Сверху донесся пока еще слабый лай.
— Овчарки, черт бы их побрал, — сплюнул проводник. — Погодите, я сейчас вернусь.
— Куда?
— Возьму из палатки дымовых шашек. Черт знает, может подействует.
— Давай живей, прикроем.
Повалил густой дым. Он прикрывал их и одновременно подтверждал направление отхода. Теперь они уже карабкались вверх. Еще метров триста, и они на трассе.
Тут все одновременно услышали, за спиной частое звериное дыхание. Две серые тени стремительно приближались. Уже можно было различить как овчарки сжимаются в клубок, отталкиваясь всеми четырьмя лапами и высоко подпрыгивают, распрямляясь на лету.
«На кладбище обошлось без овчарок, так здесь нарвался.»
Первым выпустил очередь Крапива. Комбат выстрелил, когда оскаленная морда оказалась совсем близко.
Пули попали точно в цель, но собака словно бы не заметила их. Она зависла в длинном прыжке, намереваясь сбить врага с ног. Рублев едва успел перехватить автомат, чтобы встретить ее прикладом.
Отлетев на несколько шагов, овчарка издала мощный рык. Луна, проглянувшая из облаков мелькнула двумя отблесками в злобных, бешеных зрачках. По бокам зверя скатывалась кровавая пена. Теперь овчарка решила кинуться в ноги.
Дистанция оказалась слишком короткой — Рублев не успел еще раз перехватить автомат и выстрелить. Зверь опрокинул его, мощные лапы прижали к земле. Каким-то чудом Комбат выхватил нож и всадил в бок по самую рукоятку.
Овчарка, уже готовая вцепиться клыками ему в лицо, восприняла это как нападение другого противника.
Она крутнулась назад и в это время прицельный одиночный выстрел Шерпа уложил ее на месте.
— Три жизни было у этой зверюги, — он подхватил Комбата подмышки.
— Я в порядке, — тот потянулся за автоматом. — Шашки остались?
— — Мешок вроде еще что-то весит.
— Вертолеты! — крикнул откуда-то сверху Крапива.
— Похвальная оперативность, — тряхнул головой Комбат и обернулся к Шерпу. — Все, как ты обещал.
Приближался стрекот. Тренированным слухом бывшего десантника Комбат определил: «винт» пока один.
«У них-то наверняка есть инфракрасная оптика, — промелькнуло в голове. — Если разнесут наш транспорт на шоссе, придется туго.»
Но стрелок с вертолета все-таки открыл огонь по людям — трое беглецов успели отойти в сторону от дымовой завесы. Длинная очередь зловещей клацающей дробью прошлась по камням, чуть не зацепив Крапиву. Все трое вжались в холодное бесчувственное тело горы, точь-в-точь как недавно водители.
Остался последний рывок. Но если транспорт на месте, его вот-вот заметят и расстреляют. Вертолет пролетел над головами и стал выполнять вираж, чтобы развернуться назад.
Комбат открыл рот, чтобы дать команду, но все было ясно без слов: вперед и вверх. Выскочив на шоссе, они пробежали еще несколько шагов по инерции. Ни одной живой души, заинтересованной в их спасении.
— Вот суки! — стиснув кулаки, Крапива лихорадочно оглядывался по сторонам.
Проводник подобрал с асфальта тлеющий окурок.
— Только что были здесь. Испугались вертолета.
— Лежать! — во все горло крикнул Комбат. — Прочь с дороги!
Теперь вертолет завис и поливал пулеметным огнем шоссе.
— Они откатились в тоннель, как только услыхали «вертушку», — подползая к Комбату, высказал свою версию проводник. — За этим поворотом, примерно полкилометра.
— Помню тоннель. Думаешь ждут там?
— Двести процентов.
— Ста достаточно. Давай свой мешок. Проскочу вперед и запалю шашки. Как затянет дымом, мотайте прямо по шоссе.
— Что-то солдат с заставы не слыхать, — оглянулся назад Шерп.
— Притормозили. Не хотят схлопотать от своих.
Ладно; я не прощаюсь.
Комбат пополз параллельно шоссе, проталкивал тело вперед, не отрывая его от склона. С гребня запустили целую гроздь осветительных ракет, стало светлее, чем днем. Он нащупал шашки. Всего две — мизер.
Запалив одну, швырнул далеко вперед и замер, прижавшись к валуну. Вовремя замер, потому что от вертолета отделился серый дымный шлейф, и ракета разорвалась в нескольких метрах от источника дыма. Стрелок рассчитал правильно — рядом с шашкой залег тот кто ее швырнул.
Валун прикрыл Комбата от осколков и взрывной волны. Он взглянул на шоссе. Вот где повезло, так повезло — легкий ночной ветерок относил дым не в сторону, не под углом, а точно стелил по направлению трассы.
