умудряется говорить и курить одновременно.
– А что с маслом не так?
– Да ну за ним же следить надо.
– Каждые пять тысяч меняю. И автомобилем пользуюсь редко.
– Ну… мож застоялось. Разно бывает.
– Ага…
«Это как это так «застоялось», пьяница?» – думаю я.
Внутренний голос кричит, что я болван, но крик заглушает мысль, что этот человек, пусть и пьянчуга немытая, может быть отличным автомехаником. Да и другая ближайшая автомастерская не близко.
Вся процедура занимает минут тридцать. Я расплачиваюсь, отчаливаю, но через пять минут дороги снова слышу этот стук. Чертыхаясь в бешенстве, возвращаюсь назад. Сигналю. Вновь выходит вонючая мразь.
Я выскакиваю из машины, подлетаю к нему, боря в себе отвращение от перспективы контакта с ним. Уже хочу говорить, как ловлю себя на мысли что сказать, в общем-то, нечего. О чем говорить после такого?
– Чаво случилось опять? – мразь вовсю улыбается желтыми зубами. – Педали, небось, плохо нажимаются? Хы-хы-хы!
Я зверею. Меня настолько бесит ублюдок, что не придумываю ничего логичнее, как набить свиную рожу.
Сжимаю правый кулак и пускаю в челюсть твари. Она как-то странно отстраняется, – не похоже, что ей больно – немного пригнувшись, зыркает испуганными свинячьими глазками, медленно наливающимися злобой и роняет сигарету.
Нужно продолжать бить. Снова правой, – левой вообще драться не умею – целюсь пьяной сосиске в нос, но попадаю куда-то в щеку, и она опять демонстрирует стойкость, которой начинаю завидовать. Хотя наверняка боль притуплена алкоголем, а колошматят его так часто, что сделалось привычным.
Набрасываюсь на него и принимаюсь колотить со всей дури, куда попало; кепочка слетает, оголяя грязную лысину, которая даже не блестит. Он вяло отвечает и орет хриплым голосом: «Мужигги!!! Памагите мужигги!!!»
Перспектива быть побитым совершенно не улыбается. Я отступаю, тело живо ныряет в открытую машину, с газом несусь прочь от этого проклятого места.
* * *
Боязно внимая стуки двигателя, я таки добираюсь до названной оператором мастерской. У въезда в бокс, встречает молодой парень в синей форме. На груди белыми буквами нарисована аббревиатура «BWes» – логотип автомастерской.
– Здравствуйте, – он мотает головой, будто отвечая на вопрос.
– Здравствуйте, – я тоже зачем-то мотаю головой, и мы оба походим на болванчиков. – В двигателе сегодня появился стук. Такой глухой, противный. Когда едешь, внутри будто мелодию играют… – этого говорить не стоило. – В общем… был в автомастерской, поменяли масло, стук не прекратился.
– Да… – многозначительно растягивает паренек. Толи намекая на мою автомобильную безграмотность, толи принимая за… – Где чинили-то?
Называю адрес, где работают поганые мрази.
– Охо-хо! С таким-то автомобилем! Ну понятно. Скорее всего – распредвал. Очень может быть – от недостатка масла. Они, вероятно, долили, думали стучать прекратит, и вы не заподозрите, может и развести хотели, кто их знает… А масло либо дрянное, либо суррогат, может резонанс со старым пошел. Так нельзя делать. Масло должно быть…
– О’кей, о’кей! Я понял. Чего делать?
– Посмотрим все, сделаем что надо. Только если это распредвал, или что с подшипниками, то вы ее сегодня не заберете… короче надо смотреть.
Парень отгоняет машину в бокс и опять мучительное ожидание. Я достаю приставку из кармана.
Меня окружают звери, изнутри выпрыгивает темный и дикий страх; грудь в тески, руки в дрожь. Одна тварь кидается, хрипя, зубами клацая. Я бью ногой со всей силы – та отлетает, страшно рычит и голову назад вытягивает.
