Есть такие символы: защитные элементы, элементы здоровья, другие знаки. И самое простейшее, что может быть в черной магии, как сделать человеку гадость, – взять хороший защитный знак и «ввести» его в человека вверх ногами. Например, ты хочешь, чтобы человек заболел. Берешь формулу здоровья и на энергетическом уровне «вводишь» в него, перевернутую вверх ногами.
Многие берут из интернета красивые картинки и говорят: «Это здоровье, это богатство, это удача». Приносят распечатку, и мастер делает татуировку, как ему кажется, правильно. Я в этом понимаю и иногда вижу, что у людей татуировка «богатство» сделана вверх ногами. Что ты себе сделал? Программу нищеты на всю жизнь. Татуировка «здоровье», сделанная вверх ногами или неправильно – разрушит твое здоровье. Я по дурости сделал себе Варшавский договор. Во-первых, откуда я тогда мог знать об энергетической силе татуировок? Мне было девятнадцать лет. А во-вторых, откуда я мог знать, что он распадется? еле-еле, чудом сохранил ногу. Едва инвалидом не остался.
Что такое яснознание? Это когда ты четко знаешь, что и как будет. Если есть к этому предрасположенность, этому можно научиться.
Что такое знание? Допустим, ты приехал на машине и думаешь, что она здесь стоит. Ты думаешь, что она стоит, но, может быть, ее там нет уже.
Яснознание – это когда я знаю. Точно знаю. И знаю не только то, что сейчас происходит, знаю и то, что будет через год.
Это может называться по-разному. Я с кем ни общался, все говорят: «Ну, у тебя такая калибровка». Я вижу все, как оно будет и как есть. Это не догадки. Это как зрение, только другое. У меня собеседование о приеме на работу происходит в десять секунд. Когда только человек заходит, здороваюсь и говорю: «Сейчас вам мой администратор Таня объяснит график работы, зададите ей вопросы». И больше не разговариваю. Человек заходит, и я в дверях его суть вижу, мне одной секунды хватает.
Что сказать вам о религии? крестик ношу.
Вот есть старая церковь на Фрунзе, около Кубанонабережной, там мой прадедушка по маминой линии священником служил. И его в тридцатых годах красные расстреляли. Я историю вообще не знал, а оказывается, у нас советская власть на Кубани не в 1917 году наступила, а чуть ли не лет через десять после того. И прадедушка все это время был тут священником, но потом пришли красные и всех попов давай к стенке ставить. Вот и его расстреляли.
Его жена тоже была православной. Я ее не знал, конечно. У меня бабушка 1912 года, а это ее родители. Даже если бы их в тридцатых не расстреляли, они бы не дожили до наших дней. Сто пятьдесят лет люди не живут. Бабушка иногда рассказывала о своих родителях, и я любил слушать, какая у нее была большая и дружная семья. Это была настоящая русская семья, в ней было двенадцать детей. Но лишь когда я уже вырос, только тогда узнал, что бабушкиного отца расстреляли в тридцатых годах за то, что он был священником и до последних минут своей жизни не отрекся от церкви.
В конце девяностых мне предложили предать широкой огласке историю моего прадеда. Его дело можно было запросить из архива ФСБ. Русская православная церковь в то время причисляла к лику святых невинно убиенных советской властью священнослужителей. Сначала мне показалось неплохой мыслью то, что будет икона с изображением моего прадеда, и он будет считаться святым мучеником. Но потом я отказался от этой мысли. Только тогда, уже в более сознательном возрасте, я понял, насколько отличались друг от друга взгляды моих бабушек на жизнь. Также стало понятно, как уживались в моем сознании, казалось бы, несовместимые понятия. На фоне крайне негативного отношения к советской власти и «канцелярским» чиновникам я искренне восторгался силовыми структурами и военными. Кстати, эта особенность у меня осталась на всю жизнь.
Бабушка у меня, если у нее папа был священником, априори не могла плохо относиться к религии. Но в то же время она – человек, живший при советах и прекрасно знавший, что эта власть делает с теми, кто положительно относится к религии. И поэтому она подсознательно – божий человек, а для всех остальных – «мир-труд-май, партию люблю, партбилет целую». Хотя в партию не вступали ни она, ни дедушка. И я сначала не понимал, почему у меня были немного натянутые отношения между мамой и родителями папы.
Родить грозу дано не каждой туче.
Уильям Шекспир
Может ли человек обычный чего-то особенного в жизни достичь? однозначно, нет. Конечно, люди рождаются в разных условиях, но и по силе своей, по потенциалу они не равны. Сейчас я объясню. Самое большое заблуждение у тех, кто ходит по тренингам: «Мы сейчас как наслушаемся, мы сейчас как все выучим, и мы все сразу чего-то достигнем…»
Нет, ничего подобного. У человека есть определенный потенциал, выше которого он прыгнуть не может. Это в разных религиях называют по-разному.
На востоке говорят, что есть карма, то есть, ты в прошлой жизни хорошо себя вел, в этой жизни у тебя потолок ого-го какой. Если в прошлой ты только с дерева слез или где-то под забором гавкал, так у тебя и потолочек низкий.
Возьмите любого грузчика или охранника на входе в магазин «Магнит», намойте, начистите, отправьте на самый лучший тренинг – вариантов ноль, это сто процентов. Есть, конечно, генетика, но.
Вероятно, не стоит говорить об этом. Я многое знаю, чего не стоит озвучивать всем. Если вдруг кто-то был бедный, несчастный, убогий, и вдруг раз – стал богатый, то у него это судьбой прописано изначально, значит, он должен стать богатым.
А иначе ничего и не будет.
Добиваться всего упорным трудом – это, конечно, хорошо, но недостаточно. Как я уже говорил, есть верхние и нижние небеса.
«Хотел должность – получил должность…»
Ошибочное направление губит самый сильный талант.
Николай Чернышевский
Есть те, у кого карма великолепнейшая, и верхние небеса огромные. Вот у меня был один друг, у него карма была сумасшедшая. Он родился уже в золотой люльке, папа – председатель суда. Он был самым молодым федеральным судьей в России. Фамилию, конечно, говорить не буду. Как так получилось? Было правило: федеральным судьей можно стать только после десяти-пятнадцати лет юридического стажа. Его папа, зная замечательно все эти законы, в четырнадцать лет, во времена СССР, взял и оформил его в университет наш архивариусом, но не просто так, а каким-то юридическим, и у него нужный стаж работы шел с четырнадцати лет. И, когда прошел нужный срок, этот человек стал самым молодым федеральным судьей. Возможности сумасшедшие, огромные.
