– Консе… чего?! – изумилась физиономия.
– Договориться, осел! – рявкнул я. – Давай звони в темпе!..
* * *
– Господин Корсаков, вы просите слишком многого!
– Гм! А вы, помнится, уверяли, что за ценой не постоите!
– Разве?! Извините, не припомню!
– По крайней мере, смысл был именно таков!
– Да, Дмитрий, конечно. Но пятьдесят тысяч долларов в неделю это, согласитесь, чересчур!
– А десять тысяч – мало! Доллар последние годы падает. К тому же я не Витя Ерофейкин, за гроши не продаюсь… Впрочем, только ради вас… сорок пять тысяч!
– Майор, поимейте совесть!
– Ха, кто бы говорил!..
Вот уже битый час мы с Либерманом ожесточенно спорили по поводу цены моего предательства. Торг происходил в центре лагеря, в подземном бункере под двухэтажным кирпичным зданием, где в прежние времена размещался… штаб! Да, подготовка легионеров «голубой революции» производилась на территории бывшей воинской части, расположенной посреди глухого леса в Н-ской области. В начале девяностых годов часть тихо скончалась из-за отсутствия финансирования. Казармы обезлюдели, обветшали. Плац зарос травой. А жители окрестных деревень растащили все мало-мальски ценное, что не успели или не смогли вывести военные. Одно время здесь пытались обустроить какие-то склады, но не особо преуспели. А потом территорию выкупил иностранный инвестор Либерман «для создания туристической базы отдыха и спорта». И теперь часть возродилась вновь (хоть и для иных целей). Трехметровый бетонный забор с колючей проволокой, сторожевые вышки с автоматчиками, добротно отремонтированные казармы, сияющий зеркальной чистотой плац, превосходно оборудованная полоса препятствий и многое-многое другое. Когда я, как описывалось выше, известил эмиссара о готовности стать иудой, он радушно пригласил меня в бункер (правда, под усиленным конвоем), усадил за стол, угостил сигарой, кофе с коньяком, вежливо предложил обсудить условия, и… пошло-поехало!
С самого начала торга Сэм удалил конвойных за дверь, положил на стол известный читателю «стечкин» и сказал:
– Я вам, безусловно, доверяю, Дмитрий, но учтите, у меня великолепная реакция, и я считаюсь одним из лучших стрелков армии США, а также чемпионом по рукопашному бою закрытых соревнований «зеленых беретов».
– Ага, доверяете! – желчно усмехнулся я. – Оно и видно! Не лучше ли пригласить конвой обратно, для полной гарантии?! Тем более мы все равно не одни, – я кивнул на молчаливого человека в белом халате.
– Наш разговор не предназначен для посторонних ушей, – мягко возразил Либерман. – Доктор Морис не в счет. Он ни слова не понимает по-русски. А «гарантий» мне вполне достаточно, – американец недвусмысленно покосился сперва на пистолет, затем на свой кулак с намозоленными костяшками.
Итак, это было час назад, а теперь…
– Послушайте, Корсаков, но проявите же благоразумие!!! – эмиссар раскраснелся от возмущения, однако в черных глазах потаенно горели победные огоньки: раз пленник торгуется, значит, вопрос в принципе решен. Остается лишь установить приемлемую цену…
– Тринадцать тысяч и ни цента больше!
– Вы издеваетесь, капитан?! Профессионал моего уровня…
– Ладно, из уважения к вам – четырнадцать!
– Тридцать пять!
– Четырнадцать с половиной…
– И-эх! Тридцать!!!
– Пятнадцать тысяч ровно! – отрубил Либерман, и по его лицу стало ясно – больше он не уступит!
– Хорошо, уболтали, – нехотя сдался я и спросил: – Договор будем кровью подписывать?!
– Шутите, майор! – улыбнулся Сэм. – Люблю юмористов! Нет, никакой крови. Обычный бумажный контракт. Деньги будут перечисляться на именную пластиковую карточку, но сперва… Вам придется пройти небольшую проверку…
– Кого замочить? – деловито осведомился я.
– Нет, не то! – расхохотался Либерман. – Мочить будете потом. Вы, знаю, большой специалист в данной области! А проверка такая – доктор Морис сделает вам укол «сыворотки правды», и вы подтвердите искренность ваших намерений. Лично я в ней ни капли не сомневаюсь, но… в соответствии с инструкцией вынужден соблюсти необходимую формальность.
– Ни хрена себе формальность, – проворчал я. – Мне-то байки не рассказывайте! От этой «сыворотки» отходняк хуже любого похмелья!
– Не беспокойтесь. У нас прекрасный антидот, – нежно заверил Либерман. – Отходняка не будет!
– Ой ли? – усомнился я.
– Ну, может, самую малость.
