второй роты их батальона. Выставили часовых, определили порядок дежурства в боевых машинах пехоты.
Улицу Центральную, автовокзал и рынок подразделения ДНР уже взяли под контроль. Но ожесточенные бои в Волновахе продолжались. Грохотала артиллерийская канонада, где-то недалеко трещала автоматная и пулеметная «стрелкотня», коротко прогрохотала очередь автоматической пушки. В общем, жизнь и смерть продолжаются…
Холодина стояла жуткая, несмотря на то, что по календарю уже начало весны. Поэтому в подвале прямо на бетонном полу построили из кирпичей, которых валялось вокруг в избытке, несколько очагов. На растопку пошла найденная в развалинах мебель, ящики из-под боекомплекта. Кто-то из бойцов приволок деревянную укупорку, на которой черным трафаретом выбито: «7,62 39». Понятное дело, это от автоматных «промежуточных» патронов. Но в неверном свете костра мотострелки разглядели маркировку латиницей, в том числе буквы: «CZ».
– А что это за херня?!
– Гуманитарная помощь от «просвещенной и человеколюбивой Европы»… С большой долей вероятности эти патроны прибыли на Украину из Чехии. Ну, судя по маркировке, – предположил Егор. – А где ты это нашел?
– Утром покажу, – ответил мотострелок.
– Мужики, айда к столу, жратва готова!
Одна из немногих радостей для солдата на войне – основательно подкрепиться после боя. Благо выбор индивидуальных рационов представился широкий: кроме российских сухпайков, мотострелки нашли и трофейные украинские и натовские армейские продуктовые наборы. Все упаковки выпотрошили в общий котел и сварили в найденных где-то кастрюлях нечто вроде густого горячего кулеша с тушенкой, овощами и приправой.
– Так, орлы, руки перед едой вымыть всем! – распорядился Егор. – Мне среди вас дизентерия не нужна, активированного угля не хватит…
Лейтенанты-взводные и сержанты отдали приказания своим людям. Солдаты поворчали, но в порядок себя более-менее привели, в ход пошли пластиковые бутылки с талым снегом. К тому же мотострелки уже видели своих медиков в бою и подчинились авторитету, который заработан не словом, а делом.
Но зато наваристый, душистый и горячий кулеш превзошел все ожидания! Конечно, под него «накатить» бы сейчас граммов 150 водочки, но на «боевых» однозначно сухой закон. Поэтому вместо крепкого алкоголя к солдатскому столу подали крепкий, дегтярной черноты чай. И очень сладкий. Под него хорошо пошли галеты с кисло-сладким, отнюдь не приторным джемом из русских сухпайков.
– Что-то я уже по поводу перевязки и жгутов поиздержался. Надо бы пополнить, – обратился Егор к Мише-волонтеру.
– Такая же фигня… – тяжело вздохнул напарник.
Егор переложил часть бинтов и перевязочных пакетов из рюкзака в подсумки и карманы разгрузочной системы вместо уже израсходованных. Да уж, на войне в дефиците всегда бинты и патроны…
После обильного ужина и чая бойцов почти сразу же потянуло на сон. Никаких фронтовых посиделок и задушевных разговоров, люди без всякого преувеличения смертельно устали. Разложив на холодном промерзлом полу коврики из полиуретана, одеяла, матрасы, найденные в развалинах, мотострелки прямо в одежде, бронежилетах и «разгрузках» стали устраиваться спать. Ночь прошла относительно спокойно: несколько раз открывали огонь БМП-2 из состава дежурных огневых средств. А вот под утро…
– К бою!!!
Егор вскочил на ноги, быстро затягивая на себе распущенные на ночь ремни бронежилета и «разгрузки». Развязанные шнурки ботинок медик торопливо затянул и завязал. Он по собственному горькому опыту знал, что остаться босым на морозе во время боя можно проще простого. Автомат с заряженным подствольным гранатометом колотил по бедру, Егор уже привычным жестом придержал его ладонью у затвора, заодно проконтролировав наощупь, что оружие на предохранителе. Накинул лямки медицинского рюкзака.
Поскальзываясь на обледенелых ступеньках, Егор выбрался из подвала. А снаружи уже бушевала ожесточенная схватка. Пришлось сразу вскинуть автомат и занять место в боевых порядках. Рядом стреляли короткими очередями пехотинцы, чуть поодаль заходился злыми очередями пулемет Калашникова. Егор стал стрелять, ловя на мушку фигуры во вражеском камуфляже с синими лентами на рукавах. Автомат отзывался отрывистым треском, из затвора летели дымящиеся гильзы. Магазин на тридцать патронов опустел быстро. Несколько секунд на перезарядку – никаких «тактических» изысков: отсоединил, закинул в сумку сброса и тут же присоединил новый. Лязгнул затвор, и надежный автомат снова повел свою смертоносную песню. Приметив группу солдат противника, Егор переключился с автомата на «подствольник» и выпустил пару гранат. Заряды ВОГ-25 сделали свое дело, нашинковав мелкими, но очень неприятными осколками бандеровскую мразь. И еще больше посеяли панику.
