и шее вздулись, и он впервые спустя почти сутки яростно взвыл, прося о помощи.
К чему не привыкши и не приучены, и чего не умели делать солдаты вроде Егора? Просить о помощи. Такие умирали под землёй, под водой, в небе, стоя, сидя, как угодно, и всегда молча, даже падая со скал. И хотя, это даже не являлось вопросом спора: был ли этот рык зовом о помощи или, может быть, знаком последних сил и отчаяния? Бис заскулил как животное, как раненный зверь, протяжно и громко, насколько хватило лёгких, содрогнулся от боли и снова лишился чувств.
В современном перенаселённом индустриальном городе люди теряются куда чаще, чем это происходит в живой природе. И кстати, поиск человека в экваториальных джунглях — не сложнее поиска в городских. Оба случая чем — то напоминали поиск замаскированной на местности противопехотной мины или фугаса, или иголки в стогу сена. И всё же существовали различия. Поиск человека в городе строился на расклейке ориентировок, опросе, осмотре и патрулировании, в лесу — на работе на отклик, прочёсе, работе по линейным ориентирам и оконтуривании больших площадных объектов. Но и тот и другой случай имели мало общего с поиском, организованным согласно наставлению по разведке, где в соприкосновении с противником требовались захват пленного, документов, образцов оружия и снаряжения, выявление огневых позиций противника, его штабов, складов и узлов связи, при активном использовании приёмов подслушивания, наблюдения, применении знаний разведпризнаков и технических средств разведки.
Конечно, личный состав «Медведей» не имел необходимых навыков сыска и к задаче по розыску отнесся соразмерно представлению и как итог — без чёткой стратегии. Как дозорные на марше они глазели по сторонам и досматривали там, где совершали короткие остановки для перекуров. Все понимали, что прямого контакта с противником не будет, встреча с ним была маловероятна, а в его отсутствие не было необходимости двигаться вне дорог или скрытно, или скачками от одного удобного пункта для наблюдения к другому. А ещё понимали, что это бесполезное и муторное занятие обычная прихоть командира, с которой не поспоришь. Они просто двигались по улице и осматривали территорию и постройки составляющие ансамбль городской инфраструктуры.
Спорная трактовка Медведчуком обстоятельств исчезновения Биса давала больше поводов равнодушным и во многом толстокожим ополченцам думать, что он мёртв, а при таком раскладе поисковиков должны были интересовать помойки и заброшки с бездомными бродягами, ближайшие лесополосы и колодцы канализационных систем, куда обычно прячут мёртвых, прекрасно осознавая, что Бис убитый не будет лежать посреди улицы, а живой — сидеть на скамье в парке или в соседнем дворе. Но кому было охота уподобляться бичам?
Когда поисковые группы убыли, Песков и Медведчук свернули временный оперштаб и отправились на соседнюю улицу, куда Игорь перенёс место сбора. Улица оказалась немноголюдной и довольно тихой, чтобы сосредоточиться и собраться с мыслями. Он развернул на капоте карту, прижал её по углам камешками и пристально стал разглядывать квадрат поиска. Район был ему хорошо известен. Годом ранее в соседнем квартале будучи в составе группы «А» СБУ он участвовал в специальной операции по задержанию четверых иностранных граждан, подозреваемых в шпионаже, разведывательной и террористической деятельности в ущерб государственной безопасности Украины и причастности к спецслужбам иностранного государства, а именно главному разведывательному управлению генерального штаба вооружённых сил России. По данным контрразведки СБУ подозреваемые — тридцатилетний Денис Енисов, тридцатитрёхлетний Алмаз Талиев, тридцатичетырёхлетний Душу Абазян и двадцативосьмилетний Евгений Останин — инженер; географ, работавший куратором в Московском государственном университете; лингвист, говоривший на пяти языках; и щеголеватый выходец из влиятельной семьи, выросший в Европе, хотя родом был из села Старая Бесовка Ульяновской области, поскольку отец, высокопоставленный генерал, в качестве военного атташе кочевал по столицам Евросоюза; в действительности оказались — Аббасом Душукяном, Денисом Денисовым, Виталием Алмазовым и Константином Евстигнеевым, военнослужащими второй отдельной бригады специального назначения Западного военного округа Минобороны и занимались скрытым сбором информации о воинских частях, силовых ведомствах и внешнеторговой и инвестиционной фирме «Укринмаш» — филиале «Укрспецэкспорт» в Донецке.
«Вот ведь как случается в жизни, — подумал Медведчук, — брали чужих, а они через год вдруг оказываются и не чужими вовсе, а своими», — внезапно всплывшая в памяти годичной давности операция сейчас казалась Медведчуку совсем давней историей, даже не из прошлого, а будто из другой жизни, о которой воспоминания и сожаления стремглав растаяли будто розовый дым, как и появились. Глядя на карту, Игорь легко представил куда и как двигались его группы и где находились в текущий момент времени. Ещё до начала поиска было решено, что четверо из группы будут вести пеший поиск в заданном квадрате, а пятый, водитель, будет осуществлять патрулирование квадрата на автомобиле, опрашивая местных таксистов и нелегальных извозчиков, и по команде эвакуирует свою группу из квадрата поиска в точку сбора. Нарушая привычные правила подобных мероприятий, когда поисковики двигаются от последнего известного места нахождения пропавшего — изнутри квадрата вовне, постепенно расширяя радиус поиска — Медведчук решил пойти обратным путём по принципу целеуказания по «улитке», когда квадрат поиска делится на девять частей, части нумеруются, в качестве ориентира указывается номер полученного квадрата, а люди двигаются к центру. Гулливер, вооружившись списком Пескова, прыгнул в машину и уехал по первому адресу из списка, по которому располагался ресторан «Шиндан».
Досмотр объектов на своём пути «медведи» проводили в основном с внешней стороны, поскольку львиная доля объектов была недоступна, но и там, где было возможно разведчики не больно стремились оказаться внутри. Не обнаружив признаков, указывающих на присутствие пропавшего ополченца, «медведи» проходили мимо.
Андрей Фомиченков в составе группы двигался позади остальных в готовности по случаю поддержать членов команды огнём пока те занимались досмотром. Убедившись в отсутствии объекта поиска, Фома отдавал указание, и они продолжали путь к новой цели. Работа была простой и понятной, ведь на пути ни подготовленных к обороне участков местности с окопами, траншеями, проволочными и минными заграждениями, ни задач по установлению оборонительных сил противника, глубине и характере его обороны.
Рязань, Мот и Злодей поиск калеки организовали похожим образом. Сценарий действий был у всех одинаков и пропорционален сложившейся обстановке — не для войны, конечно, но и придраться было не к чему. Словом, «Медведи», выходцы из спецподразделений и ведомств, что в совокупности означало и чувство меры, и особый подход, и терпение. Пожалуй, только у Злодея с самообладанием были проблемы.
В день своего двадцативосьмилетия Коля Письяук с позывным «Злодей» поднялся в семь утра, облачился в камуфляж и тяжёлые ботинки,
