– Так вот, я тебе хочу сказать, ты ничего не должен брать, кроме этого наконечника, – голос губастого прозвучал резко. – Сконцентрируй все свое умение на нем. Ты его забираешь и тут же уходишь! Как только передашь мне копье, тотчас получаешь остальные деньги.
– Понятно, – разочарованно протянул Кирилл.
– Сколько займет подготовка?
– Думаю, на это уйдет дня три. А может быть, даже неделя. В таких делах спешить не следует, нужно действовать наверняка.
– Сгодится, – коротко кивнул губастый. – Будешь докладывать нам каждый день.
– У меня еще один вопрос.
Лицо толстяка напряглось.
– Задавай.
– А вы не боитесь, что я могу просто исчезнуть с деньгами?
Губастый поморщился.
– Не думаю. Ты совсем другой типаж. А потом, сам подумай, зачем тебе хитрить? Ведь в таком случае ты не получишь остальные тридцать тысяч долларов. А насколько я успел тебя узнать, деньги для тебя кое-что значат. А теперь давай расстанемся.
Кирилл вышел из салона и направился к своей машине. Дождавшись, пока домушник отъедет со стоянки, толстяк достал телефон и, набрав номер, коротко сообщил:
– Все идет по плану.
Красивый трофей В первую очередь Настя была для него трофеем, который он сумел вырвать у такого же полигамного самца, каким был и сам. Он устроил на нее охоту тотчас, как только впервые увидел. В нем мгновенно проснулся инстинкт завоевателя. Такая опасная и красивая игрушка должна была принадлежать ему одному, и он не желал делить ее ни с кем.
Вот сейчас, слегка приподняв голову, девушка слушала музыку – красивую и одновременно торжественную. Внешне вполне самодостаточная женщина, независимая, гордая, впрочем, какой же она еще может быть, если каждый ее палец унизан по алмазу стоимостью в приличный внедорожник.
Но в действительности все было не так просто.
Кирилл, по природе своей охотник, заманил ее сладкими речами, как это делают испокон века все мужчины, в свое логово, где окончательно заявил на нее свои права, задарив безделушками вроде красивых камушков. После чего торжественно отпраздновал победу хорошим виски. Случись подобное в первобытные времена, он наверняка бы отплясал ритуальный танец вокруг костра. В общем-то, с тех пор мало что изменилось. Мужчины по своей природе весьма консервативны и не любят менять устоявшихся привычек.
Теперь важно не просто удержать эту женщину, но заставить ее находиться всегда рядом с собой. И совершенно не важно, как он этого добъется – грубой силой или ласковыми словами.
В любом случае она должна остаться рядом с ним и сделаться его тенью.
Красивые ладони с длинными пальцами лежали поверх стола. Такие утонченные изящные пальчики способны украсить даже куски бесформенный смолы, а что же тогда говорить об изумрудах да бриллиантах.
Подняв невесомую ладонь, Кирилл коснулся губами кончиков фаланг – в ответ получил благодарную и понимающую улыбку. В какой-то момент он задумался: чего же в ней было больше? И, встретившись глазами с Настей, невольно подумал: «А какая, собственно, разница!»
С каждым таким прикосновением Настя, совершенно того не осознавая, все глубже заходила в его логово, тем самым теряя остатки собственной независимости. Для мужчины такая женщина всего лишь игрушка, которой можно побаловаться. Пройдет время, и она, возможно, поднадоест, и тогда придется ступать на поиски новой жертвы, чтобы таким же хитроумным способом увести ее на свою территорию, но сейчас Настя была желанна!
За соседним столиком расположились трое молодых мужчин. Один из них, тот, что сидел ближе к ним, блондин с ленивым самодовольным взглядом, бросал короткие и сдержанные взгляды в сторону Анастасии.
Девушка не могла не заметить столь откровенного интереса к собственной персоне. Они всегда все видят! Это не просто подсознание, что столь свойственно таким высокоорганизованным существам, как красивые женщины, это уже уровень физико-химических процессов.
Взгляды, брошенные украдкой, слегка нервировали. Невольно они посягали на его территорию, помеченную столиком и двумя стульями, на его добычу, сидящую напротив. Возникшее напряжение не могла нейтрализовать даже плавная музыка, что взяла всех присутствующих в свой сладостный плен.
В какой-то момент взоры мужчин пересеклись. Ничего похожего на высечение искры. Блондин, виновато улыбнувшись, отвернулся. Случилось то, что происходит многие тысячелетия в мире самцов, просто один из них признал право другого, заприметив за его спиной более увесистую дубинку.
