Полицейский вылетел из каминной, в приливе чувств грохнув тяжелой дверью, большими шагами направился к выходу, махнув своим орлам. Судя по его лицу, мечты не то что о высшем ордене с мечами, а и о самой паршивенькой медальке бесповоротно растаяли. О чем-то кратенько перешептавшись с Джинном, полковник тоже ретировался. Последними в ворота выехали пожарные машины. Бедная Марта оторопело хлопала глазами, плохо представляя, что ей теперь делать. Презрительно покосившись на нее, Джинн вышел.
Поразмыслив, Костя направился следом. Джинна он обнаружил в загородке – тот, присев на корточки, изучал днище грузовика. Без сомнения, он был достаточно опытен, чтобы быстро определить, где произошел взрыв. Прекрасно, пусть считает – как многие на его месте, – что бомба была присобачена к днищу. Они с Сережей и Каюм вне всяких подозрений – их вещички еще в первый день были обысканы, ничего напоминавшего взрывное устройство там не имелось…
– Нет, парни, не умеете вы работать, – констатировал Костя, держа руки в карманах и покачиваясь. – Точно тебе говорю, на наших каналах такого бардака не водится.
– Толя, я тебя очень прошу, иди к черту, – страдальческим тоном отозвался Джинн, не оборачиваясь и не вставая с корточек.
– Ладно, уж и сказать ничего нельзя… – проворчал Костя и направился к дому, мысленно ухмыляясь во весь рот. Под ногами противно скрежетнуло битое оконное стекло.
Глава четвертая
«Зеленая тропа»
«Бычок», переваливаясь на ухабах, еще с километр полз по неширокой лесной тропинке. Сидеть на ящиках было чертовски неудобно, их то и дело бросало друг на друга, ящики колыхались и глухо сталкивались, ежеминутно грозя прищемить пальцы. ТТ во внутреннем кармане Костиной куртки колотил по ребрам. «А еще Европой себя воображают, – сердито подумал он. – Дороги ничуть не лучше, чем в каком-нибудь Урюпинске».
Царапанье еловых лап по тенту прекратилось. «Бычок» пошел быстрее, уже почти не подпрыгивая на колдобинах. Скляр, пересев к заднему борту, приподнял тент и закрепил.
– Что, приехали? – поинтересовался Костя.
– Сиди, шустрик, и ехай, куда везут… – недружелюбно отозвался «пан сотник», нимало не настроенный на примирение.
Совсем близко за ними шел каюмовский «ровер» с погашенными фарами. Грузовичок остановился, у кабины послышался тихий разговор на местном, заскрипели петли ворот. Проехав еще с десяток метров, «бычок» остановился окончательно, мотор умолк.
– Выгружаемся, – распорядился Скляр.
Они попрыгали на землю, ежась от ночного холодка. Какой-то приграничный хутор, без сомнения, – добротный бревенчатый дом, сараи, колодец под четырехскатной крышей, летняя кухня с навесом. Визгливо забрехала собака, которую хозяин заталкивал в конуру.
– Пошли.
Они расселись под навесом летней кухоньки. В доме было тихо, ни единого огонька. Кряжистый хозяин, бормоча под нос что-то непонятное, плюхнул на стол бутыль без этикетки и стопку толстостенных стаканчиков, чем моментально поднял всем озябшим настроение. Закуски, правда, так и не принес – то ли из врожденной скупости, то ли согласно европейским обычаям.
– Не увлекайтесь, – распорядился Джинн. – Только чтобы согреться.
– Увлечешься тут, – проворчал Остап, вислоусый Скляров водила-телохранитель. – На донышко плеснул, куркуль…
– Не банкет, – отрезал Джинн.
Граница, надо полагать, совсем близко, прикинул Костя, одним глотком проглотив ядреную самогонку. Технически совсем несложно было бы сгрести Джинна за шиворот и рвануть на сопредельную сторону. Минута дела.
Плохо только, что не было приказа. Люди непосвященные, должно, ломают голову, отчего спецназ, со всеми его суперменскими примочками и богатейшим жизненным опытом, так долго валандается со всевозможными атаманами, курбаши и прочими полевыми командирами. Казалось бы, чего проще: выбросить в точку группу и приволочь добычу в мешке.
Увы, есть свои тонкости. Даже самый крутой спецназ никогда не отправляется на охоту сам по себе, в результате мгновенного озарения. Только человеку, безнадежно далекому от секретных дел, может прийти в голову этакая идиллическая картина: сидит себе кружочком дюжина волкодавов, вдруг один из них в приливе энтузиазма восклицает: «Братцы, а не словить ли нам Джинна или Шамиля Полторы Ноги?» И все приходит в движение, лязгают затворы, ревут самолетные моторы, протираются фланелькой оптические прицелы, взлетают на плечи рюкзаки, мы обрушились с неба, как ангелы, и опускались, как одуванчики…
Увы, увы. Непременно нужно иметь приказ. От самых высоких инстанций. И если приказа нет, никакой самодеятельности быть не может изначально. Такие дела…
Вот если Джинн двинет через границу с грузовичком – другое дело. Этот вариант инструкциями предусмотрен. Косящий под Че Гевару бородач без особых церемоний будет приглашен в гости. А вдруг? Случаются же чудеса?
