— Он говорил так? — спросил Болан и воспроизвел изысканную бостонскую речь выпускников Гарварда 1959 года.
— Именно так! Совсем как семейство Кеннеди. Ты знаешь, кто он?
— Один и братьев Талиферо, — угрюмо буркнул Болан. — Вероятнее всего, Майк — они близнецы и оба опасны как гадюки.
— У меня возникло то же чувство, несмотря на его вежливое поведение.
— Что дальше?
— Несколько минут они совещались между собой в салоне домика на колесах. Я мало что разобрала, поняла лишь, что они отвезут меня в Трентон, чтобы... Больше я ничего не разобрала. Они с такими улыбками посматривали на меня, что мне стало страшно. Они решили, что Бруно поедет с блондином. Куда — я не знаю. Хотя... Хотя я думаю, что это место где-то неподалеку отсюда. Это всего лишь предположение...
— Подумай, — сказал Болан. — Сейчас каждая мелочь становится чрезвычайно важной.
— О'кей, тогда поехали прямо, — Сара подняла руку, указывая на заправочную станцию.
Они остановились у маленького перекрестка, где после похищения брата и сестры Тассили мафиози разъехались в разные стороны. Рядом со станцией техобслуживания располагался закрытый бакалейный магазинчик. Болан заглянул в контору станции и, достав одну из карт, найденных в похищенной им машине, стал внимательно разглядывать ее. На карте красным фломастером был нарисован маленький кружок. Рядом с ним соседствовал еще один, которому Болан раньше не придал особого значения.
Перекресток и стоянку для автотуристов, с которой Болан всего полчаса назад звонил Лео Таррину, соединяла пунктирная линия.
Ну конечно же! Как он раньше не догадался?
— В каком направлении они отсюда уехали? — спросил Мак девушку, стараясь не выдавать своего волнения.
— Прямо.
Болан так резко нажал на педаль газа, что Сару буквально вдавило в сиденье. Под визг колес они вылетели на шоссе.
— Быстро же ты принимаешь решения, — приподняв брови, произнесла Сара. — Что случилось?
— Стоянка, — лаконично бросил он в ответ.
— Точно! — воскликнула она.
— Что?
— Там у них... Блондин сказал: «Встретимся на стоянке!»
«Любопытно, — мелькнуло в голове у Болана, — как просто все становится на свои места. Хотя что там! Мир очень тесен, в нем всегда найдется место для самых невероятных совпадений».
Бруно Тассили знал Болана по Вьетнаму, хотя об их знакомстве вряд ли можно было говорить всерьез. Ну да ладно! В то время он был ассистентом доктора Джима Брантзена, ставшего первой невинной жертвой в войне Мака Болана. За это время произошло столько совпадений, что впору было задаться вопросом, все ли решал просто случай…
Бруно отправился во Вьетнам, чтобы спасать человеческие жизни, Болан — чтобы их уничтожать.
Бруно никогда не воевал с оружием в руках, Болан никогда не занимался чем-либо другим. Бруно вернулся с войны и продолжал жить, как зомби, тогда как Болан жил напряженно, как никогда. Бруно был морально раздавлен, Болан же только начал познавать себя и окружающий мир.
Тассили смог вырваться из засасывающего омута рутины лишь благодаря появлению Болана, балансировавшего на грани жизни и смерти. Он вытащил его, мокрого и умирающего, из ручья и залечил рану, вовремя избавив Болана от гангрены. Отказавшись брать в руки оружие по религиозным мотивам, Бруно спас жизнь Палачу, главная цель которого состояла в устранении себе подобных.
Разве это не парадокс?..
Но еще более странным показалось Болану внезапно возникшее желание остановиться для отдыха на стоянке для автотуристов во время его стремительного рывка к морю. Именно это место выбрала судьба, чтобы смешать все карты. Именно в тот момент Палач изменил свою тактику, потому что он совершенно случайно позвонил Лео Таррину и очень испугался за своих друзей.
Как тесен мир!
Он действительно очень тесен, потому что Палач возвращался туда, где был всего полчаса назад, — на стоянку автофургонов, где хватило бы места для многих таких машин.
Внезапно Болан почувствовал неприятный холодок, пробежавший по спине, и вздрогнул. Судьба нередко забавлялась тем, что заставляла людей бежать по кругу, возвращаться на исходные позиции. Вид молодых солдат, искалеченных во Вьетнаме, морально убил Бруно. Какова будет его реакция, когда калечить начнут его самого?
Болан вновь поежился. Девушка заметила это.
— Ты беспокоишься за Бруно? Да?
Отрицать очевидное было бессмысленно:
— Да.
— Я тоже. Он такой чувствительный. Он не вынесет боли... Он слег в постель даже тогда, когда вывихнул на ноге палец.
Болан почувствовал, что весь леденеет внутри, и еще сильнее надавил на педаль газа.