Я резво достаю свиток с заклинанием и…
Звери вспыхивают, в момент валятся на землю и превращаются в кучки пепла, земля вокруг обугливается, ноздри заполняет едкий запах горелого. Все начинается и заканчивается за считанные секунды. Так неестественно и быстро, будто зверей отключили и быстро поменяли на эти угольные холмики. Настолько сильным было заклинание.
Уйдя прочь и облегченно вздохнув, я продолжаю свой путь по сказочному лесу, манящему и прекрасному, вместе с тем – опасному и сложному для путника: непролазному, густому, с вековыми исполинами и ежистыми кустарниками, с дремучей таинственностью пространства, которое поглощает.
Я нащупываю взором заросшую травой дорогу, которая ведет в сладкую неизвестность.
В пути редко останавливаюсь, смотрю на первозданную, вечную красоту, не в силах наглядеться, насладиться и до конца почувствовать теплоту, которая во мне подымается, как только я оказываюсь в подобных местах.
Радостно посреди неслышных деревьев, излучающих волны спокойствия. Волны невидимы, но стойкие и ясные.
Я продвигаюсь, и туман, незаметно подкрадываясь, густеет, тянется от земли, изгибаясь меж стволов деревьев. Вокруг сумерки, внутри которых меня не будут приветствовать, и тишина, в которой листик не шевельнется, травинка не дрогнет.
Я добираюсь до озера, вода в котором мрачна и таинственна, с отражающимися в ней деревьями. Я пью из озера, немного отдает болотом. Мои жизненные силы восполняются до максимума, spirit power регенерируется.
Я замечаю, как к озеру подходит Gracious Doe. Она смотрит на меня, потом теряет всякий интерес и принимается лакать, оглядывается и куда-то идет. Я расслабляюсь, но решаю следовать за ней.
Мы идем дальше, за озеро, как два зверя, озираемся по сторонам, прислушиваемся. Gracious Doe не против компании, кажется, не видит в незнакомце угрозы. Возможно заскриптована – нельзя победить, а лишь следовать за ней. Во всяком случае, проверять нет желания, я здесь не кровожаден. Хорошая компания, нормально идем, ловлю красоту момента.
Дальше лес дает волнистый рельеф, словно чинит препятствие для незваного путника.
Мы взбираемся на бугры, выходим на прогалины, залитые лунным светом, пробираемся через густые заросли ежистых кустов.
Потом Gracious Doe резко дергается, поворачивает голову в сторону, точно заслышав что-то, и со всех ног устремляется прочь, оставив недолгого знакомого в растерянном состоянии. Я прощаюсь с ней, вздохнув, двигаюсь дальше.
Меня не пугает усталость, риск затеряться в волшебном лесу, и уж точно не пугает опасность. Я знаю, кто я, и где нахожусь. Мое одиночество только украшает этот сказочный мир, не привносит ничего дурного, суматошного, не меняет его.
Возможно, ровно то же состояние испытывала и Gracious Doe, поэтому и убежала, заслышав что-то поинтереснее, чем мои шаги.
Я двигаюсь дальше, старательно повторяя неровности рельефа, я в ожидании, что преподнесет таинственный лес.
Внезапно деревья начинают редеть, и я выхожу на небольшую поляну. Земля на поляне редко покрыта травой, выглядит неестественно, будто ее перерыла дюжина крестьян, а потом так и бросила, ничего не посадив.
Вдруг в недрах земли что-то тревожится. Появляется глухой, еле заметный гул работающего механизма, мощного и большого. Я, готовый ко всему, достаю меч и принимаю боевую стойку.
Земля шевелится, из центра поляны обнажается корпус неведомой машины.
Это робот, ростом в два человека, из гладкого, некогда блестящего материала. С исполина сыпется земля, в голове зажигаются два красных огня, работ вскидывает руку-орудие, я бросаюсь в сторону.
Орудие стреляет красными импульсными разрядами, каждый раз издавая глухой рык.
Я бегу прочь, но робот гонится за мной, не отставая. Позади я слышу неведомые доселе
