И опять он не шутил. Мог устроить.
– Ладно, вы нас не хороните раньше времени, – сказала Даша без всякой бравады. – Побрыкаемся…
– Так есть идеи?
– Придется родить, – сказала она. – Только, я вас умоляю, Виктор Палыч, дайте сутки на окончательную шлифовку. И людей дайте. Нужно проверить, не были ли они знакомы, эти две, и в школе, и в университете еще раз покрутиться, с сатанистами разобраться, и чтоб наружка была под рукой на всякий случай…
– Не будет суток, радость моя. В шестнадцать ноль-ноль съездишь на квартиру к Шохиной, там работы часа на полтора, учитывая, что деликатный обыск будут делать не полтора замотанных сыскаря, а усиленная группа. И если учитывать, что законопослушные граждане ложатся спать в двадцать три ноль-ноль, у тебя будет пять с хвостиком часов на полную и окончательную шлифовку. А с завтрашнего утра чтобы пошел сыск. Машины будут. Люди будут. Как только вы от меня уберетесь, пойду договариваться насчет «Невода». Сейчас-то я добрый, на все соглашаюсь, как разнеженная шансонетка… И еще суток трое буду добрый, что твоя голубица… – Воловиков резко сменил тон. – Ну, и кого будете искать?
– Мужчину, естественно, – сказала Даша. – Силой Бог не обидел – ножевые удары нанесены не задохликом. Вполне вероятно, владеет боевыми единоборствами – даже если он шеи ломал не ребром ладони, а какой-нибудь дубинкой, это все равно определенную подготовку подразумевает. Неглуп, действует дерзко, но тщательно все продумывает – убил двоих и ушел так изящно, что никто его, кроме Казминой, не видел. Кстати… Даже если убивал тот, кого Казмина видела, его ни в чем невозможно уличить. Скажет, что расстался с девочкой у подъезда, оставил ее живехонькой и ушел себе…
– Так на то вы и опера, чтоб уличить…
– Что еще? Вполне вероятно, психически ненормален. Возможно, связан с сатанистами. Возможно, располагает машиной. Колесит по утрам и высматривает одиноких девочек…
– Может, у него есть удостоверение, – неожиданно вмешался Косильщик.
– Какое?
– Якобы от серьезных органов. И вовсе не обязательно, чтобы внутри было изображено что-то убедительное. Просто… весьма внушительные внешне корочки. Сегодня столько новых контор, а у чекистов к тому же названия меняются каждую неделю… И выглядеть это может примерно так: «Здравствуйте, девушка. Я – полковник Тютькин из АБВГД. Вон там, в одном из гаражей, мы только что сцапали злодея, впаривавшего фальшивые доллары с портретом Чубайса, нужны понятые, не могли бы вы на пару минут?..» А для первого случая: «Вон там, в игрушечном домике, найдена сумка с бриллиантами, похищенными намедни у английской королевы. Вы, девушка, посторожите, а я добегу до автомата… Пойдемте, покажу».
– Но ведь это подразумевает, что он чертовски обаятелен и убедителен. А во втором случае был неприятного вида субъект, рожа со шрамом, воротник поднят, шапка надвинута…
– Ничего, для рабочей гипотезы сгодится, – сказал шеф. – В самом деле, тут что-то такое есть…
– Действует напористо, быстро, со всем обаянием. – Видно было, что Косильщик весьма увлечен своей придумкой. – Ведь ни одна не кричала, а девочки были городские, навидавшиеся всяких и разных уличных приставал, судя по всему, что о них собрали, далеко не дуры. С газовиками…
– Дельно-то оно дельно, – сказал Воловиков. – Хоть я и не представляю, как нам версию о корочках отработать… Кстати, о газовике у Шохиной. Родные, это ведь получается, как в кино… Молодые опера проморгали, а убеленный сединами, – он пригладил редкие волосы без единого седого, – боевой генерал им тут же указал на недосмотр… Ну, так сколько Шохиной было годочков?
– Семнадцать лет и три месяца… – Даша запнулась. – Ох ты, и точно…
– Ага, – усмехнулся Воловиков. – Несовершеннолетним разрешение на газовый ствол не выдается. Теоретически. А практически – как все мы, старые циники, знаем, – чтобы поломать теорию, нужна мохнатая лапа или элегантно подсунутая денежка. И совсем не обязательно давать на лапу в самом разрешительном – есть у нас шустрые людишки, которые сами все оформят… Вот и поищите, кто ей делал разрешение, вдруг чего интересное и вынырнет. Значит, сильный, дерзкий, неглупый, шизанутый сатанист? В кашемировом пальто и норковой шапке, на щеке то ли броский шрам, то ли броский ожог… Гениально. – Воловиков встал. – Ну, значит, ребятки, идите и ловите мне его в самом бешеном темпе, душевно вас прошу… Шагом марш!
Бравая команда выкатилась в длинный коридор, всегда казавшийся неопрятным, как его ни мой, весь пропитанный неуловимым специфическим запахом полиции – странно, но в парижских комиссариатах, Даша могла поклясться, пахло точно так же…
– Ну вот что, никаких больше базаров, – сказала Даша. – Слава – в школу и универ, Толик – насчет разрешения на газовик, а Сергей у нас отправится проверять, не снимали ли где кино про юных пионерок… Разлетелись!
