Сергей Самаров
Стреляющие руины
– Я – Базилио, Гранит, слышишь?
– И даже вижу... – отозвался командир отдельной мобильной офицерской группы подполковник Ведьмин. – Кто это?
Капитан Локматов лежал метров на сто впереди остальных, когда внезапно откуда-то сбоку, с дороги, выползли два человека в камуфляже и занялись тем же делом, каким занимался капитан, то есть стали рассматривать в бинокль тот же самый объект. Дистанция в сорок метров позволяла капитану тихо разговаривать через «подснежник»[1] со всей группой.
– Это ты у меня спрашиваешь? А я надеялся у тебя поинтересоваться... – вроде бы удивился капитан. – И что прикажешь мне с ними делать?
– Сильно не бей... Вообще, лучше просто посмотри за ними... Кто у нас на правом фланге?
– Волына... – отозвался старший лейтенант Маврин, снайпер. – Что там?
– Двое – наблюдатели или кто там они... Пришли с твоей стороны... – объяснил Локматов. – А ты проспал... Храпел хоть не сильно, не спугнул...
– Они, должно быть, по «зеленке» пробрались. От меня «зеленка» насквозь не просматривается. Но по дороге прошла машина. Предполагаю, что их из машины высадили. Я звук двигателя слушал, машина не останавливалась. Правда, там спуск крутой. Могли на ходу выпрыгнуть...
– Машина какая? – спросил подполковник.
– Грузовик, судя по звуку... Мне дорогу тоже не видно. Я ниже и прикрыт кустами.
– Что за слепая позиция... – возмутился Локматов.
– Иначе меня с дороги будет видно... Все вокруг голое, не спрячешься...
– Они, кажется, с видеокамерой... – сообщил капитан. – Снимают деревню...
– Пейзаж понравился? Интересно было бы узнать, чем...
– И отметки какие-то на карту наносят...
Капитан находился так близко, что через бинокль можно было увидеть все детали.
– Какие? – ехидно спросил старший лейтенант Маврин.
– Зеленые, синие и красные... – спокойно ответил Локматов. – Карандаши такого цвета. Вернее, не карандаши, как у нас, а фломастеры... Или маркеры, если это не одно и то же...
– Так ты спросил бы... – не унимался Маврин.
– Я по-грузински три слова знаю: «Хванчкара», «Цинандали», и «Греми»...[2] – Отставить пьянку... – скомандовал подполковник. – Не мешайте друг другу...
– А что мешать... Они сматываются... Будем брать?
– На каком основании?
– Шибко подозрительные...
– Деревня грузинская?
– Грузинская... Только три осетинских семьи...
– Грузинские спецслужбы интересуются грузинской деревней... Это подозрительно для нас?
– Конечно... Почему они просто в деревню не вошли, не выпили по стаканчику?..
– Есть в этом сермяжная правда... – согласился подполковник Ведьмин. – Тем не менее, приказ есть: не светиться... Пусть идут...
– А это и не грузины... – сказал вдруг капитан.
– У них на плечах написано, что это осетинская разведка... – все еще ехидничал старший лейтенант. – И ниже спины указано рабочее время и время перерыва на обед...
– Они лицом ко мне повернулись... Оба блондинчики, лица европейские...
– Сказал бы уж, американские... – поправил подполковник.
– Я не скажу «нет»... – ответил капитан.
– Волына», пробирайся в «зеленку», проследи за мальчонками...
– Понял... – сразу согласился снайпер.
Старший лейтенант Маврин вышел на связь через пятнадцать минут.
– Я – Волына... Гранит...
– Слушаю...
– Лица европейские. Прошли в десяти метрах от меня. Проводил до дороги. Грузовик вернулся как раз к моменту, когда они вышли из леса. Четко работают. На ходу в кузов запрыгнули. За рулем был американец... Перед подъемом их догнал новенький «Ленд Ровер Дефендер» без номеров. Человек на пассажирском сидении обменялся с водителем-американцем какими-то непонятными знаками... Предполагаю, это был утвердительный доклад...
– Паспорт у американца смотрел? – спросил подполковник.
– Нет, только рожу... Афроамериканец, как теперь себя ихние негры называют...
– А вот это уже интересно... – сам себе сказал подполковник Ведьмин. – Мало того, что в каждой деревне в округе войска стоят, а здесь – пусто... Еще и американцы ведут наблюдение... И что это может значить?..
– Гранит, отсюда мне дорогу дальше видно... Выше в машину еще двое сели. Там, мне показалось, еще один негр... И опять подъехал «Ленд Ровер Дефендер»... Разговаривают...
