Между тем успех пришел к вам потому, что вы правильно оценивали качество своей работы, то бишь свой процесс исполнения. Но стоит вам дрогнуть и поддаться влиянию чужих мнений, как вы окажетесь в капкане этой повальной игры в цифры, разоблачению которой я и посвятил эту главу. Мыслить экстраординарно означает слушать только себя. А вам лучше знать, какой оценки заслуживает ваша работа. В том-то и прелесть оценки собственного исполнения, а не его результата, что судить о нем можете только вы. Ваши критики и понятия не имеют, как великолепно работают ваши мозги, как безошибочно вы выбираете мишени, как умеете концентрироваться «на настоящем». Им невдомек, что вы неотступно следуете самой действенной философии и умеете безоглядно доверяться себе. Нет, может, им и довелось когда-то испытать это восхитительное ощущение всемогущества, но, поверьте, они и не представляют, как снова его обрести.
Зато вам, друзья мои, это известно. Вы знаете, что такое мыслить экстраординарно и какое это благо – абсолютная уверенность в своих силах. И никто в мире лучше вас не знает вашего истинного потенциала. Это станет для вас восхитительным откровением, тем более что теперь вы вооружены методикой самооценки, которая неизмеримо повысит ваши исполнительские качества. При правильном подходе к самооценке (я вас этому учил), вы уже, считайте, двумя ногами на старте к вершинам успеха. А может, даже превзойдете себя и… станете следующим рекордсменом!
13. Высшая эффективность как искусство: Микеланджело, Майкл и… вы
Квашему сведению, Майкл Джордан не был очень одаренным от природы баскетболистом. Как ни крамольно это заявление, а все же оно обоснованно: во всяком случае, если судить по объективным критериям. Майкл Джордан не удостоился верхних позиций ни в одном разделе статистики НБА. Давайте вместе припомним его рейтинги: девятое место по мячам, забитым «с игры», 18-е – по сумме набранных очков, шестое – по числу результативных передач за матч. Даже в свои лучшие времена Джордан не был ни самым быстрым, ни самым метким, ни лучшим в подборе мяча или обороне.
Так что повторяю: Бог не наградил Майкла Джордана выдающимися баскетбольными талантами. А теперь дослушайте мою мысль: и все же «Эм-Джей» – величайший баскетболист нашего времени, а может, и за всю историю этого вида спорта. Почему? Как получилось, что не самый лучший защитник и довольно средний бомбардир пять раз удостоился звания «Самый ценный игрок» НБА, а также снискал репутацию «баскетболиста на все времена» и самой знаменитой «Лысой башки» на свете? Может, он упорно тренировался? Ну да, в том смысле, что поднимался до уровня экстра-класса: играл с неистовым напором и страстью, с интенсивным фокусом внимания, с головой погружаясь «в настоящее» и «сложив все яйца в одну корзину». Прибавьте к этому его фантастическую самоуверенность и поразительное умение заряжаться энергией от собственного волнения. И все же в натуре Джордана имеется еще одна грань, характерная, думается мне, для любого выдающегося исполнителя в любой области:
артистизм и творческое начало.
И не в переносном, а в самом прямом смысле. То-то и поражает в плеяде таких великих спортсменов, как Майкл Джордан, что на глазах у миллионной толпы, под гнетом неимоверного стресса они демонстрируют исполнительское мастерство, не уступающее по уровню искусству выдающихся мастеров музыки, литературы, живописи, архитектуры. Вот параллели, которые не кажутся мне надуманными.
• Сервантес отправляет своего Дон Кихота и его верного оруженосца Санчо Пансу сражаться с ветряными мельницами и попутно изобретает принципиально новый жанр прозы – роман.
• В ранних работах Микеланджело Буонарроти явственно ощущается влияние живописи Джотто и Мазаччо. Но уже через несколько лет Микеланджело обретает свой самобытный и неповторимый стиль и дарит миру величайшие образцы скульптурного творчества – «Давида» и «Пьету». А потом будут «Моисей» и Сикстинская капелла, не говоря уже о других великолепных скульптурах и дивной красоты зданиях во Флоренции и Риме.
• В 12 лет ему прочили славу «второго Моцарта», но он стал Людвигом ван Бетховеном – единственным и неповторимым. Духовная мощь его натуры, темпераментная манера фортепианного исполнения и неистовая страстность, которой дышали произведения этого композитора, ознаменовали в музыке переход от классицизма к романтизму. Критиков и меломанов потрясла героико-трагическая Пятая симфония с ее грозным мотивом судьбы и патетическим накалом борьбы человека с силами зла. Бетховен революционизировал музыку на протяжении всего своего творчества, даже когда глухота окончательно отделила его от мира. Он первым из крупнейших композиторов использовал в симфоническом произведении человеческий голос в одном ряду с инструментами. В момент кульминации знаменитой Девятой симфонии (ре минор), ставшей вершиной творчества Бетховена, звучит величественный ликующий хорал на слова светлой оды «К радости» Шиллера.
• Критики отказывались воспринимать всерьез неповторимый архитектурный почерк испанца Антонио Гауди, сочетающий причудливо искривленные поверхности с нарядной колористикой, и в один голос утверждали, что он более уместен в живописи и скульптуре, нежели в городской архитектуре. Но это не помешало Гауди прокладывать свой путь. Он вдохнул новые мотивы в архитектурный облик центра Барселоны, принеся ей славу одного из красивейших городов мира. Ярый противник геометрических форм, Гауди спроектировал одно из своих уникальных творений вообще без единой ровной поверхности.
• Художник-импрессионист Винсент ван Гог изображал на своих полотнах знакомые образы окружающего мира и себя самого, но своеобразие творческого видения, пламенное чувство и необычная живописная манера вызывали неприятие современников. Слава пришла к ван Гогу только после смерти и – на века. Однако сегодня при виде золотеющих подсолнухов или убранного поля с виднеющимися там и тут стогами мы не задумываясь говорим: «Это в духе ван Гога».
• Пишущий на английском и французском языках прозаик, драматург и эссеист Сэмюэль Беккет 30 лет прозябал в безвестности. Мир признал его гениальность лишь в 1952 г., когда на парижской сцене прошла премьера его странноватой пьесы «В ожидании Годо», хотя не только публика, но и критики так до конца и не поняли заложенный в ней смысл. Но Беккет упорно шел своим путем, как будто слава для него ничего не значила, и продолжал создавать свои абсурдистские и вместе с тем проникнутые глубоким трагизмом пьесы. В одной рассказывается о пожилой паре, обитающей в мусорных баках, другая является почти монологом, причем героиню окутывает мрак, из которого луч света выхватывает лишь ее искаженные эмоциями губы. Казалось бы, произведениям Беккета с их мрачным пессимизмом и осознанием неотвратимости смерти так и не суждено снискать успех у публики, и его попытки выразить невыразимое неизбежно обрекают их создателя на забвение. Но тогда как объяснить Нобелевскую премию по литературе, которой Беккет удостоился в 1969 г.?
