талантливых картин других художников, которые еще не получили большого общественного признания. И уничтожать картины, испытывая от акта уничтожения особую радость, особое удовлетворение, которые стали доминирующими в его внутреннем мире. Они буквально подчинили себе художника, его творческий потенциал, его талант, его жизнь.
И даже когда художника пригласили в качестве эксперта для оценки картин другого таланта, то целая буря противоречивых чувств настолько резко и сильно охватила его, что он не смог даже слова вымолвить. И был вынужден покинуть картинный зал. И даже более того: художник впал в такую безграничную ярость от осознания того, что тщеславие прекратило его творческий рост, развитие его большого таланта. Тем самым, превратив его лишь в банальное подмастерье, виртуозно владеющего лишь стереотипными и стандартными элементами художественного творчества. Без особого полета фантазии и вдохновения, без озарения интеллектуального и психологического, духовного и эстетического плана. И эта мощная и гигантская неудовлетворенность собой буквально съела художника — он заболел тяжелым и неизлечимым заболеванием и быстро умер.
Вопрос, собственно, ни в том, что судьба конкретного художника сложилась столь неблагоприятным образом. А в том, что каждый человек, поддавшийся банальному тщеславию, не зависимо от реальной степени своего таланта, может иметь похожую судьбу. Можно даже сказать то, что чем больше заложен талант в человеке, тем быстрее идет комплексная деградация человека. Причем необратимого характера. Да и к вопросу о тщеславии вообще: это качество портит очень сильно не только жизнь его обладателя, но и жизнь многих окружающих. И в первую очередь, реально талантливых людей.
Как говорится, принимая добровольно в себе злой дух тщеславия, мы, тем самым, приглашаем еще добрый десяток злых духов, еще более коварных и изощренных, еще более злобных и непримиримых к проявлению истинной гармонии в чем бы то ни было. И в первую очередь, в истинном творчестве, вдохновленном Божественной искрой таланта.
Талантливый интеллигентный человек на первых этапах развития и реализации своего таланта, так или иначе, сталкивается с тем, что многие творческие люди в его сфере деятельности уже получили вполне конкретное общественное признание. Но самое главное даже не это, а то, что сам интеллигент четко и однозначно понимает и чувствует тот факт, что многие из его коллег по творческому цеху действительно имеют собственный талант, который, чем дальше, тем больше будет развиваться и совершенствоваться. И, может быть, размер таланта у некоторых других людей существенно больший, чем его собственный. И темпы развития таланта у них гораздо значительнее.
И вот тут — то и возникает первоначально в душе нашего интеллигента легкое, и едва приметное чувство зависти и ревности к чужому таланту и его успешной реализации. И здесь особенно важно то, как интеллигент (или претендующий на это звание) будет реагировать на эту вроде бы случайно возникшую внутри него мысль. Конечно кое — кто из близких интеллигента может, условно говоря, подлить масла в огонь, растревожив его самолюбие вроде как из самых благих намерений. Искушение получается порой одновременно и внешнее, и внутреннее. Одним словом, достаточно мощное. Человек, хотя бы с минимальной степенью одухотворенности жестоко и категорично отгонит от себя такого рода наваждение, как абсолютно несовместимое с его фундаментальными принципами и убеждениями. А вот тот, кто привык чрезмерно лояльно относиться к своим слабостям и недостаткам, без необходимой степени самокритичности, без особого внимания и бдительности к своим внутренним процессам, в первый раз может отнестись к этому «озарению» вполне себе спокойно и даже нейтрально. И будет совершенно не подозревать о том, что уже угодил в психологическую ловушку злого духа зависти и ревности. Ибо, во второй раз такой человек воспримет происки злого духа уже с минимальной, но все же симпатией. А от маленькой симпатии до большой — всего полшага. А от большой симпатии до всепоглощающей страсти тоже всего полшага. Которые, на первый взгляд, ничего и нигде принципиально не меняют. Но в комплексе создают проблему такой величины и характера, что делают ее практически неразрешимой. Человек, добровольно впустивший в себя злого духа, освободиться от него в последующем вряд ли сможет. Ибо, подавляющее большинство людей совершенно не подозревают о степени хитрости и коварства, сообразительности и изобретательности, фантазии и воображении злого духа, мощи его интеллекта и изощренности его души. Собственно, люди не понимают ни самих характеристик сущностей, которых мы условно обозначаем как «злые духи», ни самого факта, что они подвергаются воздействию такого рода сущностей. Которые на высоком профессиональном уровне играют на нужных струнах ума и души таланта (и любого другого человека), на его слабостях и недостатках, на белых пятнах внутреннего мира человека, на неподконтрольных территориях внутри человека. И играют лишь те мелодии, что интересны и выгодны именно им, а не кому — либо другому. А выгода состоит в том, чтобы в максимальной степени разрушить даже ту относительную степень гармонии личности, что имеется в таланте.
Ревность и зависть настолько мощно и глобально захватывают человека, что практически полностью отвлекают его от даже самой минимальной программы по развитию своей личности и программы развития своего таланта. Темпы реализации обеих программ, в лучшем случае, резко снижаются, а в худшем случае, — приближаются к нулю. Более того, они вносят элемент дисгармоничности и деструктивности в систему отношений таланта с самим собой и в систему отношений с окружающими. Талант начинает думать не столько о степени одухотворенности своего творчества, сколько о наиболее изощренных интригах и авантюрах против других талантов, способности которых начинают буквально резать глаз и слух, да и остальные органы чувств таланта. И чем чаще и больше талант погружается в этот импровизированный психологический и духовный омут, тем меньше вероятность остается для его обратного возвращения. «Коготок увяз — всей птичке пропасть».
Злой дух всегда найдет нужные аргументы для таланта для того, чтобы убедить его в том, что в успехе другого таланта участвовали еще и многие, мягко говоря, неформальные моменты. Принявшие на себя основную нагрузку по достижению большого успеха. При этом в наибольшей степени обесценив усилия самого другого человека. В голову таланта, наряду с прочими, вкладывается мысль о том, что этому другому таланту помогли привлечь успех его могущественные покровители. Без которых он якобы был, есть и останется навсегда полным нулем. А отсутствие успеха такой величины у самого таланта-аналитика объясняется не отсутствием серьезной и напряженной работы по развитию таланта и его личности, а тем, что у него нет столь же могущественных покровителей. Конечно, в ряде случаев, дело действительно обстоит именно так. Но, совершенно не обязательно,
