Она запнулась, и Мартин закончил за нее:
— …например, чтобы он прекратил, черт побери, проверять электронную почту во время совещаний.
— Абсолютно верно, — с благодарностью взглянула на него Кэтрин.
Карлос заметил:
— Верно, лично у меня на это не хватает духу. Не представляю, как можно взять и заявить коллеге, что он плохо работает. Проще сделать самому и оставить все как есть, только бы избежать… — Он остановился, подыскивая подходящее слово.
Джен пришла на помощь:
— Конфликта.
Карлос согласно кивнул:
— Да-да, конфликта. — Он на мгновение задумался, затем продолжил: — Однако это странно. Я без проблем могу высказать своим подчиненным все, что думаю об их работе. И мне нетрудно потребовать от них ответственности, даже если это чревато конфликтом.
Кэтрин была взволнована его замечанием:
— Правильно. Но даже с подчиненными трудно идти на конфликт, а уж с коллегами — еще труднее.
— Почему? — спросил Джеф.
Вместо Кэтрин ответил Ник:
— Потому что предполагается, что мы равны. И кто я такой, чтобы указывать Мартину, как выполнять его работу? Или Мики, или Джен? Даже если я попытаюсь, это будет выглядеть так, будто я сую нос не в свое дело.
Кэтрин продолжила:
— Действительно, из-за того, что все члены команды занимают примерно одинаковое служебное положение, нам так трудно требовать друг от друга ответственности. Но не только из-за этого. Кто может назвать другую причину?
На этот раз желающих не оказалось, и Кэтрин была готова ответить сама, однако внезапно лицо Мики просияло, точно ей удалось решить сложную головоломку:
— Это не их решение.
— Что-что? — удивился Ник.
— Я хочу сказать, что члены команды не чувствуют своей ответственности, если не согласны с утвержденным планом действий. Другими словами, если план им не нравится, то на упреки в плохой работе они могут сказать: «А мне эта затея с самого начала была не по душе, и я вас об этом предупреждал».
Кэтрин была поражена успехами «ученицы», которую считала самой нерадивой, а та, точно желая усилить впечатление, добавила:
— И между прочим, они совершенно правы.
Присутствующие переглянулись, точно не веря своим ушам.
Решив, что на данный момент достаточно, Кэтрин отпустила подчиненных на перерыв.
Несмотря на свой огромный опыт работы по формированию команд, Кэтрин так и не смогла привыкнуть к тому, что некоторые моменты приходится повторять по несколько раз. «Почему все не может идти гладко?» — всякий раз спрашивала себя она.
Казалось бы, теперь, когда в процесс включились Мики и Мартин, организовать командную работу станет намного проще. Но опыт Кэтрин подсказывал ей, что предстоит большая работа. Разобщенность, ставшую привычной за два года, не преодолеть с помощью одной лекции, даже самой успешной. Чтобы стать командой, собравшимся придется потрудиться.
До конца первого выездного совещания оставалось несколько часов, и Кэтрин очень хотелось закончить встречу пораньше и на оптимистичной ноте, чтобы все вернулись на работу в хорошем настроении. Однако это означало бы потерю двух очень важных часов.
Надо было успеть сделать как можно больше и как можно скорее, чтобы закрепить достигнутый успех.
Поэтому после окончания перерыва Кэтрин предложила обсудить более интересную тему, которая, как ей казалось, привлечет внимание участников совещания даже в конце напряженного дня.
— Давайте поговорим о конфликтах.
Она почувствовала, что подчиненных не обрадовала перспектива говорить на столь щекотливую тему. Что касается Кэтрин, то ей давно хотелось послушать, что думают о конфликтах топ-менеджеры «ДесижнТех».
— Кто-нибудь может сказать, где чаще всего возникают конфликты?
После паузы Ник неуверенно произнес:
— Совещания?
— Правильно, совещания. И если на совещаниях мы не научимся создавать конструктивный, продуктивный конфликт, мы должны забыть об успехе.
Джен улыбнулась.
— Не вижу ничего смешного, — нахмурилась Кэтрин. — От нашего умения вести открытую, свободную дискуссию о том, что нам требуется для успеха, наше будущее зависит в той же степени, в какой и от разрабатываемых продуктов и заключаемых контрактов.
Дело шло к вечеру, и Кэтрин чувствовала, что ее команду разморило и мысли присутствующих витают далеко от этой душной комнаты. Надо было срочно придумать что-нибудь интересное, привлечь внимание!
— Поднимите руки те, кто предпочтет совещание походу в кино.
Желающих не нашлось.
— Почему?
Через некоторое время до присутствующих дошло, что вопрос не риторический, и Джеф ответил:
— Потому что фильм намного интереснее, даже самый никудышный.
Все захихикали.
— Правильно. — Кэтрин даже не улыбнулась. — Но если задуматься, то совещание должно быть таким же интересным, как кино. Мой сын Уилл посещал кружок кинолюбителей, и от него я узнала, что у совещаний и кинофильмов много общего.
Слушатели смотрели на Кэтрин с нескрываемым недоверием, но по крайней мере ей удалось привлечь их внимание.
— Подумайте сами. Кинофильм длится в среднем от полутора до двух часов — как и стандартное совещание.
Присутствующие вежливо согласились.
— К тому же совещания интерактивны, а кино — нет. Мы не можем предупредить главного героя: «Не заходи в этот дом, идиот».
Все снова засмеялись. «Может, я им все-таки чуточку нравлюсь?» — пришла в голову Кэтрин совершенно несвоевременная мысль. На какое-то мгновение она почувствовала себя очень одинокой, но отогнала это чувство и решительно продолжила:
— Кроме того, и это очень важно, кино не влияет на нашу жизнь. Фильм не заставляет нас совершать какие-то поступки, не включает зрителя в свой сюжет. А совещания не только интерактивны, но и вполне реальны. Мы обязаны высказывать на них свое мнение, а исход большинства дискуссий имеет весьма ощутимые последствия для нашей жизни. Не поэтому ли совещания наводят на нас такой ужас?
Никто не ответил, и Кэтрин повторила более требовательно:
— Ну же, почему мы так ненавидим совещания?
— Потому что на них скучно. — Казалось, Мики в восторге от своего ответа.
— Правильно, совещания скучны. А чтобы понять почему, давайте сравним их с кино.
В группе проснулся некоторый интерес. Кэтрин взяла быка за рога:
— Какой бы фильм мы ни взяли: боевик, драму, комедию или даже авангардистское кино без сюжета, — везде мы обнаружим один ключевой компонент. Какой же?