– Ну, все готовы? – спросил Джинн, первым поднимаясь на ноги. – В машину. Храни вас Аллах…
– Воистину акбар, – проворчал Костя под нос, прыгая в кузов. Нет, если чудеса и случаются, то не сегодня, не в эту ночь – Джинн остался во дворе, помахал им вслед, полководец хренов… Зато в кабину уселся хозяин, здешний Сусанин.
– Не курить и не болтать, – приказным тоном распорядился Скляр. – Всех касается, понятно? Граница совсем близко…
– Понятно, ваше благородие, – строптиво проворчал Костя. – Значит, мусора болтовню услышат, а вот как насчет мотора? Он шумнее будет.
– Не умничай! – злым шепотом рявкнул Скляр.
– Яволь…
– В самом деле, не заводись, – ровным голосом сказал Каюм. – Ребята, когда приедем, перегружайте побыстрее, как будто вам Героя Соцтруда за это дадут или, скажем, полный карман баксов…
– Второе мне как-то больше по душе, – хмыкнул Остап.
Мой дядя – Герой Соцтруда, – вдруг сообщил Заурбек совершенно мирным тоном, даже с некоторой мечтательностью. – Нет, правда. Знатный чабан, сейчас старый совсем… Сам Брежнев звезду привинчивал…
– Кому как, – сказал Остап философски. – А у моего дядьки – Железный крест. Слышал про дивизию «Галичина»?
– Тихо вы! – цыкнул Скляр, стоя в неудобной позе и высунувшись из-под тента. – Развели тут вечер воспоминаний…
По обочинам дороги темнел лес, одинаковый по обе стороны границы, так что совершенно непонятно было, на какой они стороне находятся. Окружающая тишина ни о чем еще не говорила – сплошной линии заграждений на границе так и не возвели, паутина контрабандных тропок, по которым что только ни перли туда и оттуда, учету и контролю не поддавалась.
Правда, трое из присутствующих совершенно точно знали, чтоґ именно вскоре должно произойти. Но это еще не значит, что они сохраняли полнейшее хладнокровие, отнюдь…
Машина остановилась, в заднюю стенку кабины постучали изнутри. Скляр выпрыгнул первым, держа фонарик и пистолет. Несколько секунд постоял возле борта, крутя головой, прислушиваясь. Потом тихо приказал:
– Выметайтесь. Оружие на изготовку…
Вылезли остальные пятеро, встали тесной кучкой. Защелкали пистолетные затворы, Заурбек снял с шеи автомат и держал его дулом вверх.
Было тихо, темно и прохладно. Грузовичок стоял на широкой прогалине. Впереди, насколько удавалось рассмотреть немного привыкшими к темноте глазами, дорога сворачивала влево, за невысокие округлые холмы, поросшие редколесьем.
– Что, мы в России уже? – поинтересовался Костя шепотом.
– Ага, – отозвался Скляр. – Можешь гопака сплясать на радостях… Тихо всем!
Он поднял фонарь и три раза нажал на кнопку, посылая вспышки в сторону холма. Замер, пригнувшись, слегка расставив ноги, – в напряженной позе опытного солдата, готового при любом непредвиденном раскладе открыть огонь еще в падении.
На холме трижды мигнула синяя вспышка, метрах в пятидесяти от них. И сразу же отчаянно заорал Скляр, наугад выстрелив в ту сторону:
– Заводи!!! Запоролись!!!
Автоматные очереди крест-накрест прошили воздух над их головами, там, впереди, меж деревьев, запульсировали желтые огоньки выстрелов. Как и было предписано инструкциями, Костя держал полу куртки кончиками пальцев, оттянув ее в сторону, и сразу почувствовал несильный удар, прямо-таки вырвавший полу у него из руки. Поднял ТТ, бабахнул в белый свет, как в копеечку, опорожняя магазин, – так, чтобы не причинить вреда никому из засевших впереди.
Рядом приглушенно охнул Каюм. Тыльную сторону Костиной ладони обожгла горячая гильза – это Заурбек, расставив ноги, лупил длинными очередями – наугад, но неимоверно азартно. Пальба стояла нешуточная…
– Всем стоять! Бросай оружие! – рявкнул искаженный мегафоном голос.
– Сейчас! – выдохнул сквозь зубы Скляр. – В кузов, живо!
«Бычок», скрежеща передачами, развернулся, едва не задев Остапа. Тот отпрыгнул, матерясь, два раза выстрелил по невидимой засаде – и первым взлетел в кузов. Автоматы заливались не переставая, надрывался мегафон, впереди, меж деревьев, ярко вспыхнули фары.