Пригнувшись, Рублев побежал по шоссе. Когда заметил, что дым редеет, кинул последнюю шашку. С вертолета выпустили еще одну ракету — она рванула у самого въезда в тоннель. Град камней, посыпавшихся сверху, завалил его на половину высоты.
Но остановить Комбата это уже не могло. В тоннеле он увидел знакомую «Ниву». Авик нервно курил, еще один, незнакомый Комбату человек, морщась поглядывал на часы.
— Все в порядке? Не ранен? Где остальные? — наэлектризованный ожиданием Авик сразу засыпал вопросами.
— Погоди, — Комбат отодвинул его в сторону, выкашлял из себя дым.
Обернувшись назад, он напряженно всматривался в клубящуюся серую завесу. Смутно блеснула еще одна вспышка. Она грохнула глуховато, как будто дым заодно и звуки гасил.
— Ты можешь хоть слово сказать? — вцепился, как клещ, Авик.
Тут в тумане проступили два пятна, два беззвучно приближающихся силуэта. Через несколько секунд Крапива и Шерп очумелые от дыма, со слезящимися глазами заскочили в тоннель.
— Что там на перевале? — отвязавшись от Комбата, Авик схватил Шерпа за грудки.
— Благодать и покой. Спирта больше нет.
Авик облегченно вытер лоб и стал обходить команду с троекратным целованием.
— Что думаешь дальше делать? — спросил Комбат. — Пограничники на подходе.
— Сейчас четыре часа. Скоро появится туман.
— Выше отметки в полторы тысячи метров он не поднимется, — уточнил Шерп.
— Знаю.
— Это за мостом. Туда еще надо прорваться.
— Мы не рассчитывали, что «вертушка» появится так скоро.
— На машине мы все гораздо уязвимее, — сказал Комбат. — Это все равно что муха ползущая по стеклу, которая не может оторваться и взлететь. Прихлопнуть ее ничего не стоит.
— Вы только берегите лицо и руки от стекла. Остальное я беру на себя, — заявил человек, прибывший с Авиком.
— Ладно, — решил Комбат. — Двум смертям не бывать. Поехали.
Он верил в то, что почувствует смерть заранее — она как-то известит о своем скором приходе. Пока никаких намеков на этот счет не поступало.
Новый водитель разогнался в тоннеле и выскочил на открытую трассу, когда спидометр зашкаливал за восемьдесят. Шерп дотронулся до плеча Авика, в его глазах можно было прочесть вопрос: хорошо ли представляет себе дорогу этот лихой ездок, дорогу, которая виляет раз за разом, иногда больше, чем на сто восемьдесят градусов? Авик кивнул.
Тут сверху послышался хлопок выпущенной ракеты.
— Стекло, — успел предупредить водитель, резко сбрасывая скорость и закрываясь полой куртки.
Вспышка сверкнула впереди — от взрывной волны с дружным звоном вылетели все стекла.
— Лучше уж сразу, — пробормотал, отряхиваясь Авик.
Аккуратно вписавшись в поворот, «Нива» снова набрала скорость.
— Ты что туда гоночный движок влепил? — полюбопытствовал Крапива.
— Помолчи, парень, — поморщился бледный Авик.
На самой середине прямого участка водитель снова притормозил — так резко, что пассажиров чуть не выбросило на асфальт. Одновременно в небе, чуть заметно посветлевшем, раздался очередной хлопок. Снизившись, вертолет следовал за ними, и теперь уже стрелок решил, что бьет наверняка.
Но он снова просчитался. Мало того, водителю удалось поймать «мертвую зону». Он высунулся из окна и вел машину, поглядывая наверх. Вертолет теперь летел слишком близко, чтобы достать их. Зато Крапива решил пальнуть в ночную птицу — она летела на такой малой высоте, что все отчетливо расслышали сквозь грохот лопастей звонкий перестук по бронированному брюху.
«Винт» должен был делать вираж или снова набирать высоту. И в том, и в другом случае это давало им выигрыш в десяток секунд. Давящий на перепонки грохот поутих — пилот избрал последнее.
Водитель «Нивы» постарался использовать вырванные у противника секунды на полную катушку. Он так рванул, что машина чуть не опрокинулась на повороте.
Дорога делала еще одну петлю — в противоположную сторону. Теперь «Ниву» ударило о барьер — Рублев различил на дне пропасти белую, словно фосфоресцирующую пену.
— Срочно покупаю себе «Ниву», — весело оскалился Крапива.
«Речка. Значит мост совсем рядом», — подумал Рублев.
Это чувствовалось и по действиям преследователей.
Они вдруг заторопились: залпы стали частыми и неточными. Не мудрствуя лукаво, стрелок бил теперь в склон горы, рассчитывая, что камнепад похоронит машину.
После каждого взрыва начинался обвал местного значения: валуны и мелкие камешки градом сыпались на дорогу. Камни барабанили по крыше и правому борту, некоторые даже залетали внутрь сквозь разбитое стекло.
