Примерно треть всех людей, которых я видел в своей жизни, либо испытывали сложности с началом отношенийпоиском партнёра, либо были недовольны сложившимися отношениями, но не могли никак на них повлиять. Все они считали себя бессильными или чувствовали, что «по-другому не бывает». Давай это поменяем.
Мне импонирует теория взрослой привязанности Бартоломью и Хоровитца (Bartholomew К., Horowitz L.M.), в соответствии с которой есть две важные переменные «образ себя» и «образ другого человека», на основе которых образуется четыре стиля привязанности: надёжный, тревожный, избегающий и тревожно-избегающий.
Есть поговорка, согласно которой «Тебя и другого человека разделяют 10 шагов. Каждый из вас должен сделать свои 5 шагов. Если другой человек не идёт тебе навстречу, то не следует делать дополнительных шагов – иначе вы никогда ничего не сделаете, как надо».
Человек с первым типом привязанности, «надёжным», сделает свои 5 шагов и, не встретив взаимности, примет это как отказ и уйдёт.
«Тревожный» человек чувствует себя недостаточно ценным и поэтому делает значительно больше шагов, нарушая баланс. По-другому его можно назвать «зависимым».
«Избегающий» человек чувствует других людей опасными или неприятными, и поэтому делает только 3 шага, после чего готов уйти. По-другому он зовётся «контрзависимым».
Последний тип, «Тревожно-избегающий» комбинирует эти две нездоровые стратегии – склонен попеременно «зависеть» и «избегать» и имеет негативный образ как самого себя, так и других людей.
Если мы в 7 лет не умеем выговаривать «р», то мы не умели выговаривать её и раньше. Взрослое умение говорить строится на том, как человек говорил в юношестве и детстве. Точно также, мы учимся строить отношения с самого детства, и первые наши близкие отношения – отношения с матерью. Далее подключаются другие значимые взрослые, и все наши будущие отношения корнями уходят в этот первый глубокий опыт.
Тревожный, зависимый тип
Во младенчестве ребенок напитывается любыми материнскими реакциями, независимо от того, хорошо маме или у неё в это время депрессия. Если маме плохо, то, взаимодействуя с ней, ребёнок видит, что мама ему не очень рада, не очень заинтересована и, возможно, очень им недовольна. Этот образ откладывается в его хорошометре и дальше переносится на всех остальных людей – он чувствует, что самим фактом своего существования делает людей несчастными. Если же родители были по своей воле недовольны ребенком, не умели любить его просто так и уважали только «за что-то», то ребёнок выносит из детства чувство, что для любви он должен быть каким-то необыкновенным, совершить что-то удивительное или иным способом доказать, что он достоин любви.
Другая возможная причина чувства «я не достоин» – разваливающийся брак у родителей. Если, например, мама остыла к отцу и не испытывает к нему никаких романтическихэротических чувств, то ребёнок видит, что «обыкновенный человек, живущую обыкновенную жизнь, не интересен и не любим».
В общем, если в детстве ребенка недоставало любви, либо был другой травматический опыт или он наблюдал нездоровые отношения, то он может вырасти с чувством «я недостоин любви». И уже отсюда будут танцевать разные стратегии. «Я работаю над собой, ведь саморазвитие – это смысл жизни» это зачастую перевернутая боль «Я чувствую, что я никому не нужен, и если я не стану лучше, то у меня не будет никаких шансов на любовь и уважение».
Другая стратегия это подкупать людей. Осознавая свою ущербность, человек понимает, что честными отношения с ним будут либо в случае, где он будет делать значительно больше для своего партнёра, услуживать ему; либо отношения с ним нужны там, где он может спасти человека или иным способом ему помочь. Конечно же, такое поведение берётся из чувства «я недостаточно хороший», и, конечно, такой человек сделает сначала 7 шагов, потом 77 шагов, потом 777 шагов.
У такого человека всегда есть чувство, что приятные и хорошие отношения без его сверхусилий построить невозможно.
Встаёт вопрос «а в чем проблема, ведь он старается»? Проблема в том, что у нас есть некоторые формы взаимодействия, отработанные культурой и идущие ещё из эволюции – например, характерные для соития повадки. Если есть другой человек, с которым вы друг другу нравитесь, а у тебя нет чувства ущербности, то для того, чтобы всё получилось, ты можешь просто отдаться своим естественным импульсам – и вы как будто исполните некий заложенный эволюцией танец, где ваши шаги будут повышать возбуждение и ты сможешь предсказать большую часть действий партнёра, как будто всегда знал, как этот танец исполнять, даже если это твой первый раз.
Этот «танец» похож на стыковку модулей в космосе, при которой есть точные действия и команды, понятная последовательность шагов и всё происходит благодаря правильным поочередным действиям обоих космических объектов.
Если же у тебя есть это чувство «ущербности», то обычно его уравновешивает «услужливость», и там, где тебе следовало бы просто делать, что ты хочешь, ты начинаешь внезапно делать то, что, по-твоему, «сделает хорошо другому человеку». Как если бы из одного модуля, вопреки протоколам, вылетели космонавты и стали бы пытаться починить другой модуль. Даже если модулю полезен ремонт, сейчас этот модуль больше нуждается в состыковке – и плавающие вокруг модулей космонавты только помешают.
Мы биологически хотим друг другу хорошего и приятного, и если ты игнорируешь себя в попытках сильнее ублажить «партнёра», то это тормозит весь процесс, ведь «танец» вашего взаимодействия рассчитан на потребности и желания обоих.
Тут следует снова отметить «невидимые контракты».
Даже если человек обладает Тревожной зависимостью и говорит, что свои 777 шагов он делает «ради себя, а то, что тебе приятно – это совпадение», то
