class="p1">Стремление быть свободным стало в этот момент центральной проблемой в терапии Филиппа. Он наконец понял, что не сможет сделаться свободным человеком – иными словами, человеком, который искренен перед самим собой, – пока он зависит от кого-то и подчиняется кому-то. Таким подначальным человеком он являлся и в своей юридической конторе, во многом слишком сильно полагаясь на своего делового партнера, в котором, по своему убеждению, он нуждался. Таким образом, невзирая на тот факт, что Филипп вплотную приближался к шестидесятилетнему возрасту, в эмоциональном плане он продолжал оставаться мальчиком, а не полноценным мужчиной, способным без чьей-либо помощи прочно стоять на собственных ногах. Эмоциональная зрелость являлась в жизни Филиппа отсутствующей координатой, и это было подлинной трагедией, по поводу которой он был вправе плакать и впадать в гнев, что он, собственно говоря, и делал. На протяжении следующего года терапии я мог наблюдать в личности Филиппа и в его жизни зримые перемены. Он и Рут стали жить врозь, хотя и продолжали оставаться друзьями. Расстался он и с Элизабет, невзирая на то что сексуальные чувства, которые они питали друг к другу, продолжали оставаться сильными. Да и в своей фирме он занял лидирующее положение. Но как же обстояли при этом дела с любовью?
Филипп говорил, что испытывает любовь к Рут, хотя и не ощущает к ней сексуального влечения. Выражаясь проще, его сердце было открыто перед Рут, равно как оно было открыто – но совершенно по-другому – и перед Элизабет, к которой у него все еще существовали сексуальные чувства. Но в обоих случаях это была любовь, которая брала свое начало исключительно из добрых чувств, которые он испытывал по отношению к обеим женщинам, а не из того, что он в них как-то нуждался. Сердце его распахнулась даже настолько, чтобы принять в свое лоно сестру, от которой он отдалился уже много лет назад. И в довершение всего он сделал еще один, сильно удививший меня ход, когда во время одного из терапевтических сеансов нежданно-негаданно произнес: «Доктор Лоуэн, мне хотелось бы вам сказать, как сильно я люблю вас». Как-то во сне он увидел себя вздымающимся в небеса на большом белом облаке. Его это невообразимо восхитило и обрадовало, поскольку он увидел в этом знамение своего духовного возрождения. В то же самое время он ощущал глубокую умиротворенность и примирение с самим собой, что было одновременно и радостным чувством. Невзирая на безмятежность и простоту всех этих чувств, в них присутствовал и элемент страстности. Филипп был теперь страстно влюблен в жизнь и в мироздание. Ему не надо было ничего больше искать. Он наконец нашел самого себя, он проник в самую сердцевину своего естества, своего сердца, и там открыл, что смысл жизни состоит в открытости человека восторгу бытия.
Филипп до этого уже познал любовь. Он был неподдельно влюблен в Рут, когда они впервые стали возлюбленными, точно так же как и в мать своих детей, когда они встретились в первый раз. В тех, прежних ситуациях его чувство любви было истинным и подлинным, но оно не проникало достаточно глубоко и не было длительным. Точно так же как человек быстро впадает в состояние любви, он может и «выпасть» из него, и такое слишком часто случается из-за нашего разочарования тем фактом, что другой человек не удовлетворяет нас в должной мере. Мы не понимаем того, что никто не может удовлетворить нас, кроме нас самих, и что мера нашей удовлетворенности напрямую зависит от того, насколько мы открыты самим себе и жизни. Когда пущенная Купидоном стрела любви пробивает нашу броню и наносит укол в сердце, мы становимся открытыми любви и радости, но не остаемся такими же открытыми навсегда. Наше эго начинает медленно отстаивать и восстанавливать свою власть, задавая трудные вопросы, ставя под сомнение, заставляя перестать доверять и захватывая контроль над ситуацией. Наша открытость начинает видеться нам самим как брешь в собственных защитных порядках, которую мы прямо-таки обязаны залечить или заделать. Внезапно и бурно влюбиться – это вовсе не ответ, а вот быть по-настоящему влюбленным – это ответ, означающий одновременно необходимость быть открытым. И первым делом нужно обязательно быть открытым перед собственным Я, перед своими глубочайшими чувствами, а для этого требуется быть свободным от страха, стыда или чувства вины.
Страх подрывает способность человека капитулировать перед лицом любви. Этот страх не носит рационального характера, а произрастает из детского опыта данного индивидуума и имеет смысл только в терминах такого опыта. Однако он по-прежнему сохраняет свою власть над нами, коль скоро мы продолжаем действовать так, словно по сей день находимся в той же самой ситуации из нашего давно минувшего детства. До тех пор, пока Диана продолжает свои попытки доказать, какая она хорошая маленькая девочка, стараясь всем помочь и поступая во всем только правильно, она будет бояться стать самою собой, принять свою сексуальность как должное и капитулировать перед любовью. Пока Филипп продолжает бояться, что станет собственностью женщины, он будет сражаться против того, чтобы капитулировать перед любовью. Его обращенный к женщине призыв будет основываться на всяческих замечательных качествах, которыми он обладает, а не на том простом факте, что он – мужчина, которому нужна женщина, чтобы увенчать и ублаготворить его жизнь. На этом уровне Филипп все еще был молодым парнем, который играл в любовь и который по-старому нуждался в материнской заботе и уходе. Этот мужчина никогда не жил по-настоящему один. После того как он покинул родительский дом, чтобы жениться, он всегда был связан с какой-нибудь женщиной. Несмотря на всю любовь к Элизабет, Филипп понимал, что перебраться к ней сразу же после того, как он оставит Рут, будет означать попытку сбежать и спрятаться от дремавшего в нем страха остаться в одиночестве. До тех пор пока он ощущал себя зависимым от женщины, он не мог стать свободным; в нем всегда таился бы страх перед ее властными потугами завладеть им. В нем отсутствовала бы та зрелость, которая делает безоговорочную капитуляцию человека перед любовью выражением глубочайших, интимнейших сторон своего Я. Спустя пару недель после нашей беседы на эти темы Филипп рассказал, как в одно прекрасное утро он пробудился в самом радостном настроении, после того как видел сон, из которого ему стало ясно, что он больше не боится остаться в одиночестве и не ощущает зависимости от женщины. Всякий раз, когда мой пациент чувствует себя избавившимся от страха, мы оба испытываем радостные ощущения!
Зрелость представляет собой такую стадию жизни, когда человек
