Патрик убрал блокнот в карман и приказал детективам заняться скелетами. Собственно говоря, инспектора интересовали не сами кости, а ямы, в которых они лежали. В одной из брошюр, купленных у букиниста, он вычитал, что в могилу членам прежней "Триады" клали талисман, указывающий на их принадлежность к тайному обществу. И теперь Ло хотел убедиться, что имеет дело именно с "Триадой".
Получасовые поиски результата не дали. Ло посмотрел на часы и, обращаясь к детективам, сказал:
— Останетесь здесь. Тщательно осматривайте каждую яму,
На остров никого не пускать. Я пришлю нашу охрану. Буду у себя, В случае необходимости — связывайтесь.
Детективы дружно кивнули. Патрик посторонился, пропуская носилки с трупами, которые полицейские понесли к катеру, и двинулся следом.
— Патрик, как выглядит ваш "сад смерти"? — кокетливо поинтересовалась молоденькая секретарша Аланга, когда Ло проходил мимо.
Инспектор редко упускал случай пофлиртовать со смазливой сотрудницей. Прежде чем зайти к Алангу, он обычно на минуту-другую задерживался в приемной. Нагнувшись к самому уху секретарши и устремляя свой нескромный взгляд в вырез ее кофточки, Патрик почти беззвучно шевелил губами. Девица краснела, бурно выражала свой протест, но по ней было видно, что она оставалась всегда довольна и шуткой, и фривольным поведением инспектора. Время от времени она давала понять Патрику, что для флирта он мог бы подыскать более подходящее место, чем приемная шефа, и что она против этого не возражала бы. Но Ло делал вид, что не улавливает намека.
Сейчас Патрик, полностью поглощенный мыслями о Блаканг-Мати, не был расположен к шуткам.
— "Сад смерти"? — рассеянно переспросил он.— Там растут кокосовые пальмы с черепами вместо плодов.
Не останавливаясь, он прошел в кабинет шефа. Закрывая за собой дверь, Ло услышал, как секретарша обиженно фыркнула.
За три часа Аланг не шелохнулся. Во всяком случае, так показалось Патрику. Он сидел за своим столом все в той же позе, погруженный в чтение бумаг. Инспектор удобно устроился в кресле и закурил. Некурящий Аланг испытывал слабые симпатии к табачному дыму. Но, подозревая, что Ло даже спит с сигаретой во рту, он прощал своему любимцу эту легкую дерзость — курить в его кабинете. Других сотрудников Аланг не баловал.
— Ну что на острове? — спросил он, подняв наконец голову.
Ло молча положил перед шефом билет на "Тумасик". Аланг посмотрел на билет, затем поднял вопросительный взгляд на Патрика.
— Билет найден в пиджаке мертвого Лим Бан Лима,— пояснил тот.
— Лим на Блаканг-Мати? — задумчиво произнес Аланг.— Любопытно. Что сказал эксперт по поводу его смерти?
— Задушен около двух недель назад.
— Сегодня тринадцатое. Значит, в один из первых дней января.
— Да, новый год для него начался неудачно...
На губах Аланга промелькнуло подобие усмешки.
— А вы не помните, когда были приняты сигналы бедствия с "Тумасика"?
— Помню. В ночь с тридцатого на тридцать первое декабря.
— Любопытно,— повторил Аланг.— Ну, а что со вторым?
— Личность неизвестна. Жертва была также задушена, но позже: три — шесть дней назад. Тело закопано в чужой одежде.
Аланг приподнял очки в позолоченной оправе и потер глаза — его обычный жест. Потом неторопливо покусал нижнюю губу — с одного конца, с другого, посередине.
— Что еще?
— Кажется, мы можем вытащить из архива нераскрытые дела за последние несколько лет. Судя по всему, трупы людей, которых мы считали пропавшими без вести, находятся на острове. В этом могильнике стоит покопаться, и покопаться серьезно. Я оставил двух человек там, но этого мало. Нужно отправлять ка Блаканг-Мати целую группу.
— Вы полагаете, что могильник — дело рук "Триады"?
Патрик пожал плечами.
— Скорее всего, так оно и есть. Труп Лима говорит о многом. Кто мог решиться на убийство главаря "Черного лотоса"? Сильнее "Черного лотоса" только "Триада".
— Пока это только ваше предположение — не больше. Нужны веские доказательства.
— Если это — ритуальное кладбище, мы найдем следы. В могилах членов банды должен находиться какой-нибудь талисман. По традиции.
— Хорошо. Людей для дальнейших раскопок я выделю. А вы займитесь Лимом, "Тумасиком" и вторым убитым.
Патрик с сожалением прищелкнул языком.
