Ознакомительная версия.
– Увязнем в бою при преодолении вот этого участка, – сказал начальник криминалки, прочертив ручкой линию.
– Эх, горе не беда, – махнул рукой командир отряда. – За нами правда, мужики. Не увязнем…
К середине ночи были проработаны все детали, намечен маршрут, определен порядок выдвижения, согласованных действий, связи, огневого противодействия противнику. Моботряд уже пребывал в состоянии первой готовности. Поэтому собрались максимально тихо, без суеты, стараясь не насторожить наблюдателей, которые днем и ночью пялятся в сторону кафиров самого противного, ментовского окраса. За убийство мента у боевиков награда даже больше, чем за скальп контрразведчика.
– Двинули. С Богом, – отдал приказ командир, расположившийся во втором бронетранспортере. Уже занимался рассвет. Впереди – новый день, который суждено увидеть не всем. И эта мысль была холодна как лед и жила не в голове, а где-то в солнечном сплетении.
И машины двинули вперед.
Вырвались не там, где ждали – не через ворота. БТР с размаху взломал бетонный забор в заранее подобранном месте. Да так удачно, что образовался своеобразный мостик, по которому машины без проблем могли вылететь с базы, не потеряв колес. С ходу БТР обработал огневым шквалом доступные позиции боевиков. Выставили дымовую завесу.
За считаные минуты колонна из автомашин, которую спереди и сзади замыкали БТРы, вырвалась на оперативный простор, огрызаясь очередями из автоматов и тяжелых пулеметов.
В «Уралах», фургонах, бронированных «уазиках» людей набилось как сельдей в бочке. Весь личный состав мобильного отряда. Цыганский табор. Кочевники… Это было бегство.
Когда колонна преодолела пустырь и вылетела за пределы населенного пункта, не дав мятежникам, которые продирали глаза и расчехляли оружие, опомниться, сзади послышались взрывы. Это взлетел на воздух боекомплект, который не удалось прихватить, – сработали взрывные устройства с часовыми механизмами, с любовью поставленные саперами. Врагу не достанется ни один трофей.
Колонна двинула через поросшее травой заброшенное поле, рискуя застрять или провалиться в быстрый журчащий ручей…
Неожиданно откуда-то со стороны зарослей стали лупить бандиты. В предрассветной мгле их было видно только по вспышкам выстрелов из зеленки. Из гранатомета моджахеды врезали по передовому бронетранспортеру. Граната прошла, вскользь чиркнув по броне, без особого ущерба. В ответ КПВТ причесал, как мог, зеленку. Повалились молодые деревья – крупнокалиберный пулемет запросто пробивал стволы, дырявя тех, кто засел за ними, в тщетной надежде спрятаться от смертоносного свинца.
Бойцы отряда щедро, не жалея боеприпасов, обрабатывали огнем все, что шевелилось. Машины выскочили на проселочную дорогу. БТР попутно снес чей-то домик, подвернувшийся некстати, – в таких обычно отдыхают ночью крестьяне и прячутся беглые преступники. Судя по всему, внутри никого не было. Подавили заслон, который моджахеды попытались выставить в километре впереди…
Хорошо, что у мятежников не оказалось тяжелой бронетехники и вертолетов. Да и с обменом информацией туговато, а о едином боевом управлении пока им не приходилось и мечтать. Поэтому преследование и перехват они организовать не могли.
Колонна вырулила через десять километров на недавно отремонтированную, гладкую, как европейский автобан, юго-восточную трассу. Смела блокпост, который давно взяли под контроль бандиты…
По пути «Газель», шедшую в начале колонны, прошило шальной очередью. Взрывом повредило «Урал». Но израненные машины, с трудом, натужно ревя двигателями, ползли вперед, стараясь не отставать. Сейчас темп решал все…
Через некоторое время стало ясно – вырвались.
– Дорога открыта хоть до Дагестана, – крикнул начальник криминалки, стараясь не удариться головой о выступающие детали внутри БТРа.
– И не мечтай! – отмахнулся командир отряда. – До полка бы добраться!
Предстояла заключительная фаза. Пробиться через заслоны к мотострелковому полку, который мятежники прикрывали плотнее, чем мобильный отряд.
На подходе по закрытому каналу командир моботряда вышел на связь с мотострелковым полком. И прокричал, перекрикивая рев дизеля:
– Молот. Стрела на связи. Прием.
– Слышу, Стрела.
– Принимайте гостей.
В двух словах командир мобильного отряда ввел в курс дела. Теперь можно было нарушать радиомолчание, не опасаясь, что мятежники перехватят радиопереговоры, – враги все равно уже ничего не успеют сделать.