– Вторая группа... – констатировал Базилио. – Дорога вокруг села идет... Не исключено, что на той стороне еще несколько групп подберет...
– И зачем я сбрил усы... – посетовал подполковник Ведьмин. – Мотать инфу не на что...
* * *
В генеральном штабе грузинских вооруженных сил на закрытом, в буквальном смысле, совещании – когда даже шторы на окнах были плотно задернуты, несмотря на то, что на улице только-только рассвело, а за дверью, как часовой, стоял адъютант, не подпускавший к дверному тамбуру никого, присутствовали сразу два генерала в гражданском, и ни тот, ни другой не разговаривали по-грузински. Впрочем, среди двух с половиной десятков офицеров больше половины грузинским языком не владело, хотя из них двое и носили грузинские фамилии, будучи гражданами других стран уже в нескольких поколениях. Потому разговор шел на английском. Но это уже никого не удивляло, потому что все в генеральном штабе знали: планированием предстоящих действий занимались люди, для которых английский язык был если и родным, то, по крайней мере, привычным. А местные офицеры понимали, что им будет отведена только роль исполнителей, и с удовольствием соглашались с такой ролью. И потому лишней активности не проявляли. Двое офицеров вообще не понимали ни по-английски, ни по-грузински, но с ними был третий, переводчик, который старательно переводил на украинский не все, что было сказано, а только то, что непосредственно этих офицеров касалось. Переводчика предоставила грузинская сторона.
Совещание вели не генералы, хотя они и сидели во главе стола. Генералы, как им и положено, только утверждали принятые решения, но пока утверждать было нечего, они только слушали и кивали, когда докладчики смотрели в их сторону. Изредка звучали весомые генеральские замечания, но все они сводились к одному – внешне все должно выглядеть так, будто действуют только грузинские спецслужбы. Вернее, так, что действуют российские спецслужбы, а грузинские только противостоят им в меру своих скромных сил... И как раз эта скромность и помешала им предотвратить трагедию...
Подполковник Редди Чарльз заканчивал доклад:
– Я повторяю... Все наши усилия могут оказаться напрасными, если плохо сработают или средства противовоздушной обороны, или поисковые группы, или оградительные заслоны... Один сбой, и насмарку пойдут все совместные усилия...
Грузинский переводчик старательно, хотя и с сильным акцентом, перевел на украинский фразу.
– Мы свое дело сделаем... – с завидной веселостью заверил старший из офицеров. Судя по возрасту, он когда-то носил пионерский галстук и рапортовать так бодро научился уже тогда. – О`кей... Все будет о`кей... А что может сорваться? Я не понял...
Второй офицер толкнул старшего товарища в бок, и тот, сообразив, замолчал. Здесь заранее было оговорено, что они будут своим делом заниматься и не будут соваться в чужие. По большому счету, их можно было бы и не приглашать на оперативное совещание. Но кому-то из руководства генерального штаба показалось, что чем больше стран будет вовлечено в подготовку, тем больше гарантий безопасности. Замешаны – значит, будут молчать... И сами должны понимать, чем может обернуться для них болтливость... Но наличие международных сил, желательно, как можно более широких, давало гарантию выступления в будущем одним единым и мощным фронтом, хотя бы политическим.
Иллюзий никто не питал. Как только начнет грузинская сторона, Россия обязательно вмешается. Правда, штабные спецы, опираясь на данные ЦРУ, говорили, что Россия опоздает. Она обязательно нанесет ответный удар, но он будет уже бесполезен. И этот удар будет расцениваться международным сообществом, как агрессия, потому что к тому времени Грузия уже восстановит свою территориальную целостность. Хотя бы частично, хотя бы в Южной Осетии. А ЦРУ работало в Южной Осетии и прилегающих российских районах необычайно плотно, прослушивало практически все телефонные разговоры, осуществляло радиоперехват и контроль за всеми перемещениями войск, организовывало проверку боеспособности отдельных частей. Разведуправление генерального штаба вооруженных сил Грузии такую работу никогда бы выполнить не смогло. Не только от неумения, но и от недостаточной материальной базы.
Ответный удар придется перетерпеть. Трудно, но необходимо. А вот работать следовало над тем, чтобы получил такой международный резонанс, после которого Россия надолго забудет о своей экономической экспансии. Поэтому делом занимались не малоопытные грузинские спецы, а иностранцы, в основном американцы и израильтяне, которые просчитывали каждый шаг грузинской, то есть своей стороны и стороны противной.