Бой длился меньше часа. За это время Егор отстрелял шесть полных магазинов и выпустил четыре подствольные гранаты.
Как оказалось чуть позже, это на их позиции вышла довольно большая группа украинских националистов: примерно четыре десятка голов, одна БМП и пара броневиков «Варта». Они прорывались из города и умудрились заблудиться – выскочили прямо на позиции мотопехотного взвода ДНР. Где и полегли все до единого. Боевую машину пехоты и оба броневика сразу подбили гранатометчики из «Мух», на такую технику обычных одноразовых гранатометов оказалось вполне достаточно. В плен националистов воины-республиканцы не брали.
На поле боя остались лишь обрывки гусениц, опорные катки ходовой части БМП-1, куски пулеметных лент, обгоревшие обломки… Башню с 73-миллиметровой пушкой отшвырнуло силой взрыва в сторону. Повсюду лежали тела убитых врагов, глухо стонали раненые, кто-то истошно кричал. Егор поставил автомат на предохранитель и потянулся в подсумок «разгрузки» за перевязочным пакетом. Так начался новый день в Волновахе.
Глава 9
Комбат «Спарты»: Последний бой…
Фронтовая молва принесла печальную весть: в бою погиб командир легендарного Отдельного разведбатальона спецназа морской пехоты ДНР «Спарта» Владимир Жога, позывной «Воха».
Как рассказывали очевидцы, бойцы «Спарты» как наиболее опытные продвигались вперед, хотели проверить подвалы в пятиэтажках, где находились гражданские. Там их было огромное количество, они находились без еды несколько дней, запрашивали гуманитарный коридор для эвакуации – буквально это были крики о помощи. Но украинская армия мирных жителей не выпускала, используя как живой щит.
Разведчики батальона «Спарта» как раз и пытались занять на высотках позиции, чтобы обеспечить выход гражданских из Волновахи. Но тут начался шквальный огонь со стороны украинских войск. «Воха» в том числе побежал координировать своих ребят. Он мог, в общем-то, находиться на пункте управления, руководить боем дистанционно оттуда. Но когда возникла ситуация и его ребята попали в засаду, были зажаты, с нескольких сторон их обстреливали, он сам с пункта управления на бронированной машине вырвался туда через поле. По словам очевидцев, еще там, в поле, бронеавтомобиль пробило пулями. Комбат Владимир Жога выскочил, чтобы координировать ребят, и одна из вражеских пуль вошла в голову… [5]
* * *
Он действительно погиб как герой – один из редких командиров в этом мире, который реально вместе со своими штурмовыми отрядами находился впереди, на острие атаки. Владимир Жога делал все так же, как в свое время научил его первый комбат «Спарты» Арсен Павлов – легендарный «Моторола». Когда первая штурмовая группа под командованием «Моторолы» заходила на объект, сразу за ним заходил и «Воха» вместе со второй штурмовой группой.
Владимир Жога сам был родом из Славянска, когда началась война в Донбассе, весной 2014 года, ему было всего 19 лет. Он пришел в подразделение Арсена Павлова, когда мало кто знал самого «Моторолу» и батальона «Спарта» еще не было.
Насколько нужно иметь силу духа, чтобы командовать своими ребятами не откуда-то, а в самом п…резе! Оба этих командира «Спарты» такой силой духа обладали и тем самым вдохновляли своих бойцов. Оба погибли как герои…
* * *
Навряд ли можно говорить, что украинские военные лично охотились за командиром легендарного подразделения – одного из самых боеспособных подразделений Донецкой Народной Республики. Украинская сторона и националистические батальоны за восемь лет войны прекрасно понимали, что собой представляет «Спарта». Да и сами «спартанцы» никогда не скрывали, против кого, как и где они воюют. Ребята всегда шли на своих боевых машинах пехоты с флагами морпехов и своего подразделения. В общем-то, врагу было понятно, кто против него стоит.
Солдаты рассказывали, что комбат Владимир Жога как раз говорил перед тем как пойти на штурм Волновахи: «Ни в коем случае не снимайте наши флаги – пусть они знают, кто идет против них!»
Если же
