Прашкевич Геннадий
Бык В Западне
Глава I. ЦВЕТЫ ДЛЯ ЧИРИКА
1 июля, Москва
— Цветы? Что за цветы?.. Чего это?.. Мне? Обалдел, мужик! Какого хрена?.. Ты кто такой?.. Ничего не понимаю... Зачем цветы?
— Ты что, их не заслужил?
— Я не артист, бля!..И не пидор… Какого хрена?..Забери обратно свои цветы. Не тычь мне ими в лицо…Ты чего это, мужик? Крыша поехала?.. Ты, наверное,ошибся адресом..
— Странно…
— Чего тут странного?
Плечистый взъерошенный крепыш с темными бровями, ладный, безусый, но с хорошо ухоженной бородой, густо и темно упрятавшей его подбородок и скулы, темноглазый, в глазах плохо скрываемая растерянность, в коротком махровом халате до колен, уперев короткие сильные руки в бока, агрессивно, но все равно несколько растерянно загораживал вход в комнату.
Растерянно, растерянно. Он не предлагал Зимину пройти. Он вообще ничего Зимину не предлагал. Даже напротив. Он хотел как можно быстрее вытеснить Зимина из прихожей, выдворить из квартиры, отделаться от него.
Он действительно был растерян. Не испуган, нет.Нисколько не испуган. Но растерян, потому что, видимо, еще не проанализировал ситуацию, не разобрался в ней, не пришел к какому-то единственному выводу. Он не понимал, что за человек такой ввалился в квартиру, стоило ему лишь чуть-чуть приоткрыть дверь.
— Ты что? Обалдел?.. Шесть часов, бля!.. Шесть утра! Не вечера. Утро!.. Ты вдумайся, мужик! Всего-то шесть утра!.. Я и открыл тебе только потому, что ждал приятеля…
— Не жди. Не приедет приятель.
Зимин смотрел на Чирика без интереса. Чирик как Чирик. Много на свете таких Чириков.
Если отвлечься от того, что в прошлом стоит за плечами Чирика, на первый взгляд вполне нормальный, даже чем-то привлекательный мужик. Наверное, каждый день раскланивается с соседями. Наверное, одалживает соседям червонец до получки. Делится хлебом и солью. Плечист. Такой за себя постоит. Бородат. Решителен. В глубине глаз, правда, прячется некоторая суверенность, но это не каждый увидит…
Зимин увидел. Зимин был уверен, что очень скоро Леня Чирик заговорит с ним совсем по-другому, поэтому, собственно, Зимин и не обращал особого внимания на возмущенный тон Чирика. Лишь бы не орал во всю глотку. А так… Да черт с ним!
Пусть выговорится. Может, станет сговорчивей.
— Разве приятель тебя не предупредил?
— А тебе что? — агрессивно наступал на Зимина хозяин квартиры, то уткнув руки в бока, то обеими руками хватаясь за темную ухоженную бороду. — Тебе-то что? Я не с тобой договаривался. Я с приятелем заранее договаривался. И дверь не тебе открыл, а приятелю. Не тебе! Понял? Совсем не тебе Приятель заранее предупредил, что приедет без пяти шесть и постучит в дверь. Вот так Условным стуком. Совсем как ты постучался. Но тебя-то я не знаю! Какого черта! Тебя я не звал. Откуда ты знаешь наш условный стук?
— Да успокойся ты, — сухо проговорил Зимин. —
Ну не приедет твой приятель. Я вместо него. Понял? —И добавил: — А на будущее дам совет. Пока бесплатный. Учти. Стук он, конечно, стук, даже если условный, но в другой раз не ленись, привстань хотя бы на цыпочки, загляни в дверной глазок.
— Чего глядеть? Там на площадке нет света.
Ответ подтвердил скрытую растерянность хозяина квартиры.
Но Чирик не был испуган. Он совсем не был испуган. Неся весь этот бред, Чирик попросту пытался потянуть время, пытался сообразить, что, собственно, происходит. И он явно чувствовал опасность. Серьезную опасность. Инстинкт у него развит был здорово.
— А ты следи за порядком, — укорил Зимин. — Если назначаешь встречи приятелям так рано, чуть ли не ночью, следи за порядком. В конце концов, сам можешь ввернуть лампочку…
— Ну, бля, достал!.. Твое это дело?.. — взорвался хозяин квартиры.
