Ознакомительная версия.
Любой пиар и любая реклама – это манипуляция, а манипуляция – это насилие. Поэтому всякий раз, когда мы говорим о пиаре, мы должны говорить о насилии над сознанием, или об информационном насилии. Я, по крайней мере, так к этому отношусь. То есть когда в СССР мы видели рекламу: «Пейте пиво!» – в этом не было насилия над сознанием, согласитесь. А сейчас, когда я вижу рекламу: «Одни открывают дверь, а другие – пиво», – это насилие над сознанием. Нельзя делать такую рекламу, это надо пресекать со страшной силой. Нельзя, чтобы алкоголь имел положительные коннотации, ассоциировался со свободой, с движением.
Вообще я ехал в Грозный, чтобы в Москве пиарить администрацию Гантамирова. Но когда я туда приехал, испытал потрясение. Я не увидел ни одной листовки пророссийской, профедеральной. Информационная война не велась. Там не было газет. Одна газета, «Грозненский рабочий», издавалась в соседней Ингушетии энтузиастами. И были несколько телестудий, местных. В деревне сидит человек с антенной из окна и вещает на пятьдесят домов окрестных, объявления ставит: «поздравляем такого-то с днем рождения…».
Я шел на рынок, видел там какие-то журналы месячной давности, их покупали. Я привозил свежие московские журналы – их у меня из рук вырывали. Я видел информационный голод, когда люди ночью ползли по канавам, чтобы новости по телевизору посмотреть.
У меня есть три правила пиара. Чтобы манипулировать человеком, нужно три вещи сделать:
1. Обратить на себя внимание. Надо как-то выглядеть. Или очень солидно – или, наоборот, клоуном. Это касается не военной пропаганды, а манипуляции, как таковой.
2. После того, как вы обратили внимание – надо вывести человека из равновесия. Это очень важно, и это самое главное. Потому что человек в обычной ситуации защищен психологически, он холоден. Если вы ему что-то начнете пихать в мозги, он, как правило, будет защищаться. А вот если вы напугаете его, эмоцию какую-то вызовете, или рассмешите, любую сильную эмоцию – защита снимается. Поэтому плохие новости так хорошо продаются. Потому что напуганный человек – это человек управляемый.
А третье правило?
Никогда не надо врать. Надо говорить только правду, потому что правда может быть разной. Невыгодную правду нужно замалчивать, а о выгодной правде нужно трубить.
Если ты солжешь, тебя поймают на этом. Пиарщик никогда не врет. Он просто говорит непрерывно, говорит то, что ему нужно говорить и не дает возразить, или любой ценой избегает неправильного вопроса. Этому можно научиться. Это даже не наука. Это ремесло, набор навыков. Любой пресс-секретарь государственного чиновника владеет такими навыками в совершенстве. «Борис Николаевич работает с документами», – помните такое у Ястржембского? Борис Николаевич работает с документами, не важно где, он же президент, он может в больнице, где угодно, но – он с вами, он работает.
Какой еще опыт может быть сугубо отрицательным, кроме как тюрьма, и стоит ли вообще о таком опыте писать, тем самым его популяризуя? Тюремная моя книжечка не есть отрицательный опыт, это история о человеке, каким он может быть. Я писал не о тюрьме, а о том, что человек может делать с собой. Вот Шаламов, он считал, что лагерный опыт не нужен. Любой опыт нужен, но тут надо понимать, что можно прожить жизнь достойно и счастливо и не иметь этого опыта, он необязателен и нежелателен. Но если это в нашей жизни есть, то оно в любом случае будет и в искусстве. Я писал гимн о человеке, а не о тюрьме. Я очень переживал, мне казалось, что книжка моя страшно тяжелая, невыносимая. Я не о тюрьме писал, я не умею писать о тюрьме. Пишешь все время о человеке, и только о нем.
А ваш любимый философ – кто? Ницше. А из русских – это, наверно, Ильин и Лосев. Еще – Гегеля очень люблю, но он… В него надо с головой уходить. Это же про него говорят: те места, которые в Гегеле никто не понимает, сам Гегель тоже не понимал. Его «Философия права» сильно повлияла на меня, на творчество. Гегель писал, что свободы на самом деле не существует, потому что ты выбираешь из того, что есть, из предложенного, из конечного содержания. Это я по памяти цитирую. А так, для проветривания мозгов, Ницше годится лучше прочих, он очень освежает.
А вы в оригинале или на русском читаете? Конечно, на русском. Я не знаю иностранных языков. У меня нет времени, и я не понимаю, зачем мне это нужно. Я очень хотел бы знать языки, но я темный в этом плане человек.
Кто бы вы хотели, чтобы написал книгу? Вообще из людей, может быть из товарищей, из бывших, из известных людей. Книгу какого бы человека вы хотели прочесть? Те, кого бы я хотел почитать, либо уже написали книги, либо пытались. Если говорить о людях искусства, то я преклоняюсь перед Высоцким, Цоем. А из общемировой культуры – надо подумать. Все написали свои книги, даже если они не на бумаге существуют. Я даже деда своего заставил написать воспоминания, они у меня дома лежат в рукописи. Из моих современников я никого не назову. Мне нравятся идолы, поп-культурные идолы, но они все написали. Леннон…
Элвис Пресли? Пресли? Нет.
Майкл Джексон? Брюс Ли! Вот! Вот это типичный идол, такой конкретный, настоящий. Его бы книгу я хотел прочитать.
от 9 августа, 2010 http://pr-maslennikov.livejournal.com/292809.html
Вашему вниманию – текст интервью с PR-специалистом и политтехнологом Павлом Поповым, который в данный момент содержится под арестом в Москве.
ЭКСКЛЮЗИВ.
КАК МИНИМИЗИРОВАТЬ РИСКИ В ПЛАНЕ ПРОБЛЕМ С ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫМИ ОРГАНАМИ? ВОЗМОЖНА ЛИ СИСТЕМАТИЗАЦИЯ ПРОБЛЕМ И ИХ ПРОФИЛАКТИКА?
Прежде всего, никакой целенаправленной «охоты» со стороны правоохранительных органов в отношении специалистов по PR и избирательным технологиям нет, и я надеюсь не будет. Хотя, глядя на наше уголовное дело, такой сценарий представляется возможным. Но профессиональные риски и так, безусловно, существуют. Я бы выделил две основные категории: работа с клиентами и общая организация бизнеса. Причем во втором случае речь идет об очевидных для любой компании вещах – нельзя экономить на юридическом сопровождении, необходимо работать с аудиторами, уделять должное внимание финансовой дисциплине и работать «в белую». Потому что в начале могут придти не за вами, а к вам. И интересовать будет не ваш бизнес, а взаимоотношения с кем-то из клиентов. И вот тут самые, казалось бы, обычные и наработанные схемы могут вызвать у правоохранителей неприятные для вас вопросы. Попробуйте представить такой эксперимент – проведите «деловую игру», пригласив в качестве эксперта толкового адвоката, специализирующегося на уголовных делах по печально знаменитой 159 статье УК, прозванной «предпринимательской». Презентуйте ему ваши проекты и потом сами удивитесь, сколько раз на вас уже могли бы завести уголовное дело. Хотя подобное возможно при остром желании со стороны «правоохранителей», что встречается, все-таки, нечасто.
Ознакомительная версия.
