышленности в крупных городских агломерациях; формирование новых промышленных районов вблизи крупнейших городских агломераций.
В составе новых требований:
— обеспечение высокого уровня разнообразия новых, преимущественно инновационных кластеров (биомедицинских, образовательных, логистических, электронных, фармацевтических и др.);
— поддержание взаимодополняющего использования форм пространственной организации экономики;
— обеспечение ориентации на развитие межрегионального сотрудничества, в том числе, на основе разработки и реализации долгосрочных мегапроектов.
Очевидно, что учет этих приоритетов становится необходимым и при использовании формы стратегического партнерства государства и бизнеса, связанной с разработкой и реализацией стратегий, государственной политики развития Российской Федерации, субъектов РФ, что будет обеспечиваться постановкой соответствующих целей и выбором адекватных им механизмов реализации.
Предварим характеристику такого компонента содержания стратегического партнерства государства и бизнеса, как реализуемые ими стратегические цели, обращением к положениям, обоснованным другими исследователями.
Одну из немногочисленных попыток разработки целевой функции публично-частного партнерства предпринял А.С. Греков. По его мнению, главной целью такого партнерства является обеспечение модернизации экономики и социальной сферы, повышающейся эффективности использования находящихся в публичной и частной собственности ресурсов в процессах производства общественных благ. Эта цель декомпозируется им на ряд подцелей:
— мобилизация ресурсов, находящихся в публичной и частной собственности, направляемых в новые для бизнеса сферы и виды деятельности, необходимых для увеличения объема и повышения качества общественных благ;
— производство общественных благ, удовлетворяющее требованиям повышающегося уровня инновационности, конкурентоспособности, коммерческой и социальной эффективности;
— использование эффектов, полученных от реализации проектов партнерства [69].
Оценивая эту позицию, отметим, что она адресована стратегическому партнерству, ориентированному только на производство общественных благ, следовательно, имеет отношение только к одной из форм партнерства, к тому же рассматриваемой применительно к начальной фазе ее практического использования в России.
Предложенная названным автором декомпозиция главной цели на подцели, на наш взгляд, не лишена недостатков.
Во-первых, мобилизация ресурсов не может быть целью партнерства, поскольку они только необходимое условие его деятельности. Цель же всегда должна фиксировать ожидаемый результат деятельности партнерства.
Во-вторых, состав подцелей не конкретизирует представление о том, каким образом будет обеспечиваться достижение ключевых характеристик основной цели — модернизации экономики и социальной сферы и повышающейся эффективности использования ресурсов партнеров.
Для А.А. Сергеева партнерство власти и бизнеса предназначено для создания или модернизации общественной инфраструктуры, оказания общественных услуг, а также развития других сфер, затрагивающих общенациональные интересы [188].
Заметна попытка указанного автора расширить целевую функцию партнерства государства и бизнеса, связав ее с развитием сфер, затрагивающих национальные интересы. Неясным, однако, остается состав таких сфер. Некорректным является и акцент только на общенациональные интересы, поскольку в России как федеративном государстве такое партнерство востребовано и для реализации интересов субъектов Российской Федерации.
По мнению Д.Г. Венделева, предназначение государственно-частного партнерства состоит в повышении эффективности взаимодействия органов государственной власти, местного самоуправления, финансовых институтов с участием государства, бизнеса [52].
Не оспаривая важности повышающейся эффективности взаимодействия публичной власти и бизнеса, считаем, что такой императив мог бы рассматриваться в качестве одного из принципов организации деятельности партнерства, но никак в качестве его основной цели.
А.С. Колосов и И.Е. Рисин определяют главную стратегическую цель развития государственно-частного партнерства, которая состоит в обеспечении модернизации, ориентированной на инновационное обновление реального сектора и социальной сферы страны, ее регионов для существенного роста объемов и качества общественно значимых товаров и услуг.
Эта цель декомпозируется ими на подцели:
— формирование и развитие инновационной системы, функционирующей на национальном и региональном уровнях, «питающей» продуктовыми, технологическими и управленческими новациями реальный сектор и социальную сферу;
— создание транспортной, энергетической и коммунальной инфраструктур, соответствующих масштабам и динамике модернизируемой экономики, адекватных потребностям населения в доступности и качестве оказываемых ими услуг;
— обеспечение реальной диверсификации сфер государственно-частного партнерства, повышение его социально-экономической эффективности [96].
Оценивая приведенную точку зрения, отметим в качестве ее сильных сторон, во-первых, конкретизацию «точек» экономического пространства, развитие которых должно обеспечить партнерство государства и бизнеса, во-вторых, определение предназначения партнерства на двух уровнях экономики — национальном и региональном.
Что касается сделанного названными авторами акцента на диверсификацию сфер государственно-частного партнерства, повышение его социально-экономической эффективности, то полагаем, что их целесообразно рассматривать в качестве не целей деятельности партнерства, а направлений его развития.
Федеральный закон от 13.07.2015 г. № 224-ФЗ «О государственно-частном партнерстве, муниципально-частном партнерстве в Российской Федерации» в качестве целей партнерства указывает привлечение в экономику частных инвестиций, обеспечение органами государственной власти и органами местного самоуправления доступности товаров, работ, услуг и повышения их качества [2].
Действительно, с позиций органов публичной власти обеспечение доступности и повышение качества товаров, работ, услуг выступает главным результатом деятельности партнерства.
Тем не менее необходимо учитывать, что государство является не единственным его участником, следовательно, целевая функция партнерства должна отражать интересы и другого партнера.
Обосновывая авторскую позицию, сформулируем ряд положений.
1. Особенности форм стратегического партнерства (состав и содержание функций, реализуемых партнерами, состояние и потенциал развития сфер, в которых они востребованы) предопределяют специфику их стратегических целей.
2. Стратегические цели деятельности партнерства государства и бизнеса должны отражать интересы обоих партнеров [15].
3. Стратегические цели деятельности партнерства государства и бизнеса должны фиксировать ожидаемые партнерами результаты,
