II. Целеполагание (определение желаемого состояния).
III. Разработка оптимального маршрута перехода.
Понять себя. Осознать свои приоритеты. Понять, как их достичь.
Для диагностики необходимо естественнонаучное мышление. Тут важно не попасть в одну ловушку — не скатываться в одобрение или отрицание. Этическая оценка применима только к ситуациям выбора! Я мог ударить, а мог сдержаться. Тут критерии «хорошо» — «плохо» важны. Я — животное, я — мужчина, на меня влияют врождённые мотивации, характерные для мужчин. Хорошо это или плохо? Это данность, и её не надо ни одобрять, ни осуждать: из неё надо исходить.
А вот для целеполагания этическая оценка очень важна, и тут найдётся место для гуманитарного мышления! А когда начальная и конечная точка маршрута определены, проложить его — техническая задача.
Вы думаете, то, о чём я писал, относится только к сексуальному поведению? К родительскому тоже. И к иерархическому. И к экономическому. И даже к творчеству.
Диагностика, целеполагание, маршрут! Можно ругать плохих начальников и ставить их в условия, стимулирующие нежелательные для нас программы, а можно менять правила игры. И менять их нужно, исходя из наших врождённых свойств. Осознав врождённые программы, управляя ими, наш разум может перерасти роль исполнителя неосознанных мотиваций и принять участие в целеполагании!
Почему социалистический эксперимент потерпел крах? Переделать человеческую природу воспитанием не удалось… Почему был успешен мелкособственнический рынок, с невидимой рукой Адама Смита? Он соответствовал нашей природе. Почему буксует нынешнее забюрократизированное политкорректное общество потребления, со всеобщим избирательным правом и изощрённым финансовым инструментарием? Оно оторвалось от нашей животной природы.
Поверьте, честный анализ в намеченном направлении приведёт вас к удивительным выводам…
И ещё скажу, что счастье – это не следствие наших социальных ролей, а одна из функций нашей животной природы. И это состояние достижимо лишь тогда, когда наши социальные роли соответствуют нашим врождённым мотивациям.
А зачем я обо всём этом говорил? Я убеждён в огромном потенциале эволюционно-биологического мышления. Понимая собственную эволюционную обусловленность, мы можем стать счастливее и свободнее!
Перестройка общественного мышления — сложный и долгий процесс, требующий усилий многих людей. Но принять свою животную природу, научиться с ней договариваться и ею управлять — по силам каждому из нас. Этот путь требует смелости, честности (хотя бы перед самим собой), серьёзных интеллектуальных усилий. Я не могу похвастаться, что прошёл по этому пути до конца, но уверяю вас: это увлекательное путешествие.
В добрый путь!
К оглавлению
NASDAQ: от феномена к иллюзии через парадокс
Сергей Голубицкий
Опубликовано 14 июня 2013
Принято считать, что технологические акции на фондовом рынке пережили свой звездный час на исходе ХХ столетия, а затем, после схлопывания доткомовского пузыря в 2000-м году, окончательно вышли из фавора и с тех пор перестали представлять особый интерес для вложения денег.
Разумеется, это ерунда, однако важным представляется не столько опровержение расхожего заблуждения, сколько анализ другого феномена, связанного с акциями технологических компаний. Феномена, скрытого от внимания публики грандиозностью молниеносного взлета и не менее молниеносного обвала на рубежа веков, однако при этом проявляющегося в несравненно более парадоксальном виде.
Говорю об этом феномене в настоящем времени, поскольку сегодня его развитие продолжается полным ходом, причем чем дальше, тем парадоксальнее этот феномен становится.
Прежде чем пытаться найти загадочному явлению какое-то вразумительное объяснение, было бы неплохо дать ему определение. Для этого воспользуемся графиком поведения рынка технологических компаний в принципиально важном для нашего исследования временном диапазоне.
Временной охват графика: от середины 1998 года, когда начался т.н. «бум доткомов», то есть головокружительный взлет ценных бумаг технологических компаний в целом и интернет-стартапов, в частности, до настоящего времени. Японскими свечами на графике представлен индекс Nasdaq Composite, c которым принято ассоциировать само понятие «рынка акций технологических компаний», а в качестве референса использована красная линия, отражающая поведение индекса S&P 500, то есть всего фонодового рынка в целом.