– Ты сегодня необычайно красива, – уже расслабившись, произнес Кирилл.
– Ты не прав, – спокойно возразила девушка.
– Вот как? – невольно удивился Кирилл. – И в чем же?
Правое плечико чуток приподнялось, после чего приняло прежнее положение.
– Просто я всегда такая красивая.
Кирилл непроизвольно улыбнулся. Женщины всегда страдали переоценкой собственной внешности, но в данном случае Настя была права на все сто процентов.
– Разумеется… Как дела у тебя в театре?
Ресницы девушки удивленно дрогнули.
– Ты и вправду сегодня какой-то особенный. Прежде ты никогда не интересовался моими делами… Тем более театральными.
– Ты же знаешь, что люди меняются. Мне интересно все, что с тобой связано.
Столик, за которым они сидели, был расположен весьма удачно – в самом центре ресторана, рядом с большим кустом роз и аквариумом, в котором из конца в конец сновали оранжевые крупные рыбины. Сегодняшнее настроение было под стать цвету рыб.
– Никогда бы не подумала. Ты показал себя с совершенно неожиданной стороны. И эти перемены меня радуют.
Пожалуй, единственный недостаток заключался в том, что столик располагался вблизи танцевальной площадки, а следовательно, они были обречены разглядывать вертлявые задницы.
– Надеюсь, не с самой худшей?
– Просто я подумала о том, что по-прежнему плохо знаю тебя. Сколько мы с тобой вместе?
– Уже два месяца, – охотно ответил Кирилл Глушков и, улыбнувшись, добавил: – И за это время ты мне ни капельки не надоела.
Кирилл с удивлением поймал себя на том, что ни с одной женщиной он не встречался столь долго. Длительность встреч была от получаса, когда на первом курсе он завалил на койку некрасивую студентку из первого мединститута (проснувшись утром, он так и не сумел вспомнить ее имени), до трех недель. Причем до крайнего срока дотянули всего лишь две девушки: одна благодаря данным топ-модели, а другая потому, что умела потакать его малейшим капризам.
Так что Настя сумела перекрыть этот рекорд больше чем в два раза. И, что самое удивительное, у него не возникало желания расстаться с ней.
Анастасия была ненавязчива, Кирилл это ценил особенно. Она прекрасно понимала, когда следует остаться, а когда ему хотелось почувствовать себя свободным. Оставаясь на ночь, девушка никогда не навязывала ему своих привычек, проснувшись первой, нежно целовала его в губы и, помахав на прощание, уходила, давая ему возможность восстановить потраченные силы.
В ней было все необыкновенно, и это притягивало.
Лениво подцепив вилкой кусочек мяса, как если бы она делала одолжение шеф-повару, аккуратно положила его на язык. Глядя на тонкие руки, на нарочито замедленные движения, трудно было поверить, что в минуты близости она представляла собой сгусток энергии.
Настя отрезала от мяса крошечный кусочек.
– Такие женщины, как я, обычно не докучают. Но хочу сказать, что ты мне тоже не надоел.
А вот это что-то новенькое.
– Приятно слышать.
– Ты на меня так смотришь, как будто что-то хочешь сказать, – Настя отставила нож с вилкой. – А может, ты пригласил меня в ресторан для того, чтобы в торжественной обстановке сделать предложение?
– Остроумно!
Вилка и нож вновь обрели хозяина.
– Я поставила тебя в неловкое положение? Извини.
Кирилл невольно улыбнулся. Возможно, мужчинам только кажется, что они заполучили в свое логово женщину, а в действительности, едва перешагнув порог жилища, женщина воспринимает мужчину как некую обстановку, а то и того хуже – что-нибудь из своего личного гардероба, нечто вроде пары туфель или лайковых перчаток.
– Ничего, я тебя прощаю.
– А знаешь, после спектакля ко мне подошел один мужчина и подарил мне большую охапку роз.
– Поклонник?
– Что-то вроде того.
– Я начинаю ревновать, – заметил Кирилл.
– Он сказал, что знает тебя, и просил передать тебе привет.
– Он не назвал себя?
– Почему-то не пожелал.
Кирилл невольно нахмурился:
– Как он выглядел?
Передернув хрупким плечиком, девушка ответила:
– Обыкновенный такой. Средних лет. Губастенький. Толстоват. Так ты его знаешь?
– Немного.
– Он был весьма обходителен.
– Не сомневаюсь. Это в его характере.
Брови невольно сдвинулись к переносице. Заметив произошедшую в Кирилле перемену, Анастасия оценила ее по-своему:
