– Справитесь вдвоем? – для проформы все же спросил Согрин, вообще-то и не сомневающийся в способностях подчиненных.
– На пенсию нам, командир, еще рано, – усмехнулся в ответ Сохно. – А «тяжеловозы» мы известные. Донесем все, что требуется.
– И воевать, кажется, не разучились, – добавляет Макаров.
В случае обострения ситуации снизу огнем из «винтореза» и автомата верхнюю пару поддержат Кордебалет и Согрин. В случае обострения ситуации внизу верхняя пара поддерживает огнем нижнюю – у Макарова «калаш», у Сохно, как обычно, вместо автомата два АПС [17]. Жесткая кобура вместо приклада превращает этот пистолет в короткоствольную винтовку или, при желании, в автомат. Договорились, как только операция вступит в завершающую фазу, Согрин даст сигнал зеленой ракетой. Значит, можно будет включить «подснежники» и поддерживать оперативную связь. Шифрованную связь с войсковиками Кордебалет будет поддерживать через свою рацию.
Вопросов не возникло. И вот верхняя пара наблюдает за происходящим сверху. Нижняя должна наблюдать за теми же событиями снизу.
* * *
Согрин, как всегда, вдумчив и нетороплив, продумывает все, что делает, и при этом вовсе не выглядит медлительным – полковник прикрепил себе на каждое плечо по тяжелой еловой лапе, третью лапу с помощью Кордебалета приладил, чтобы она свисала на спину. Кордебалет даже фантазию проявил и, после того, как командир занял выбранное место, уложил на эту лапу пригоршню снега. Так, среди густого и молодого низкорослого ельника, полковник полностью сливается с общим фоном и совсем незаметен, хотя находится в непосредственной близости от спустившейся от пещеры группы. Кордебалет только что завершил сеанс связи со штабом операции и получил подтверждение предварительного плана. Сам в подробности обстановки не вдавался, чтобы не удлинять сеанс, и передал только короткую шифротелеграмму с общим докладом по выполнению первоочередных задач. Как делал это обычно, под своим сообщением поставил подпись полковника. Но полковник на товарища надеется и позволяет это ему.
Позиция Кордебалета более отдалена. Он, устроив полковника в ельнике, сам перебрался на камни противоположного склона, недалеко от лесной полосы, откуда удобно в мощную оптику «винтореза» рассматривать и сам ельник, и вход в пещеру, где даже невооруженным глазом заметно какое-то движение. А уж оптика позволяет в подробностях рассмотреть, что это за движение. «Винторез» переходит с цели на цель и заставляет Кордебалета вздыхать. Он без проблем бы прямо сейчас, пока боевики не подготовились к защите и не ждут атаки, перестрелял бы их около входа в пещеру. Начал бы с задних и закончил бы самыми активными. Те, что на переднем плане, и сообразить бы не успели. Кордебалет знает свою способность стрелять быстро, посылая пулю за пулей. Но нельзя… Хорошо, что Макаров обладает информацией и сумел предупредить. Иначе вся операция могла бы сорваться. Прибывающие группы не смогли бы выйти на связь с эмиром Мадаевым и свернули бы с тропы. Найти их в горах было бы после этого трудно. И Кордебалет утешает себя тем, что нажимает на спусковой крючок мысленно.