Уперев жилистые короткие руки в бока, он выпрямился, выпятил живот, прикрытый махровым халатом,вскинул крупную коротко стриженную голову и смерил Зимина презрительным, откровенно угрожающим взглядом. Он, похоже, и на «ты» к Зимину обращался исключительно из презрения. И ростом был не намного, но все же повыше Зимина. Сантиметра на два. Иногда это дает преимущество. Так, наверное, и считал Чирик. Он не боялся. Но чувствовал опасность, сильно, по-звериному.
Долетел до него запах паленого, усмехнулся про себя Зимин.
Но держался Чирик хорошо.
— Чего ты несешь? Чего ты несешь? С чего ты взял,что не приедет приятель? Явится с минуты на минуту!
— Да успокойся ты, — терпеливо повторил Зимин. И пояснил, взглянув на часы: — У твоего приятеля всякие неожиданности. Неприятные неожиданности. Бывают приятные, когда идешь по улице и находишь толстый бумажник с дензнаками. А бывают неприятные. Скажем, на личном «мерсе» едешь по улице маршала Бирюзова и сталкиваешься с продуктовым грузовиком. Знаешь магазин «Рыба»? Ну вот, правильно, у самого Октябрьского Поля. Там твой приятель и столкнулся с продуктовым грузовиком. У его «мерса» от удара поотлетали все нули. Совсем, как в известном анекдоте. Придется теперь твоему приятелю пересесть. Не в «шестерку», как ты подумал, — ухмыльнулся Зимин. — В камеру. Да и плакал его «мерс». Годится теперь разве что на запчасти. И к тебе приятель уже не заедет. У него неожиданно появилось важное дело. Прямо с утра появилось. Ты уж не пеняй на него. Незачем твоему приятелю сюда заезжать. Ему сейчас надо крепко собственную жизнь обдумывать, а не шляться по нехорошим адресам.
— О чем это ты?
— Да о твоем приятеле… О Толике Власове… О Листике… Разве не так зовут твоего приятеля?.. Да, да, точно Я говорю именно об Анатолии Ивановиче Власове. Он же Толик, если по паспорту… А в народе Листик… Там же, в народе, Влас… Я ведь не ошибся? Ты Власа ждал?
Хозяин квартиры действительно держался неплохо.
— Ну и что? Надеюсь, цветы не от Толика?
— Твоему приятелю не до цветов. У него свои проблемы. От нас эти цветы. Принимай.
— От кого это от вас?
— А от хороших людей. Ты потерпи, узнаешь, — засмеялся Зимин. И повторил: — Узнаешь. Что ты все время торопишься? Как блоха. Все узнаешь в процессе. И не дергайся Что тебе так не понравилось? Слово процесс? Да брось! Нормальное слово. Других не хуже. Так что не торопись. Не торопись и не дергайся. Все. что надо, узнаешь в процессе.
Зимин специально повторил не понравившееся хозяину слово
— Все! Хватит! Никаких разговоров! — твердо заявил Чирик. Он, кажется, пришел к какому-то определенному решению. — Проваливай! Выбросить мне тебя не трудно, — поиграл он бицепсами, — но лучше проваливай сам.
Похоже, Чирик действительно оценил наконец своего неожиданного гостя по всем параметрам. Расчетливо оценил. Это сразу придало ему уверенности.
— И цветы поганые забери! — сплюнул он. — Я не какая-то примадонна. Адресом ошибся.
— Ты не примадонна, это точно, — охотно согласился Зимин, внимательно оценивая возможности Чирика. И, оценив, не счел их чрезмерными: — Судя по твоим волосатым рукам, ты даже не Паваротти. А? Что скажешь? Я не ошибся? Но цветы тебе придется принять.
— Это почему?
— А потому, — ответил Зимин уже без всякой усмешки, и это сразу насторожило хозяина квартиры. — Их тебе по делу прислали.
— Как это?
— А так. В дар
— От кого?
— Ну, скажем… — секунду помедлил Зимин. — От семьи Лапиных…
— Во бля! — изумился Чирик. — Кто такие?
Зимин ухмыльнулся.
— Ну, не помнишь Лапиных, хрен с тобой, не буду настаивать… Прими тогда эти цветы в дар от девочек с улицы Панфилова…
— Что за девочки, бля?
— Ну, а если ты уже и панфиловских не помнишь… — уже совсем сухо ухмыльнулся Зимин, — тогда прими цветы в дар от сибирских девочек… Или еще от каких-нибудь… Мало ты их перевидел, что ли?.. Ну,а хочешь, так вообще прими эти цветы в дар от пассажиров большого «Икаруса»… Помнишь большой автобус «Икарус» на шоссе Харьков — Москва?.. Помнишь челноков в большом «Икарусе»?..