Глава пятая
Коллоквиум по Сатане
Майор Ватагин, явственно прихрамывая, принес из сейфа стопку тонких папок и отправился за второй. Даша тем временем рассеянно созерцала огромный многоцветный плакат на стене тесного кабинетика – обнаженная блондинка стоит на коленях, прильнув к омерзительному буро-зеленому существу с рожками и перепончатыми лапами.
– Повесил для колорита, – усмехнулся майор. – У дочки пришлось отобрать. Борис Вальехо. Говорят, знаменитость, – он принялся раскладывать папки на три кучки, по какому-то своему методу. – Сидел тут у меня один наркоман, так клялся, будто именно такого Сатану и видел…
– Ну, может, они с этим Борисом одного сорта дурь пользуют, – сказала Даша.
Постоянная группа в лице одного-единственного человека, то бишь Ватагина, была создана в октябре после очередного столичного циркуляра (Ватагину все обещали подчиненного в помощь, но вечно забывали). Госдума и прогрессивная общественность открыли крестовый поход против тоталитарных сект, как всегда, спохватившись годочков на несколько, когда в психушках стало не протолкнуться от «белых братьев» и ударенных по голове Кашпировским. Были нажаты некие рычаги, и на министерском олимпе родилась бумажка, предписывавшая областным и краевым управлениям создать эти самые постоянные группы, изящно поименованные «группа разработки и профилактики тоталитарных сект и нетрадиционных общественных объединений». Как водится, полномочий и снаряжения им не дали никаких, пообещав утрясти все со временем.
В точности неизвестно, как выкрутились другие управления. Что до Шантарска, тут под рукой оказался Ватагин, весьма даже неплохой опер, приговоренный врачами после ранения к кабинетной работе. Сплетничали, сначала он отбивался руками и ногами, но потом уяснил, что бывает кабинетная работа еще скучнее – и неожиданно скоро взялся за дело, составив пухлый каталог разнообразных шизоидов (куда из педантичности вписал возглавлявшееся майором Максимовым общество изучения НЛО, чем майор был крайне уязвлен). Дашу он, в общем, принял довольно радушно, и она быстро просекла, что к чему, – похоже, Ватагину страшно хотелось, чтобы какая-то из «сект и организаций» оказалась в полном составе впутанной в нечто уголовное. Майор тогда автоматически становился из простого регистратора полноправным участником оперативной работы, как встарь, – по крайней мере, так ему самому казалось…
– Кришнаиты, – он распахнул папочку потолще, поддел пальцем пару листов. – Хаза, явки, зафиксированные участники… впрочем, эти тихие, а порой и дело говорят. Я тут пролистал книжечку ихнего Прабхупанды, про науку он пишет совершенно правильно – никому она счастья не принесла, если по большому счету…
Даша и не пыталась прерывать его конкретными требованиями – покорно слушала ради вящего укрепления контакта. В конце концов, ему просто не перед кем выговориться, а время в загашнике есть…
– Астральная академия, одиночные контактеры… у этих пока все чисто. Народным целителям препятствовать указаний нет, вот и резвятся, заряжают гуталин, амулетики продают… кстати, одно дело возбуждено. «Мадонну Евпраксию» зоркие граждане уличили, что амулетики свои она скупает в художественном салоне, поймали у гостиницы и слегка потрепали, потом пришли с заявлением. Только, чую, отбрешется. Поди докажи, что амулетики эти она космической энергией не заряжала – где обвинение возьмет счетчик этой самой энергии? Адвокат уже роет землю, с ней же мотается целая команда… Я тебя не утомил?
– Не особенно, – осторожно сказала Даша. – Хотя, конечно, у меня в первую голову на сатанистов уши торчком…
– Намек понял… Вы точно уверены?
– Да ни в чем мы пока не уверены, – сказала Даша. – Просто – следочек…
– Ну так вот. Агентурных возможностей у меня почти что и нет. При случае озадачиваю прежние свои контакты в заданном направлении… По идее, мне должны всякий раз сообщать, когда «подопечные» оказываются впутанными в уголовщину, кое-кто и сообщает, но при нашем вечном напряге не все решатся на дополнительную писанину, а налегать стыдно, понимаю я их прекрасно… Словом, четко организованных групп с уклоном в сатанизм у меня зафиксировано три. Первая – подвал на Лазо, восемьдесят пять. Человек пятнадцать, молодежь обоего пола, от пятнадцати до двадцати пяти, подвал они вычистили и довольно красиво отдекорировали всевозможной дьяволиадой. Но сатанизм там, судя по накопленной информации, – чистой воды упаковка. Главным образом, идет группенсекс под море водочки, а иногда мелькает и травка с таблетками. Поскольку там бывают сынки и доченьки, – он подал Даше список на пять фамилий, она пробежала взглядом и, понимающе кивнув, вернула, – треба поделикатнее. Районщики копят материал, чтобы грохнуть эту хавиру наверняка, под увесистые улики… Возьмешь глянуть?