Согрин наблюдает за ближней группой. Он сразу понимает, чем занимается эмир Мадаев со своими бойцами. А хитрость с крышками от консервных банок вызывает улыбку в глазах полковника, как высшее проявление допустимых в такой обстановке эмоций. Если кто-то начинает повторяться, это не от хорошей жизни. Должно быть, опыт использования крышек был одобрен руководством. Но до руководства еще не дошло, что спецназ научился использовать этот опыт боевиков по своему разумению и с наибольшей для себя пользой. Не постесняется использовать и сейчас, потому что в этом случае повторение будет обязательным атрибутом успеха…
Автомат отложен чуть в сторону. В случае крайней необходимости требуется меньше секунды, чтобы протянуть руку, и тогда указательный палец сам найдет привычное место на спусковом крючке, а большой палец автоматически ляжет на предохранитель, готовый уложиться в ту же секунду, чтобы опустить его в нижнее положение. Однако пока такой необходимости нет. Под рукой у полковника рабочий блокнот и карандаш. На открытый лист уже нанесена тропа и обозначены все участки, где установлены «картошки» и растяжки. И приходится аккуратно вертеть головой, придерживая свободной рукой еловую лапу, чтобы не привлечь внимание к ее движению, и наблюдать работу одновременно двух групп. Но вторая тоже не отличается выдумкой и фантазией. Использует те же самые крышки от консервных банок. А вся фантазия сводится к единственному разнообразию – две растяжки установлены не понизу, а среди веток, и гранаты закреплены тоже на высоте. В этом случае поражающее действие осколков значительно выше, чем при установки внизу. Пусть так. Знали бы боевики, для кого стараются, они не были бы такими беспечными и довольными…
В заключение, на самом выходе из ельника, среди камней устанавливается еще и мина МОН-100, но с ней боевики возятся долго, и Согрин не сразу понимает, с какой целью к мине крепится граната Ф-1. Только потом видит, как от гранаты протягивается леска. Понятно. У боевиков нет в запасе натяжных взрывателей для установки ловушки, и мина должна сдетонировать от взрыва гранаты Ф-1. Надо же, удивляется полковник – и у боевиков все, как в войсках. Если есть мины, то нет нужных взрывателей, если есть взрыватели, то нет мин. Если есть и то и другое, то дело происходит очень далеко от района военных действий…
Боевики собираются в одну группу. Значит, работу закончили. Блокнот в сторону, теперь бинокль к глазам. Пусть и близко противник, а всегда хочется рассмотреть его еще ближе. В лицо хочется заглянуть этому командиру джамаата. Что ты собой представляешь, отставной офицер «девятки» Абдул Мадаев? Насколько ты хитер и опытен?
Согрин долго всматривается в малоподвижные черты этого бесстрастного лица, пытается через бинокль заглянуть в эти полуприкрытые, словно сонные, глаза. Но прочитать что-то на этом лице сложно. Нет ни злобы, ни радости… Нет ни отчаянной решимости, ни растерянности. Непроницаемое лицо. Значит, и натура у эмира сложная. Что же, обстоятельства покажут, на что Мадаев способен при критическом обострении ситуации… Но в любом случае от человека с таким лицом никогда не следует ожидать истерики и нелогичного поведения. Если истерика вдруг появится, можно быть уверенным, что она просто выгодна в данный момент и искусно разыгрывается. И следует быть втройне осторожным, потому что следующий шаг может быть непредсказуемым.
* * *
– Почему он не блокирует другие входы? – не понимает Сохно поведения Мадаева. – Он обязан все выходы блокировать, если выставлен позаботиться о безопасности!
Эмир со своей группой уже поднялся на площадку к главному входу и коротко, тихо, без жестикуляции, дает указующие команды. Боевики слушаются этих команд без возражений и обсуждения – дисциплина в джамаате армейская в лучшем понимании этого слова. Отдав распоряжения, эмир Абдул смотрит на часы, отходит в сторону и начинает звонить по спутниковому телефону. Докладывает неведомым абонентам обстановку. Все, как Макаров и предупреждал. Сеансы связи в строго определенное время. Если сеанс по какой-то причине не состоится, абоненты к пещерам не пойдут. И это значительно усложняет спецназу жизнь. Приходится долго выжидать и только потом уже, в самый короткий момент времени, необходимо будет выполнить свою задачу.
– Это просто халатность. Уверенность в собственных силах и недооценка противника. Нас с тобой то есть недооценка, – констатирует Макаров. – Я не люблю, когда меня не уважают, но приветствую случаи, когда меня недооценивают…
– А мы случаем не успеем перебраться через хребет и войти в пещеры с другой стороны? – интересуется Сохно. – Я не против того, чтобы похлопать этого эмира по спине и передать привет от местного прокурора… Он такую шутку, надеюсь, поймет правильно.
– Если бы вышли ночью сразу туда, могли бы успеть… Но в пещерах тоже можно поблуждать, отыскивая проходы. Без подробной карты есть риск провалить все дело.
– У меня традиционно правильная ориентация под землей. Это уже много раз в твое отсутствие проверено, в том числе и в местных горах. Я бы и сейчас попробовал… Ты один здесь, как, справишься?
– А если Мадаев все же выставит в последний момент по посту на каждый вход? Ты идешь с той стороны. Неизвестно, к какому выходу подбираешься. Я с этой. Тоже неизвестно, к какому буду подбираться, потому что ориентироваться следует именно по существующим постам. К тому же неизвестно, сколько времени тебе потребуется на поиск. Как я сориентируюсь?
– Сами распылим силы.
– Да. Мне кажется, не стоит усложнять ситуацию. Надо дождаться, когда эмир сам расставит своих. Если не расставит, сначала заминируем свободные норы – потом атакуем его. Наша позиция выгоднее. А если мне удастся свеситься со скалы, накроем их всех сразу…
