Ознакомительная версия.
Опытный уркаган готов был поклясться: с людьми калибра Бура подобное не могло стать случайностью. Так что следовало готовиться к неприятностям. А уж о свойствах грядущих неприятностей оставалось только догадываться…
* * *Ночной телефонный звонок стеганул по ушам, словно плеть. Шароев нехотя поднялся с кровати, поискал глазами мобильник и взглянул на табло. Так и есть: звонили с Лубянки.
– Да, – хозяин взял мобильник, уже понимая, что произошло нечто серьезное.
И не ошибся: референт начальника отдела сообщил, что за товарищем полковником уже послана служебная машина, которая через десять минут будет у его подъезда.
– Когда же я наконец отдохну по-человечески… – пробормотал чекист, не попадая спросонья в штанину. – Хоть телефоны на ночь отключай!..
За все время службы его лишь однажды отзывали из отпуска – во время теракта на станции метро «Лубянская». Но тогда родная Контора протрубила общий сбор. А теперь среди ночи выдернули, скорее всего, лишь его да нескольких оперов отдела. Стало быть, теперешний повод не менее серьезен…
Меньше чем через полчаса Шароев, проклиная всех и вся, сидел в комнате совещаний. Начальник отдела, с красными от бессоницы глазами, выложил перед собой папку с документами.
– Извините, что пришлось вызвать среди ночи, – деликатно произнес он. – Но дело серьезное и отлагательств не терпит. Сегодня вечером нарядом патрульно-постовой службы отделения милиции Хорошевского района был обнаружен труп сотрудника института Курчатова, гражданина Переверзева Дмитрия Степановича, 1974 года рождения, прописанного по адресу: улица Генерала Берзарина, дом… квартира… Он был убит выстрелом в голову из автоматического оружия калибра 6,35, после чего труп бросили в зоне лесонасаждений в районе Карамышевской набережной. Кажется, вы этого Переверзева разрабатывали?
– Могу затребовать оперативные документы. – Шароев лихорадочно прикидывал, почему эта смерть так всполошила руководство.
– Они уже у меня. Расследованием занимается милиция, и параллельно – мы. Пока абсолютно точно установлено, что перед смертью Переверзева пытали. По предположениям судмедэкспертов, правда, пока не подтвержденным результатами вскрытия, смерть Переверзева наступила от болевого шока, вызванного множественными переломами пальцев рук. А выстрел был сделан, как говорят в криминальной среде, только для контроля, чтобы ни в коем случае не оставить жертву в живых. По имеющейся у нас оперативной информации, убитый накануне вечером, как и всегда, придя с работы в девятнадцать ноль-ноль или около того, был вызван каким-то неизвестным, позвонившим по телефону примерно в двадцать один час, на какую-то важную встречу.
– Откуда это известно? – оживился Шароев.
Начальник отдела извлек из папки пачку бумаг.
– Со слов жены покойного… На чем мы остановились? Ага, вот. Затем, примерно через пятнадцать минут, его видели в кафе, у метро «Курская», с каким-то высоким мужчиной, примерно тридцати лет, крепкого телосложения, с подковообразными усами. Переверзев, выпив в кафе рюмку водки и съев бутерброд, проследовал с неизвестным к стоявшей у обочины машине марки «Ауди А8» белого цвета, в которой вроде бы находились еще двое мужчин, портреты которых установить не удалось. Это все со слов милиции, они опросили продавщицу кафе. С того момента как Переверзев сел в автомобиль к неизвестным, его живым больше никто не видел. Что скажете?
– Насколько я помню, Переверзев был завербован нами еще в две тысячи втором году, – вполне официальным тоном сообщил Шароев и, взглянув в посеревшее окно кабинета, механически отметил, что домой уже будет добираться засветло. – Оперативный пседоним Ученый. Направление – информация о сотрудниках Курчатовского института, которые проявляют повышенный интерес к гостайнам. Работал успешно, именно благодаря ему мы и установили, что основной интересант, как ни странно, – лидер оргпреступной группировки Зеленцов, по кличке Леша Дюк. Этот бандит каким-то образом вышел на спецслужбы одной из стран Латинской Америки, и те, в обмен на совсекретную информацию, наладили совместный канал поставки кокаина в Россию. Однако ни пути поступления наркотиков, ни его объемы, ни все остальное пока установить не удалось.
– А какие мысли об убийстве?
– Пока никаких, – Шароев механически достал сигареты и, поймав разрешающий взгляд начальника, закурил. – По большому счету, это может быть все, что угодно. Например – покойный мог не поделить с кем-нибудь женщину. Или влезть в долги, которые не хотел отдавать. Я пока прикидываю по самому широкому спектру. То есть просчитываю все возможные или невозможные варианты.