– Духов в окрестностях как грязи, – предупредили пехотинцы. – Осторожнее. На подходе поддержим вас огнем!!!
Возле мотострелкового полка милиционеры наткнулись на плотные душманские заслоны. Была возможность угодить под перекрестный огонь, нарваться на гранатометы. Тут вступили в разборку мотострелки. Они основательно прочесали окрестности артиллерией, не жалея снарядов, – ментов надо было выручать, свои ребята, славяне, за это дело и шкурой рискнуть не жаль. В результате колонна с ходу прорвалась через боевые порядки врага. Но уже вдогонку выстрел из гранатомета врезал в бронированный «Урал». Пришлось БТРу под шквальным огнем, выпустив дымовую завесу, тормозить и брать на броню уцелевших бойцов.
Прикрывая эвакуацию пострадавших, мотострелки выдвинули боевые машины пехоты на помощь братьям-славянам. Одной угодил в бок выстрел из «РПГ-7». Чудом обошлось без больших жертв.
Колонна ворвалась в расположение сто пятьдесят шестого мотострелкового полка.
Самоубийственный отчаянный бросок был завершен.
– Подсчитали потери? – через час спрашивал командир мотострелкового полка, который сидел с милицейским полковником в своем кабинете, грея руки о стакан с чаем. У него в последние дни мерзли руки, несмотря на теплую погоду.
– Трое убитых, – угрюмо произнес командир мобильного отряда МВД России. – Восемь раненых.
– Такой бросок… Три двухсотых и восемь трехсотых. Легко отделались.
– Легко? – усмехнулся милицейский полковник. – Может быть. Только женам и матерям погибших ребят об этом не скажешь.
– А что ты хочешь, полковник? Война пошла нешуточная. Это тебе не школьная игра в «Зарницу», где все понарошку…
– Что тебе группировка говорит?
– А их поймешь? Они там какие-то больные на всю голову, наши командиры. То держись до последнего патрона и не сходи с места. То действуй по обстановке… Они в ступоре. А здесь война…
То, что война нешуточная, мотострелки испытывали на своей шкуре ежедневно. Хотя чувствовали они себя относительно комфортно. Солидный боезапас и приличные запасы продовольствия, артезианская скважина с чистой водой позволяли держаться до бесконечности. Войсковая часть окружена надежными фортификационными сооружениями, подходы простреливаются, с любовью подготовлены огневые точки. В общем, душманам здесь ловить нечего. Однако противник постоянно пробовал их на прочность. Первоначально мятежники попытались применить испытанную тактику, как и на моботряде, – влупили по расположению из минометов, установленных на машинах, и пошли в атаку. Но живо огребли в ответ огневой шквал, откатились и принялись оборудовать позиции, готовясь к затяжным боевым действиям и стремясь не выпустить пехотинцев за пределы расположения. Но военные пока и не стремились на волю. Комполка не собирался гробить своих людей. Кроме того, он надеялся, что все-таки будет отдан приказ о силовом решении вопроса, и тогда его часть тут же станет острым клинком, упершимся в брюхо мятежа.
В Москве в это время царила такая растерянность, какой давно не было. События нарастали как снежный ком, и рецептов борьбы с напастью никто не предлагал. Заморский дирижер, разыгрывавший всю эту кантату, самозабвенно махал палочкой, и вступали в действие все новые инструменты – то скрипки, а то и басы. Все было разыграно по нотам. Катастрофа только начиналась…
В мусульманских республиках прошли многолюдные стихийные митинги. Их ядром были молодежь, студенчество, выпускники религиозных школ, безденежная категория населения, у которой переизбыток жизненной энергии усугубляется недостатком денег, всегда недовольная существующим порядком вещей и падкая на революционные настроения. Пока еще демонстрации были относительно мирными. «Руки прочь от Ичкерии!», «Свободу малым народам!».
Хуже всего обстояли дела в Дагестане – котле межнациональных противоречий. Сто пятьдесят национальностей в условиях колоссальной безработицы и острой нехватки пригодной для жизни и обработки земли – идеальная среда для массовых беспорядков. Которые не заставили себя долго ждать. В Махачкале прошло несколько агрессивных митингов. На них требовали, как всегда, работы, заботы о нацменьшинствах, отставки Правительства. Кончилось все хорошей потасовкой. Обошлось без жертв. Но больницы были забиты пострадавшими, а военный госпиталь пополнился бойцами подмосковной дивизии особого назначения, половина которой переброшена на Кавказ для наведения порядка.
Ознакомительная версия.