Болан укрыл машину в роще всего в сотне метров от стоянки для автотуристов.
— Сара, тебе придется немного побыть одной. Делать будешь то, что я скажу. Выйди из машины и в поле ложись в траву. Не поднимай головы и не издавай ни звука, что бы ты ни увидела и ни услышала. Никого к себе не подпускай.
Он протянул ей две небольшие круглые гранаты.
— Даже если бы ты умела стрелять, хотя я уверен в обратном, от них будет больше толку. Тут все просто. Ты выдергиваешь вот эту штучку и бросаешь гранату, как бейсбольный мяч. Бросай ее как можно ближе к цели, но подальше от себя. Если через пять минут я не вернусь, беги отсюда. Ни в коем случае не садись в машину, уходи через лес. Найди телефон и вызови полицию. Затем замри, как мышка. Если же я вернусь...
— Если?
— Если я вернусь, го дам тебе знать, что это именно я. Я позову тебя так, как никто другой этого сделать не сможет. Ты все поняла?
Она кивнула головой и с трудом выдавила и себя:
— Да.
Она осторожно взяла гранаты и исчезла за деревьями.
Болан смотрел ей вслед, пока ее силуэт не растворился в темноте, и только тогда осторожно пошел к стоянке.
Он обошел ее сзади, останавливаясь каждые 20 метров, вслушиваясь в ночные шорохи, принюхиваясь к запахам и всматриваясь в темноту. Добравшись до границы площадки, Мак замер и с добрую минуту даже не шевелился. Никакой видимой угрозы он не обнаружил.
Болан был разочарован. Он рассчитывал увидеть целое скопище автофургонов, тогда как на стоянке стоял всего один. Рядом с ним примостился знакомый по описанию Сары лимузин. Часового нигде не было.
Шторы на окнах фургона-дачи оказались задернуты, и через них пробивались тонкие лучики света.
Но что хуже всего: спортивной машины Майка Талиферо нигде не было видно.
Куда же они увезли Бруно? Был только один способ выяснить это. Болан достал «беретту», навинтил глушитель и, стараясь все время оставаться в тени, подкрался к двери автофургона. Он потянул за ручку, однако дверь была заперта на ключ. Мак еще раз дернул за ручку, тихонько постучал стволом в дверь и громко произнес, подражая акценту жителя Новой Англии:
— Эй, вы так и будете сидеть взаперти всю ночь?
Штора отодвинулась, и в окне появились неясные очертания человеческого лица.
Болан по-прежнему держался в тени и, засмеявшись, как Майк Талиферо, продолжил:
— Эй, парни, я что, по-вашему, должен всю ночь провести на этом пустыре?
Штора тут же опустилась, и за дверью раздались чьи-то шаги. В дверном проеме возник мужчина и извиняющимся тоном произнес:
— Простите, сэр. Мы собирались...
Болан так никогда и не узнал, что они собирались делать. Он бросился вперед и выстрелил мафиози прямо в лицо.
Его напарник, вытиравший со стола пролитое пиво, тут же оторвался от своего занятия и сунул руку за борт пиджака. «Беретта» снова шепнула на своем языке «прощай», и мафиози рухнул на стол, а его кровь смешалась с разлитым пивом.
Похоже, внутри больше не было ни одной живой души. Но чей-то кашель, донесшийся из глубины фургона, убедил Болана в обратном. Неприятный голос ворчливо произнес:
— Что вы там делаете? Деретесь, что ли?
Болан прошел в глубь коридора и резко распахнул раздвигающуюся дверь.
Это был туалет. А в нем, спустив брюки, сидел мужчина, сжимая в руке журнал комиксов.
— Эй, вы... Какого черта!
Дальнейшие слова были напрасны: горячий ствол «беретты» уперся ему в лоб.
Болан знаком приказал выходить. Мафиози тяжело встал и вышел из туалета, путаясь в спущенных брюках.
Мак никогда не встречался с этим человеком, однако он узнал его по фотографии. Его звали Джек «Безмен» Скализи. Он верховодил мелкой шпаной в доках Нью-Джерси и несколько раз обвинялся в убийстве, но так никогда и не был осужден.
В определенных кругах утверждали, что Скализи работал на братьев Талиферо и в плане зверств мог дать сто очков форы гестаповцам Третьего Рейха.
Болан не нуждался в слухах. Он знал точно, что в команде Талиферо Скализи был одним из специалистов по допросам.
Мак вытащил из кобуры Скализи револьвер и указал мафиози на стул.
— Попрощайся со своим членом, Безмен, — жестоко произнес Палач.
Именно такой язык хорошо понимал заплечных дел мастер. Лицо Скализи посерело. На мгновение он отвел взгляд от холодных глаз Болана и глянул на два окровавленных трупа. Его губы слегка дрожали, но он пока еще не потерял самообладания.