— Могу сказать одно: если Лим даже и находился на "Тумасике", в чем я сильно сомневаюсь, то нам от этого легче не будет.
— Резонно. Но удостовериться не мешает.
Инспектор тяжело вздохнул.
— Сегодня отправлю фотографию Лима в Бангкок. Может быть, пограничники или таможенники опознают его. Прошло не так много времени.
— Заодно пошлите и фотографию второго трупа. Чем черт не шутит...
— Разумеется.
Аланг взял со стола лист бумаги и протянул Патрику.
— Это рапорт старшего группы полицейских, дежуривших сегодняшней ночью на острове. Его только что доставили из уголовной полиции. Поздно вечером на Блаканг-Мати приезжал какой-то журналист из "Наньян шанбао". Полицейские его не подпустили к могильнику, и он убрался.
— Странно,— сказал Патрик,— я хорошо знаю этого парня. Сегодня утром он был на Блаканг-Мати вместе с другими газетчиками, но ничего не сказал мне о своем вчерашнем визите.
— Странно другое,— задумчиво сказал Аланг,— вы видели сегодняшние газеты?
— Нет. Не успел.
— Я допускаю, что кто-то из полицейских, а скорее всего, кто-то из уголовного управления сообщил в "Наньян шанбао" о находке на острове, чтобы подзаработать лишние двадцать-тридцать долларов...
— Такая новость стоит подороже,— заметил Патрик.
— Это детали. На кой черт нужно было посылать на остров человека, если сегодня газета промолчала. Снимки ему сделать не удалось — не беда. Но редакция упустила сенсацию. Ведь завтра все газеты будут трубить о могильнике. Я не говорю уже о сегодняшних вечерних выпусках.
Ло повернул к себе телефон и набрал номер телефона редакции "Наньян шанбао".
— Соедините меня, пожалуйста, с Фэем из отдела уголовной хроники,- попросил он, когда на другом конце провода ответили.
В трубке что-то щелкнуло, послышались протяжные гудки.
— Алло, Фэй? Говорит Патрик Ло. Нет, нет, старина, ни чего нового я тебе сообщить не могу. Наоборот, я хочу получить информацию от тебя. Что? Да, именно. Скажи, ты приезжал вчера вечером на Блаканг-Мати? Нет? А кто-нибудь из вашей редакции был там? Я понимаю, что, кроме тебя, некому заниматься убийствами, но все-таки поспрашивай. Да, я подожду у телефона.
Минуты две длилось молчание.
— Да, я слушаю,— снова заговорил инспектор,— значит, никто не был? Это точно? Нет, я тебе верю. Это все, что я хотел узнать. Да, да, договорились. Спасибо.
Патрик положил трубку и выразительно посмотрел на шефа.
— Может быть, полицейские перепутали название газеты? — вслух подумал он.
— Вряд ли. В рапорте же сказано, что репортер предъявил удостоверение. Впрочем, поговорите со старшим группы. И попробуйте выяснить в других редакциях, приезжал ли кто-то от них на остров или нет.
— Хорошо,— ответил инспектор,— займусь этим сейчас же.
На следующее утро Аланг и Ло слушали доклад эксперта.
— Начну с первого трупа,— бесцветным голосом произнес тот,— с ним дела обстоят проще...
— Вы нас интригуете,— обронил Аланг.
— Вскрытие подтвердило мое вчерашнее предположение. Жертва задушена десять—двенадцать дней назад. На легочной плевре удушенного...
— Не надо про плевру,— поморщился Аланг,— с детства не люблю анатомию.
Эксперт пожал плечами и перевернул лист в своей папке.
— Второй человек умер от цирроза печени в возрасте около пятидесяти лет. Следы удушения появились уже после смерти.
Он поднял свою маленькую головку, чтобы посмотреть, какое впечатление произведут эти слова. Но его ожидания не оправдались.
— Любопытно,— только и произнес Аланг, словно не было ничего необычного в том, что преступники симулировали убийство, а не наоборот — естественную смерть.
— Названный вами срок смерти остается прежним? — поинтересовался Ло.
— Не более трех дней,— сухо ответил эксперт, явно разочарованный невозмутимостью собеседников.
— Какой давности следы на шее? — спросил Аланг.
— К сожалению, этого установить не удалось. Случай необычный. Могу добавить, что папиллярные узоры пальцев рук на следах отсутствуют. Видимо, тот, кто сдавливал шею, пользовался перчатками или чем-нибудь еще.
— Скажите, а от цирроза печени умирают внезапно?
— Вы хотите знать, мог ли он умереть на острове?
— Именно.
— Думаю, что нет. Последняя стадия этой болезни протекает тяжело. Больные находятся на постельном режиме.
— На первом трупе не осталось никаких следов борьбы?
