Двигатель «мерседеса», стоявшего рядом с машиной Болана, взревел на полных оборотах и сорвался с места, выбросив из-под колес фонтаны гравия. Чтобы сэкономить время, водитель «мерседеса» проехал прямо по ухоженной лужайке.
С другой стороны здания послышался тяжелый топот, затем стук захлопнувшихся дверей, заскрежетали стартеры, и вслед за «мерседесом» рванули две машины сопровождения.
Судя по всему, произошло что-то очень важное. Майк Талиферо редко нервничал. По крайней мере, так о нем говорили.
Болан подошел к двери в охотничий домик и возмущенно обратился к начальнику охраны:
— Ну вы посмотрите! Что за нахал! Садится в машину и сматывается, даже не махнув мне на прощание рукой. А ведь сам просил меня приехать сюда...
Мафиози, растерянно топтавшийся на пороге, был взволнован и чувствовал себя явно не в своей тарелке.
— Сожалею, сэр. Несколько минут назад он получил очень плохое известие и поехал на встречу с какой-то важной шишкой.
Болан бросил на мафиози презрительный взгляд, в котором явственно читался вопрос: «А я, по-твоему, не важная шишка?», и произнес:
— Возможно. Но странно, что он смотался, едва я приехал сюда.
Начальник охраны покраснел и смущенно заметил:
— Не знаю, сэр, не думаю, что... Я хочу сказать, что он поехал встречать кого-то в аэропорту. Уверен, что он скоро вернется. Входите, прошу вас. Бар уже открыт. Устраивайтесь там. Думаю, что мистер Талиферо вернется не позднее, чем через четверть часа.
Мафиози широко распахнул перед Палачом дверь. Болан продолжал разыгрывать из себя возмущенного босса:
— Не знаю, не знаю... Наверно, мне следует просто взять и уехать.
— Всего лишь десять минут, сэр. Подождите. Позвольте мне принести вам...
Начальник охраны никогда не смог бы потребовать у Болана документы, даже если бы сгорал от любопытства. В кругах мафии это было просто немыслимо. Там либо знали людей, либо делали вид, что знали. Мафиози заглянул в салон и позвал одного из «солдат».
— Эй, ты, иди-ка сюда!
Он вернулся к Болану и сказал:
— Джесс проводит вас в бар, сэр.
Болан сделал вид, что его уговорили остаться. Однако уже в дверях он недовольно буркнул:
— Не люблю, когда меня принимают, как собаку. Можете так ему и передать. Мое время дорого стоит. Мне надо присматривать за собственной территорией.
— Хорошо, сэр. Обязательно. Бьюсь об заклад, что он вас даже не заметил. Он получил плохие известия и поспешил в аэропорт. Вы сами знаете, как это бывает.
Поразительно уродливой наружности тип с длинноствольным револьвером 38-го калибра за поясом подошел к ним и распустил уши, не пропуская ни одного слова из сказанного. Должно быть, это и был Джесс. Наверняка он принимал себя за Джесси Джеймса, если судить по его важному виду и оружию. Скорее всего, по этой причине его и прозвали Джессом: в Организации клички давались по любому поводу — дело обычное.
— Привет, Джесс, — пробурчат Болан. — Как дела на Третьей звеню?
Парень растерялся, не зная, что делать, улыбнуться или нахмуриться. Поэтому на его лице появилась неопределенная ухмылка.
— Мы с тобой там раньше не встречались? — безразлично спросил Болан.
Начальник охраны успокоился. Держась за ручку стеклянной двери, он обратился к Болану:
— Чувствуйте себя как дома, сэр.
Притворив за собой дверь, он оставил Джесса наедине с неудобным гостем. «Солдат» почесал затылок, лихорадочно перебирая в памяти своих знакомых с Третьей авеню.
— В основном я работаю в Бронксе, сэр. Но возможно, что вы видели меня и на Третьей авеню. Я много разъезжаю.
Он явно надеялся на то, что Болан его где-то видел. Ведь это так лестно.
Они направились к бару.
— Что тут у вас происходит, Джесс? — спросил Болан. — Куда так резко сорвался Майк?
— Дела пошли неважно.
— Нет... Только не то, о котором я думаю, — мрачно проворчал Болан.
— Вы знаете, сэр, я сам ничего не знаю... Вы приехали, чтобы... — Джесс вопросительно кивнул в сторону раздевалок.
— Именно, — отрубил Болан.
— Ну, тогда... Не знаю, что вам и сказать. Все произошло очень быстро. Я только слышал, как тот парень раз крикнул, и его крик не был похож... В общем, он нес нечто подобное на то, что написано в Библии... Про какую-то козочку, которую ведут в лес. Затем, всего несколько минут назад, мистер Талиферо выскочил и закричал, что его слишком быстро прикончили. Я не знаю...