– Хорошо, – вздохнул я. – В конце концов, бесплатных пирожных не бывает. Колите!!! Но сперва… позвольте глоток коньяка!
Я потянулся к бутылке. Взгляд Сэма сделался цепким, настороженным. Правая рука легла на рукоять «стечкина». Наполнив свою рюмку, я жадно выпил ее содержимое. Налил по новой и… неожиданно выронил бутылку на пол. Звякнуло разбитое стекло.
– Я думал, у вас нервы покрепче, – брезгливо сморщился Либерман.
– Извините, – жалко улыбнулся я. – Все ж таки в первый раз Родину продаю. Вот руки и дрожат. Но ничего, сейчас я успокоюсь. И стекло соберу, – тут я наклонился, взял с пола «розочку» и, стремительно разогнувшись, воткнул ее в лицо эмиссара. Либерман с воем отшатнулся назад, а я подхватил «стечкин», длинной бесшумной очередью срезал ворвавшихся в комнату конвоиров и, мановением дула, приказал Морису запереть изнутри дверь. Тот поспешно подчинился.
– Хорош скулить, чемпион, – грубо сказал я Сэму, обхватившему руками залитое кровью лицо и продолжающему тихо выть на одной ноте. – Доктор обработает твою рану. А потом сделает тот самый укол «сыворотки». Мне тоже хочется кое-что проверить…
* * *
Самоходная дрезина быстро неслась по рельсам в темном, облицованном бетонными плитами тоннеле. Правил ею бледный как смерть доктор Морис. Я сидел в конце со «стечкиным» в руке, направив дуло в белую сгорбленную спину. А на полу, у моих ног, сипло постанывал синюшного цвета Либерман, со скрученными за спиной руками и с пропитанной кровью марлевой повязкой на месте левого глаза. Про антидот эмиссар, как выяснилось, соврал и теперь на собственной шкуре испытывал «прелести» постсывороточного отходняка. Впрочем, расскажу по порядку. Уколов американца пентоналом, я не стал проводить обстоятельный допрос, оставив сие приятное занятие шефу. А просто выяснил, где находится подземный ход и как привести в действие систему самоликвидации. Все оказалось под рукой, в смежной комнате. Кабина лифта для спуска в тоннель и средних размеров электронное табло с двумя рядами кнопок внизу. Поставив на табло время «15 минут», я набрал названный Либерманом код на кнопках нижнего ряда, вдавил расположенную наособицу красную кнопку активации, взвалил раскисшего капитана на спину доктору. Вместе с ними спустился в тоннель, погрузился в дрезину и тычком пистолета в шею приказал Морису «гнать от греха подальше»…
Тоннель заметно расширился, начал подниматься вверх. «Конец пути, – догадался я. – Впереди гараж с машинами и… всего двумя охранниками. Ухлопаю обоих, да прокатимся с ветерком. Целых два ценнейших „языка“ привезу полковнику! Рябов, уверен, безумно обрадуется!»
Далеко позади послышался сильный грохот. Земля заколебалась, словно при сейсмическом сдвиге. Дрезина едва не сошла с рельсов. Стены тоннеля угрожающе дрогнули, но… выдержали. Это одновременно сработали тридцать мощных фугасов, установленных в разных точках лагеря и объединенных общей электросетью. Центр «грядущего повстанческого движения» перестал существовать. Вместе с ним исчезли с лица земли три сотни прекрасно обученных убийц, готовых за иностранные сребреники уничтожать собственный народ.
– Эй вы, мистер, – пихнул я ногой судорожно вздрагивающего эмиссара. – Не бойтесь! Мы не станем вас убивать. По крайней мере пока. А будете себя хорошо вести – получите вкусную баланду. И отдельную камеру с удобствами. Вы же умный человек, Сэм, и должны понимать – у вас нет иного выхода, кроме как работать на нас…
Из сообщения в российских СМИ.
…Вчера, «…» февраля 2005, года посреди лесного массива, в сорока пяти километрах от Н-ска, произошла авария на ветке магистрального газопровода, повлекшая за собой сильный взрыв газа. К настоящему моменту поврежденный участок полностью восстановлен, подача газа возобновлена. В результате взрыва пострадала значительная часть деревьев. Человеческих жертв нет. Угрозы экологической безопасности области не существует. Создана специальная ведомственная комиссия для расследования причин аварии…
* * *
Из сообщения на интернет-сайте
чеченских сепаратистов «Кавказ-центр».
Вопреки лживым заверениям российских СМИ, вчерашний взрыв на газопроводе под Н-ском не является следствием аварии. Он стал результатом блестяще спланированной и проведенной акции диверсионной группы моджахедов, базирующейся и активно действующей в Н-ской области. Подобные акции возмездия будут повторяться и впредь, вплоть до окончательной победы свободолюбивого народа Ичкерии над русскими оккупантами.
