Ознакомительная версия.
Он взял у Юльки письмо, порвал его и выбросил клочки в мусорную корзину.
– Но некоторые в Аксакове лишились из-за наших публикаций больших денег, – продолжил он. – И больших должностей. Были, были такие публикации, после которых по указанному в газете адресу шли либо омоновцы, либо налоговая полиция, либо счетная палата. Таких обиженных нами наберется десятка полтора. Я вполне могу допустить, что любой из этих людей мог в принципе нанять каких-нибудь отморозков, чтобы они, может быть, и не убили меня, но попугали. Избили, башку проломили бы или руку сломали, ногу… Я не знаю, на кого думать конкретно. Любой мог из полутора десятков. Остается только гадать.
«Если мог любой, то скорее всего никто из них этого не делал, – подумала Юлька. – Но надо взять у него список этих людей».
– Напиши мне на листочке эти пятнадцать имен, – попросила Юлька. – Пригодятся. А ты еще вот на какой вопрос ответь… Может ли кто-то из этих пятнадцати иметь отношение к смерти Чванова?
Лицо у Геры вытянулось. Как видно, такая мысль даже не приходила ему в голову. Он минуту подумал, потом с сомнением покачал головой.
– Да нет! Ерунда! – воскликнул он. – Кто стал бы связываться с такой мелочью, как эта фирма?! Да и зачем? Конкуренты? Это смешно. В компании «Дом», по-моему, даже не знают о существовании такой мелочевки!
– В этом твоем реестре обиженных вашей газетой, – Юлька кивнула на список, который заканчивал писать Гера, – нет конкурентов «Хозяюшки»?
Гера покачал головой.
– Мне кажется, между смертью Чванова, убийством тещи и покушением на меня нет абсолютно никакой связи, – сказал он. – Это арии из трех разных опер. Забудь об этом, Юля, и не забивай себе голову всякой ерундой!
Юлька в сомнении покачала головой.
– Не знаю, Герочка, не знаю, – сказала она. – В чем между ними связь, я, конечно, не понимаю, но какая-то связь есть. Я это чувствую. И я в этом обязательно разберусь, это я тебе обещаю!..
Юля понимала, что нужно встретиться с Леночкой еще раз, но все откладывала встречу, поскольку у нее еще не было на руках никаких козырей, а проигрывать еще раз она не хотела. Встретиться с высокомерной «заказчицей», конечно, необходимо, но насколько увереннее во время этой встречи чувствовала бы себя Юля, если бы ей удалось разобраться в событиях, которые происходят вокруг Леночки и ее семейства, и найти убийцу ее матери!
Проблема в том, что рассказать о самой Леоноре Ивановне лучше всех могла бы сама Леночка, но Юлька твердо решила не спрашивать у нее вообще ничего. В конце концов, человека окружает множество людей – соседи, коллеги по работе… Кто еще его окружает? Члены семьи – дети, мужья или жены. Кроме того – любовники. Вот и все, собственно. Плохо только, что к Леночке с расспросами о Леоноре Ивановне обращаться не хочется, хотя она-то больше всего и могла бы рассказать, да и точнее всего. Юля поняла по первому разговору, что Леночка человек наблюдательный, в людях разбираться умеет и уж наверняка знает свою мать так, как не знает никто, кроме нее.
С Герой говорить на эту тему бесполезно, у него взгляд на тещу слишком необъективный, он словно о другом человеке рассказывает, вовсе не о том, о котором говорила его жена… Нет, с Герой тоже общаться почему-то не хочется…
Все-таки он тряпка! У него жена стала фактически содержанкой богатого любовника, а он ее все женой продолжает называть и еще думает – любит он ее или не любит! А сам – утешение у проституток ищет! В любовь с ними играет! Со мной то есть! Нет, с Герой встречаться тоже нет никакого желания.
Что остается? Соседки, муж, любовник.
Ну, про мужа Юля пока слышала только, что тот после рождения дочери пропал и больше в жизни семьи участия не принимал. Можно, конечно, выяснить, не появлялся ли он в последнее время около этого семейства…
Начать, наверное, стоит с соседок. Они обычно хорошо осведомлены о подробностях жизни в соседних квартирах или домах.
Юля похвалила себя за то, что давно уже подробно расспросила Герку, где жила Леонора Ивановна. Как выяснилось, обитало «святое» семейство в частном доме в известном аксаковском районе – Митрофановке. Район был известен прежде всего отсутствием фонарей на улицах и тем, что по нему, после того как стемнеет, ходить в одиночку было опасно. Впрочем, это и естественно при его освещенности.
Поэтому Юля отправилась туда днем, чтобы не создавать себе лишних сложностей в жизни или, как говорит Светка, не искать приключений на свою задницу.
