Ознакомительная версия.
– Ваш товарищ настоящий мужчина. Где вы так научились пить виски? – заинтересовалась блондинка, пододвигая Филиппу стакан с выпивкой.
– Извините мадам. Если мне завтра идти под воду, то нельзя пить спиртное и есть бобовые культуры, капусту и всякие не знакомые организму фрукты и овощи.
– Почему? – округлила и без того большие глаза блондинка.
– Начнет пучить живот, а под водой это смертельно опасно, – туманно ответил Филипп, не вдаваясь в подробности.
– Но женщин вам иметь перед погружением можно? – еще больше округлив глаза, негромко спросила блондинка.
– Строго в гомеопатических дозах, – уверенно ответил Филипп, погладив блондинку значительно выше колена. Кожа у блондинки была нежная и шелковистая. От нее еле заметно пахло мускусом, который перебивал запах виски, сигарет и приправы, прямо нафаршированной красным перцем.
– Время уже позднее, давайте ложиться стать, – предложила хозяйка, недвусмысленно беря Филиппа за руку.
Как только они вышли за дверь обеденного зала, блондинка сразу впилась в губы Филиппа страстным поцелуем, повиснув у него на шее. Через минуту оторвавшись, отошла на шаг в сторону, окинула собственническим взглядом Филиппа с головы до ног и взяв за руку, потащила за собой по коридору. Сразу за поворотом начиналась мраморная лестница, ведущая вниз.
Обняв Филиппа за талию, блондинка потащила его вниз, недвусмысленно подталкивая бедром. На площадке второго этажа, блондинка толкнула высокую стрельчатую деревянную дверь и посторонилась, пропуская Филиппа вперед.
Огромная кровать занимала всю середину большой комнаты, больше похожей своими размерами на гимнастический зал.
Подняв глаза на потолок, Филипп обнаружил парочку гекконов, которые внимательно наблюдали за ним. У правого геккона торчали из пасти широкие перламутровые крылья бабочки.
– Сэр предпочитает традиционный секс или сторонник мазохизма? – спросила блондинка, раздвигая дверцы шкафа купе, где висели цепи, плетки, наручники, африканские маски.
– Сэру угодно сначала принять душ, после долгого трудового дня и смыть с себя пыль и песок, – заметил Филипп, обшаривая глазами высокие стены до потолка покрытые панелями темного полированного дерева.
Подняв с подушки пульт дистанционного управления, блондинка направила его на деревянную панель.
С легким щелчком панель отошла в сторону, открыв дверь в ванную, сплошь покрытую зеленым кафелем. Даже небольшой круглый бассейн, в углу, тоже был облицован зеленым кафелем.
Быстро помывшись, Филипп аккуратно сложил рубашку и шорты, стараясь положить их так, чтобы пистолет был незаметен. Зубы Филипп почистил пальцем, не зная, какую из десятка разноцветных зубных щеток можно использовать по прямому назначению.
Решив, не обременять себя лишней одеждой, Филипп сделал первый шаг и сразу попал в жаркие объятия блондинки, которая, не тратя времени на разговоры, впилась в него страстным поцелуем.
Дальше все пошло по накатанной схеме.
Позы сменяли одна другую, слышались вскрики женщины, ее лепет, на языке, явно отличным от английского.
Через три часа, вытянувшись на кровати рядом с Климом, блондинка совершенно трезвым голосом спросила:
– Ты слышал о Сейшельском орехе?
– Что-то смутное. Он страшно дорогой и растет только в одном месте на Сейшелах.
– Еще задолго до открытия Сейшельских островов слава о «коко де мер» разошлась по всему свету. «Коко де мер» – морской орех, океанские течения прибивали его к арабским и индийским берегам.
Гигантские сдвоенные орехи необычайной формы, повторяющие очертания женского тела очень дорого ценились во всем мире. Легенды утверждали, что растут они на огромных деревьях, растущих на дне океана, которые охраняет стая огнедышащих драконов. Только раз в день, когда драконы одновременно поедают рыбу, плоды деревьев уплывают в открытый океан и их разносит по всему свету.
Легенды наделяли «коко де мер» чудесными свойствами, начиная от секрета вечной молодости и кончая возможностью нейтрализовать любые яды. Перемолотые вместе с носорожьим рогом орехи лечили практически все болезни!