Разберемся сначала с «бумом доткомов» и последующим их крахом. Первое наблюдение, которое необходимо принять во внимание: головокружительный взлет акций в период с середины 1998 по начало 2000 гг. происходил исключительно на рынке технологий. Рост этого рынка составил на кульминационном пике 240 %, в то время как общий рынок скромно увеличил капитализацию на 60 % — показатель, соответствующий рядовому бычьему тренду (но никак не буму).
Следующий важный момент: в реальности никакого краха, а тем более — уничтожения рынка технологических компаний в 2000 году не случилось. Расхожие эпитеты — лишь эмоциональное сопровождение весьма консервативного и вполне натурального процесса: акции технологических компаний никуда не уничтожились, а просто вернулись к исходному состоянию, которое соответствовало здоровому уровню их капитализации за вычетом истерического хайпа, привнесенного в рынок массовым инвестированием «дурных денег» (кухарки, таксисты, реднеки и прочие «трейдеры», которых на бирже никогда не должно было быть в первую голову).
Точно также вернулся к доистерическим временам (1998 году) и фондовый рынок в целом: на графике видно, что в середине 2002 года и Nasdaq Composite, и S&P 500 стабилизировались на отметке 0 % (относительно начальной точки, то есть середины 1998 г.). Подобный ход событий справедливо обозначить как наступление медвежьего тренда (технически любое падение свыше 25 % считается таковым), но никак не крахом, уничтожением и прочими эпитетами, применимыми, например, к Черному Понедельнику 1987 года или Черному Вторнику 1927 года.
Тем не менее, после обвала 2000 года за рынком акций технологических компаний в общественном сознании закрепилось представление как о бесперспективном аутсайдере, обреченном на вечное отставание от остальных секторов экономики.
Здесь-то и начинается феномен, на который хотелось бы обратить внимание читателей. Если вы вернетесь к нашему графику, то сразу увидите, что представление об отставании технологических акций от общего рынка, как минимум, несостоятельно. Общий паттерн, продемонстрированный Nasdaq Composite в период с 2001 под 2013 годы, по рисунку ничем не отличается от S&P 500. Зато в 2009 году, с первых шагов по восстановлению рынка после мирового финансового кризиса, акции технологических компаний начали опять уходить в отрыв: в конце 2011 года рост Nasdaq Composite опережал S&P 500 более, чем в три раза, а сегодня разрыв хоть и сократился, однако, тем не менее, держится на уровне 100 %. Иными словами, технологические компании растут сейчас в два раза быстрее остального рынка.
А теперь самое время раскрыть парадоксальную природу наблюдаемого феномена, который на мой взгляд должен производить на общественное мнение гораздо более глубокое впечатление, чем бум доткомов на рубеже веков. Пикантность ситуации с опережающим ростом акций технологических компаний заключается в том, что фундаментальные экономические показатели данного сектора рынка не дают ни малейшего повода не то, что для опережения рынка в целом, но и для роста вообще.
Становой хребет рынка акций технологических компаний (и индекса Nasdaq Composite, соответственно) — это бумаги компьютерных компаний. Соответственно, разумно искать импульсы, задающие последующий вектор движения, именно в этих секторах рынка. Так вот: на протяжении последних четырех лет (аккурат с начала картинного спурта Nasdaq Composite) мы наблюдаем за умиранием двух ключевых сегментов рынка компьютерных технологий — персональных компьютеров и серверов.
Если серверы еще как-то пытаются держаться на плаву — в первом квартале 2013 года их поставки упали лишь на 0.7 % по сравнению с прошлым годом, а продажи — на 5 %, то рынок PC идет ко дну уже полных ходом. Ожидается, что по итогам текущего года поставки персоналок сократятся на катастрофические 7,8 %. Для наглядности — та же динамика, но только в абсолютном выражении: в 2011 году было поставлено 363 миллиона PC, в 2012 — 349 миллионов, в 2017 ожидается 333 миллиона.
Бытует мнение, что рост капитализации компьютерного рынка вызван позитивной динамикой трех секторов: планшетов, облачных технологий и мобильных устройств. В самом деле, их рост впечатляет: к примеру, в 2013 году поставки планшетов составят 229,3 миллиона единиц и этот показатель на 58,7 % (!!!) выше, чем годом ранее. Также ожидается, что к 2015 году рынок планшетов обойдет со объему поставок рынки PC и ноутбуков вместе взятые.