— Налей-ка мне большой стакан виски, Джесс. И похолоднее. А я пока займусь делом, — зло отчеканил Болан. — Какая дверь?
— Мужские раздевалки, сэр, — сообщил Джесс, нервно моргая глазами. — Вторая дверь по коридору, прямо перед вами.
— Не ходи за мной, — приказал крутой убийца, который когда-то видел Джесса на Третьей авеню.
Парнишка кивнул, головой и пошел к бару.
В руке Болана появилась «беретта». Он навинтил на ствол глушитель и, распахнув дверь, стремительно вошел в раздевалку.
Раздевалка оказалась длинным и узким помещением, вдоль стен которого в ряд стояли скамейки и шкафчики. В глубине комната приобретала форму буквы "Т" и становилась шире. Там находились душевые и туалеты.
В раздевалке находились по меньшей мере три человека из команды Талиферо.
Один из них стоял, прислонившись к стене неподалеку от входной двери и устремив взгляд на своих коллег. Рукава его рубашки были закатаны, а из кобуры, висевшей под мышкой, торчала рукоять револьвера.
Двое других, находившихся в широкой части раздевалки, были одеты в белые сапоги и халаты, густо запятнанные кровью. От двери Болан мог видеть лишь одного из них. Он стоял в центре комнаты, уперев руки в бока и не сводя глаз со своего напарника. Тот топтался на месте и над чем-то копошился. Чем они там занимались, Мак не видел. Зато в глаза ему бросилась лежавшая на полу человеческая рука, отрезанная у локтя. Болану показалось, будто он видит сцену из фильма ужасов. Напряженности и запахов, витавших в воздухе, оказалось достаточно, чтобы волосы у него на голове встали дыбом. Однако этой фантасмагорической картине не хватало одного штриха: все происходило в тишине. Болан не слышал ни единого стона, ни единого крика.
Тишина свидетельствовала о худшем.
При виде Болана мафиози, стоящий у двери, выпрямился и буркнул:
— Здесь тебе не цирк. Посторонним вход сюда запрещен.
Болан спрятал «беретту» за спиной.
— Меня послал Майк, — возразил он. — Есть проблемы?
— Не то слово, — отозвался охранник. — Это просто кошмар какой-то! Парень улыбается им, и ему наплевать на то, что они с ним делают. Сал уже начал нервничать, и я его понимаю.
Что-то шло не так, как было запланировано, но Болан пока не мог понять, что именно.
— А-а-а, значит поэтому...
— Что?
— Именно поэтому Майк велел передать Салу, чтобы тот дал отбой. А я-то сначала не усек. Понимаешь?
Часовой вздрогнул.
— Да.
— Тогда передай Салу, чтобы парня привели в порядок. Я забираю его.
Часовой недоверчиво покосился на Болана.
— Теперь я ничего не понимаю.
Болан пожал плечами.
— Наше дело — не стараться понимать, а подчиняться. — Он улыбнулся и развел руками. — Сходи за ним.
— Ну уж дудки. Я только что поел.
— О'кей. Тогда скажи Джессу, чтобы подогнал ко входу мою машину.
— Что ты собираешься делать? Я хочу сказать, уж не...
— Вот именно. Мне не повезло. Мне досталась короткая спичка. Мне придется доставить этого типа к Болану.
Часовой с симпатией улыбнулся:
— Я тебе не завидую. И куда же это?
Болану хотелось кричать, приказать ему поторопиться, но он заставил себя сохранить спокойствие.
— Нам примерно известно, где он. Лучше забрать парня отсюда до приезда Майка.
Охранник согласно кивнул головой, еще раз с теплотой и сочувствием взглянул на Болана и вышел из раздевалки.
Только теперь палача заметил Болан. Увидев, что охранник скрылся за дверью, он шагнул навстречу Болану:
— Ничего не понимаю, сэр. Он не...
Присмотревшись, инквизитор понял, что ошибся.
— О, простите. Я решил, что вы...
— Он послал меня сюда, — перебил его Болан, подходя ближе.
— Мне никогда не приходилось встречаться с чем-либо подобным, — принялся извиняться мафиози. — Невероятно! Мне часто доводилось работать с Салом. Но тут нет его вины, сэр. Этот тип ненормальный, поверьте.
В глубине помещения, у самой стены, стояли два открытых чемодана с инструментами. Чего там только не было: пилы, паяльная лампа, различные клещи, инструменты, чтобы резать, колоть...
Рядом выстроились в ряд топоры, электрические наждаки и даже бормашина. На столе лежали хлыст, стетоскоп, шприцы, резиновые жгуты и сосуд, наполненный черной жидкостью.
В душевую палачи затащили вращающийся стул, а на ручке смесителя укрепили мощный светильник, чтобы лучше видеть жертву. На скамейке стоял магнитофон, а микрофон висел рядом со светильником, прямо над головой человека, сидящего на стуле.