Следуя Гериным указаниям, она разыскала улицу со странным, как ей показалось, названием Продольная, и первое, что отметила для себя, – что в округе не было ни одного дома выше двух этажей, точнее сказать, и двухэтажных домов за все время, пока она шла от трамвайной остановки, ей встретилось всего два – контора какого-то завода, длинный бетонный забор которого составлял одну сторону улицы Продольной, и шикарный по сравнению с остальными домами особнячок из красного кирпича, один из тех, что строили себе, следуя моде, аксаковские «новые русские».
Дом, в котором жило семейство Леночки, мало чем отличался от соседских, таких же каменных, добротных одноэтажных домов, обнесенных деревянными или кирпичными заборами. Юлю несколько удивило, что почти все дома на жилой стороне улицы Продольной – кирпичные. Еще одной характерной чертой этого микрорайона было почти полное отсутствие прохожих. Впрочем, к прогулкам улица Продольная и не располагала, она представляла собой нагромождение заборов, заросла бурьяном и была разбита колесами машин.
Юля рассмотрела дом, пару раз обошла вокруг квартала, на котором он стоял, зайти не пыталась. Ее интересовали прежде всего соседи.
Она нажала звонок на металлических воротах соседнего дома и минуты три слушала истерический лай собаки, прежде чем ей открыли. Дверь в воротах отворилась, и Юля увидела высокого широкоплечего мужчину с огромной шапкой седых волос на голове. Лицо у него было свежее – ему можно было дать лет пятьдесят, но совершенно седые волосы заставляли думать, что ему намного больше.
– Что хотела? – спросил мужчина, в упор рассматривая Юлю.
– Простите, вы не могли бы мне помочь? – сказала Юля. – Я хотела бы поговорить о вашей соседке, Леоноре Ивановне…
– А что про нее говорить? – ответил мужчина. – Померла она.
– Я частный детектив, – сказала Юля. – Можно задать вам несколько вопросов?
– Я ничего не знаю! – объявил мужчина. – Да и убили ее не здесь, нечего тебе тут нюхать!
И закрыл дверь у нее перед носом. Юлька позеленела от злости. Ничего себе, гостеприимство!
Она забарабанила кулаком по железным воротам. Те отозвались глухим гулом.
– Послушайте! – крикнула она. – Откройте!
Юля слышала, как мужчина что-то неразборчиво проворчал, потом зазвенело что-то металлическое, и вдруг в ворота с внутренней стороны что-то резко ударило, и Юлю буквально оглушил злобный собачий лай. Собака бросалась на ворота, скребла по ним когтями и захлебывалась лаем и ненавистью к Юльке.
Юля отпрыгнула от ворот. Если дело и дальше пойдет так же, то ей, пожалуй, не удастся узнать абсолютно ничего!
Звоня в соседние ворота, Юлька решила не представляться больше частным детективом, слишком уж откровенная реакция последовала со стороны седого мужчины на ее слова. Не очень-то жители Митрофановки жалуют, судя по всему, частных детективов.
– Кто? – донесся до нее из стоящего за забором дома женский голос.
– Откройте, милиция! – громко крикнула Юлька, стараясь, чтобы голос звучал построже.
– Господи! – услышала она испуганный возглас. – Опять Славка что-то натворил!
На этот раз Юля, уже знакомая с гостеприимством митрофановских обитателей, едва открылась дверь в воротах, сразу же сделала шаг вперед, заставив открывшую ей пожилую женщину слегка отступить.
– Старший следователь Юлия Ельцова, – строго сказала она. – Мне нужно задать вам несколько вопросов.
– Проходите! – засуетилась женщина. – Погодите, я собаку уберу.
Юлька заметила в глубине двора, возле двери в дом, внимательно наблюдающую за ней здоровенную псину, готовую наброситься на непрошеную гостью по первому слову хозяйки. Женщина взяла собаку за ошейник, к которому была привязана металлическая цепь из крупных звеньев, и, оттащив от двери в дом, затолкала в конуру.
– Проходите, пока я ее держу! – крикнула женщина Юльке.
С опаской поглядывая на женщину, которая с трудом сдерживала в конуре молча рвущуюся наружу собаку, Юлька бочком вдоль стены дома проскользнула к двери и юркнула внутрь. И тут же услышала, как резко зазвенела цепь и раздался сердитый голос женщины:
– На место! Вот я тебя!
Собака обиженно гавкнула. Дверь отворилась, и следом за Юлькой в прихожую вошла хозяйка.
– Славки-то самого нет сейчас, – жалобным тоном сказала она. – Я ему, ироду, с утра говорю – хоть бы что-нибудь помог, скотина! Воды натаскать надо, отец баню топить вечером будет. В магазин сходить, огород зарос весь. Ему ничего не надо! Мать из сил выбилась, а ему и хорошо! Только рукой махнул – и на улицу. И днем, и ночью пропадает, совсем от рук отбился. Не знаю, что и делать?! Хоть бы вы помогли…
Ознакомительная версия.