Существовала специальная стража, которая каждый день обходила побережье острова и собирала орехи. Утаившего орех человека, сразу убивали без всякого судебного разбирательства.
Цена за один орех достигала стоимости судна с пряностями, со всем содержимым трюма.
Один из Габсбургов посулил за орех четыре тысячи золотых флоринов!
Орехи растут только в единственной роще на острове Праслен и больше нигде в мире.
Я вырастила четыре пальмы на моем острове, но сейчас мне необходимо еще два ореха для новой посадки. Лучше конечно три, но, в крайнем случае, хватит и двух.
Несмотря на то, что остров Праслен находится всего в двадцати милях от острова Маэ, его прекрасно охраняют.
– Не проще ли купить орех у охранников? – спросил Филипп, понимая, куда клонит коварная блондинка.
– Сорванный орех надо в течение суток посадить в специальную легкую вулканическую землю. Лучше через двенадцать часов. Я дам тебе по миллиону долларов за каждый орех, или убью тебя и твоих товарищей, если ты откажешься, – спокойно пообещала блондинка, глубоко затягиваясь сигаретой.
– Похоже ты не оставляешь мне выхода, – заметил Филипп, внутренне поеживаясь.
Переход от любовных утех к сугубо деловым отношениям оказался чрезвычайно болезненным.
– Я нанимала для аналогичной операции морских тюленей из Америки. Из трех человек, вернулся только один и принес два ореха, – спокойно пояснила блондинка.
– Это очень непростое дело и прежде надо хорошо подготовиться, иметь специальное оборудование, в том числе и подводные буксировщики, – пояснил Филипп.
Взяв со столика сигарету, по русской привычке помял ее, закурил от золотой зажигалки и только после этого спросил:
– На сколько миль, можно реально подойти к побережью острова, на обычном корабле, не вызывая подозрений? – садясь на постели по – турецки.
– На острове Праслен установлена двенадцатимильная запретная зона. Местным жителям разрешают подойти на пять миль, но ни в коем случае, не ближе к острову. Там много рифов, но у меня есть военная американская гидрографическая карта и специальная лоция острова, – быстро ответила блондинка.
– Все равно надо не меньше двух дней, чтобы алкоголь вышел из организма моих товарищей.
Надо сплавать на остров Фе за нашим аппаратом. Еще нужны гидрокостюмы, компаса, глубиномеры и желательно акваскопы и аквафоны.
– Не волнуйся, все уже привезли. Много оборудования осталось от американских морских тюленей Завтра ты посмотришь на оборудование, а потом мы слетаем на мой остров, я покажу тебе кое-что, что очень тебя заинтересует.
Увидев, вытянувшуюся физиономию Филиппа, блондинка коротко хохотнула и добавила:
– Не волнуйся это не тот остров, где растут мои орехи, у меня несколько собственных островов.
Одна фраза, мельком сказанная блондинкой, очень не понравилась Филиппу, но он не стал акцентировать на ней внимание.
От американских «тюленей» остались три английских аппарата «Оксимакс», три гидрокостюма, два подводных пистолета Барра и один Хеклер-Кох – второй и самое главное, что наводило на определенные подозрения: три профессиональных ножа боевых пловцов «Атак», стоящих на вооружении силз США.
Филипп с Лордом мельком переглянулись, прекрасно понимая, какая судьба постигла хозяев всего этого богатства.
Боевой пловец срастается со своим ножом, который является неотъемлемой частью его тела, такой же необходимой, как рука или нога.
– Оборудование хорошее, но мне необходима моноласта, в которой я привык плавать. Ребятам организуйте хорошую сауну сейчас и вечером. Надо быстрее выгнать алкоголь из крови. Кормить только мясом. В рационе должна быть говядина, курятина, баранина. Никаких острых приправ, капусты круп. Все это касается и меня тоже.
– Почему нельзя есть острые приправы? – задала вопрос блондинка, дергая Филиппа за левую руку.
– Перец вызывает расширение сосудов. У мужчин он вызывает расширение вен прямой кишки и заднего прохода. Если под водой у пловца будет такая патология, то шансов не всплыть у него в три раза больше, чем у здорового человека.
Ознакомительная версия.