– А если спектр сузить?
Полковник подавил в себе тяжелый безотчетный вздох. Конечно, утечка информации о наркобизнесе Зеленцова через его приятеля Монаха была абсолютно рассчитанной и спланированной. Чекист грамотно просчитал ход мыслей уркагана: мол, сам Фомин обязательно расскажет о разговоре Дюку, тот, в свою очередь, сильно занервничает, что спровоцирует его на необдуманные поступки. К тому же «Хаммер» Монаха несколько дней отрабатывала лубянская «наружка», которая и информировала о визите Фомина с Малаховским в офис дюковской фирмы. А уж там без нужного Шароеву разговора наверняка не обошлось. Однако оставалось загадкой, каким образом Дюк выяснил, что Ученый сотрудничает с Лубянкой и что именно сам Переверзев рассказал его людям под пыткой…
– Если сузить спектр и брать навскидку, то, кроме Зеленцова, заказывать Ученого больше и некому. В Курчатовском институте есть некое лицо… которое и снабжает этого Дюка совсекретными документами. Установить личность этого человека нам не удалось. Видимо, он и сумел раскрыть нашего осведомителя, о чем и сообщил патрону. А пытали его только по одной причине: выяснить все, что ему известно об источнике информации. Однако, на мой взгляд, следует разрабатывать все возможные версии: долги, месть, женщины. Следует установить, какие у него были враги, угрожал ли ему кто-нибудь, и так далее. Короче, стандартная процедура. Кстати, а показания видеокамер сняли? Может, зафиксирован номер той «Ауди»? Или того высокого типа, который на ней приехал?
Ни для кого не секрет, что весь центр Москвы буквально нашпигован видеокамерами, которые скрыто и явно висят на фасадах магазинов и банков, перед банкоматами и даже во многих жилых подъездах. Записи с видеокамер могли бы объяснить многое, если не все.
– В этом направлении работают, – уклончиво ответил начальник. – Но основная версия – конечно же, Дюк. Ты уж извини, но отпуск твой прерывается. Возвращайся к текущим делам. Землю носом рой, но выясни, откуда у этого дела ноги растут. Авторитета этого выпасай плотно, но пока не трогай: арестуем – спалим всю их связь с латиносами. Свяжись с «наружным наблюдением», пусть тебе два экипажа топтунов выделят. А вот этого уголовника… Фомина, или как там его… следует разрабатывать по полной. По моим подсчетам, это единственный человек, который реально может нам помочь.
* * *Багровый шар заходящего солнца медленно поднимался над живописным подмосковным озером. Его косые лучи дробились в застоявшейся воде, окрашивали низкие перистые облака нежно-розовым цветом. Томно и сладострастно квакали лягушки, тонко звенели невидимые комары, на водной глади, взбрасываясь, играла, плескалась рыба…
Леша Дюк, сжимая в руках удилище, неотрывно смотрел на поплавок. Рыбалка была одним из его немногочисленных увлечений, а выезд с удилищами за город на выходные – своего рода ритуалом. Следуя старому рыбацкому правилу, Леша никогда не брал с собой Светлану, приглашая в компаньоны кого-нибудь из пацанов. В последнее время он все чаще благоволил к Саше Заике, которому доверял все больше и больше.
Тут, на озерах, можно было не только всласть отдаться рыболовному азарту, но и переговорить о текущих и будущих делах, не рискуя быть подслушанным и записанным. Чего-чего, а этого Дюк в последнее время опасался больше всего; уж если сам Монах говорит, что тобой плотно интересуются гэбисты, следует быть предельно внимательным.
Сам Леша Дюк в последнее время почти не пользовался мобильником, предпочитая или спутниковый телефон, прослушать который было несколько трудней, или уличные таксофоны, или же Skype. Ведь, кроме Лубянки, отслеживанием телефонных переговоров наверняка занимались и менты, и ФСО, и ФАПСИ, и несколько десятков крупных шантажных контор, и конкурирующие охранные фирмы. Пацанам из фирмы также было строго внушено: ни о каких служебных делах по мобильникам не распространяться категорически. Для экстренных случаев была разработана целая система условных знаков: вариант «А», произнесенный по телефону, означал, что вызываемый абонент должен был срочно подъехать к звонившему, вариант «Б» – то же самое, но с оружием, вариант «В» означал отбой, вариант «Г» – сбор в условном месте… Для всех возможных вариантов Леша задействовал все буквы русского алфавита, сокрушаясь при этом, что тридцати трех букв ему явно недостаточно. Впрочем, времена теперь настали такие, что прослушивать разговоры можно было не только через мобильник. По слухам, в Конторе была аппаратура, позволяющая считывать шепот на расстоянии нескольких сот метров…
Ознакомительная версия.
