гробом для Максима Глухова. Затем раздалось сразу несколько взрывов, слившихся в один. Железнодорожный кран оторвался от платформы и свалился под откос. За ним последовала землеройная машина. А затем рвануло и само железнодорожное полотно. В общем, комплекс немецкой техники превратился в груду пылающих обломков, загородивших основные пути.
– Ну вот, теперь пусть фрицы разбирают завал, – заключил Шубин.
И он повел свой отряд дальше на север. Разведчики шли около двух часов и лишь к полуночи добрались до района, который Шубин заранее выбрал для того, чтобы устроить там базу. Походив взад-вперед, он наметил место, где решил расположить землянку. После чего раздал бойцам лом и две лопаты и приказал:
– А теперь – вперед, сражаться с мерзлой землей. Надо вырыть землянку не меньше двух метров глубиной и не менее шести квадратных метров площадью, чтобы мы все в ней поместились.
Борис Косолапов взял лом, стукнул по мерзлой земле десяток раз, потом сказал:
– Товарищ капитан, а зачем нам эту землю долбить? Давайте заложим толовую шашку и взорвем. Один подрыв – и землянка почти готова.
– Да, конечно, – скептически произнес Шубин. – Один взрыв – и немцы точно узнают, где мы расположились.
Однако остальные бойцы поддержали Косолапова.
– Почему немцы должны думать, что это мы землю взрываем? – спросил Лернер. – Наши артиллеристы постоянно обстреливают немецкие позиции, самолеты наши летают, бомбят. Скорее всего, они подумают, что это бомба взорвалась. Борис прав. Давайте ускорим работу. А то мы здесь до утра провозимся, а то и дольше. И дело пострадает…
Этот довод подействовал на Шубина, и он разрешил подорвать шашку. Но для этого все равно нужно было вырыть ямку, чтобы заложить в нее заряд тола. Но ведь рыть ямку гораздо быстрее, чем большую землянку. Косолапов с Лернером принялись копать ямку, а Теплов и Коростылев взялись за пилы. Они спилили несколько сосен, а затем распилили их на бревна нужной длины – из них предстояло соорудить крышу.
Когда ямка была готова, Косолапов заложил в нее заряд. Все спрятались за деревьями, и прозвучал взрыв. Образовалась яма приличных размеров. С помощью лопат разведчики довели ее до нужных параметров, уложили бревна, а между ними – ветки и мох и все это засыпали выкопанной землей.
– Все, теперь можем отдохнуть, – сказал Шубин. – До утра отдыхаем, потом сделаем вылазку на железную дорогу. Надо еще в одном месте им движение нарушить. А уже ближе к вечеру, когда стемнеет, нанесем визит на станцию.
День выдался трудный, разведчики буквально валились с ног от усталости, поэтому никого не нужно было уговаривать отправиться отдыхать. Выставили часового, постелили на пол землянки елового лапника, легли тесно друг к другу – и все сразу уснули. Спустя два часа первый часовой, Вася Теплов, разбудил сменщика, Михаила Лернера, а тот, уже под утро, – сержанта Коростылева. А остальные спали без задних ног.
В семь утра Шубин проснулся и стал будить остальных. Пора было вставать, завтракать и собираться на новую операцию. На этот раз Глеб задумал выйти к железной дороге значительно западнее, ближе к Спас-Деменску, и подорвать там немецкий эшелон. Это задержало бы отступление немцев и вывоз вооружения. А на вечер у него была запланирована главная операция, в которой решающая роль отводилась ему самому.
Но пока что о вечере рано думать – пока было время завтрака. Разведчики вскипятили в котелке воду для чая, подогрели три банки тушенки и стали есть.
Шубин закончил завтракать раньше остальных. Он развернул карту и еще раз внимательно изучил местность. Им предстояло пройти двенадцать километров и выйти к тому месту, где железная дорога пересекала речушку. В этом месте через речку был перекинут короткий мостик. Шубин надеялся, что мост этот, из-за его малых размеров, не охраняется. А если даже и охраняется, не беда – с небольшим караулом разведчики могли справиться.
Спустя полчаса они уже были в пути и направлялись на юго-запад. Спустя два часа вышли к тому самому мосту, который Шубин наметил в качестве цели. Здесь разведчик понял, что ошибся насчет того, что мост не охраняется: возле моста виднелась сторожка, над ее крышей поднимался дымок, а возле сторожки виднелся бруствер, из-за которого торчал ствол пулемета. Мост хорошо охранялся.
Шубин достал бинокль и внимательно оглядел окрестности. Его интересовало, как подобраться к мосту, не привлекая внимания охранников. Но, сколько он ни смотрел, он не видел такой возможности. Немцы выбрали хорошее место для своего поста. От сторожки они могли просматривать местность и на этой, и на той стороне реки. Никаких оврагов и складок местности, в которых можно было бы укрыться, здесь не было. «Значит, до темноты придется здесь куковать, – со злостью подумал разведчик. – А когда стемнеет, они удвоят охрану, а еще начнут ракеты то и дело пускать. Начнем их штурмовать – еще кого-нибудь потеряем. Так я весь свой отряд положу и задание командования не выполню. Неужели никакого способа нет к ним подойти?»
Он снова стал осматривать окрестности. И тут ему в голову пришла мысль. Он некоторое время ее обдумывал, а потом скомандовал:
– Косолапов, Теплов, идете со мной. Маскхалаты наденьте и хорошенько их расправьте, чтобы вас на снегу не было видно. Да, Борис, возьми пару толовых шашек и моток провода. Остальные нас прикрывают. Ты, сержант, остаешься за старшего. Если будет какая-то нестандартная ситуация – сам примешь решение. Ну, все готовы? Тогда пошли.
И он повел свою маленькую группу вперед. Но не к мосту, а выше него. Разглядывая местность в бинокль, он заметил, что берега речки крутые и немцы из сторожки не могут видеть, что творится у самого берега реки. Значит, маленькая группа людей, плотно прижимаясь к берегу, может подобраться к самому мосту и установить взрывчатку – и немцы ничего не заметят.
Разведчики дошли до реки и спустились на лед. Затем они двинулись вниз по течению, приближаясь к мосту. Когда мост стал хорошо виден, они, двигаясь у самого берега, пошли по одному. И так дошли до самого моста – он оказался у них над головами.
– Сможешь подобраться вон к той опоре? – прошептал Шубин на ухо Косолапову.
– Думаю, смогу, – ответил подрывник. – Если вы меня немного подсадите, точно смогу.
Косолапов снял полушубок, чтобы не мешал, взял две шашки, моток провода и полез на мост. Шубин и Теплов его подсадили, чтобы он добрался до первой опоры, дальше Косолапов действовал сам. Это был крайне рискованный момент: достаточно было кому-то из немцев выйти из-за бруствера, подойти к началу моста – и он сразу
