Ознакомительная версия.
Радуясь, что ему пришла в голову прекрасная идея прихватить с собой рацию, Макс включил ее и попытался вызвать Грачева. Связи довольно долго не было, и Макс начал беспокоиться. Так крепко никто из их компании не спал.
Однако потом включился Грач и сухо поинтересовался, что Максу понадобилось.
– Если ты надеешься, что мы приедем за тобой на машине и ты выйдешь сухим из воды, то ты сильно ошибаешься. Каждый сам кует свое счастье. Как понял? Прием.
Макс обиделся. У него и в мыслях не было просить что-то для себя, он взывал к солидарности.
– Как у вас со светом? – грубовато спросил он, переключаясь на передачу. – Похоже, в городе свет вырубился. Может, что-то нужно делать? Ты как себе это представляешь?
– По-моему, тебе нужно сделать только одно – соединиться с группой, – ответил Грачев. – Тогда на любые темы мы сможем поговорить, не сажая аккумуляторов в чужих практически рациях. Ты далеко сейчас?
– Прилично, – буркнул Макс. – Без машины преодолеть такое расстояние проблематично. Но я ничего у вас не прошу. Надеюсь, эта головомойка когда-нибудь закончится.
– Если ты ориентируешься на это, – язвительно заметил Грачев, – то хочу тебе напомнить, что завтра мы уезжаем. Надеюсь, что раньше запланированного, потому что здешнему начальству и без нас будет чем заняться после такой ночи. Если мы уедем без тебя, то ты автоматически попадаешь в категорию дезертиров.
На этом их разговор закончился. Макс был так сердит, что даже позабыл, ради чего он связывался с Грачевым. Валентин был умный мужик и волевой, но характер у него был не сахар, даром что Грачев числился дипломированным психологом. Порой Максу казалось, что вся психология заключается в том, чтобы отыскивать у людей самые слабые места в подсознании и больно давить на них при каждом удобном случае.
– Что, ваши товарищи не разделяют вашего беспокойства? – спросила Татьяна, с любопытством прислушивавшаяся к разговору. – Спят мертвым сном? Не стоило их будить, я думаю. Объективно говоря, не вижу, чем вы можете здесь помочь. Это дело аварийной команды электросетей. Вы-то что можете сделать?
– Наверное, ничего, – вздохнул Максимов. – Электричество – это дело профессионалов, конечно. Однако ситуация может обернуться самым неожиданным образом. Тогда и мы можем пригодиться.
– Очень бы этого не хотелось, правда? – озабоченно откликнулась Татьяна. – Однако я представляю, что сейчас творится в детском доме. Ребятишки напуганы. Особенно дошкольники, конечно.
– Надеюсь, запас свечей у них найдется? – проворчал Макс. – На автономное электропитание здесь, конечно, рассчитывать не стоит...
Он не договорил. Сквозь шум дождя прорвался новый грохочущий звук – словно лопнул какой-то огромный резервуар. Макс и Татьяна насторожились.
– Что это было? – задумчиво спросил Макс.
– Не знаю, – пробормотала Татьяна. – По-моему, это в той стороне, где завод. Неужели...
Она вдруг замолчала. Послышался шум отпираемой двери, и на крыльце мигнул слабый огонек. Кто-то, подсвечивая себе фонарем, выглянул на улицу.
– Батюшки, светопреставление! – донесся испуганный женский голос. – Это что же такое делается? Куда бежать?
– Неужели во всем городе света нет? – тревожно поинтересовался второй голос, помоложе. – Авария, значит?
Максимов почувствовал, как Татьяна опять прикоснулась к его руке.
– Давайте подойдем, – негромко сказала она. – Не век же нам в этой беседке торчать!
Она потянула Макса под дождь. Они выскочили под грохочущие потоки воды и стремглав бросились на слабый лучик, моргающий у дверей. К их удивлению, женщины, стоявшие на крыльце, не слишком напугались.
– Батюшки! Кто это?! – в еще большем изумлении проговорил прежний голос. – Ты смотри, Вера, тут еще такие есть, которые гуляют! Охота пуще неволи, как говорится. Вы что же теперь, заблудились, что ли?
– Почти, – ответил Макс, взбегая по ступенькам и заботливо пропуская вперед Татьяну. – Не будете возражать, если мы немного у вас тут побудем?
Хозяев он видеть не мог, но они рассмотрели их обоих очень внимательно, осветив фонарем.
– Что-то будто мне ваше лицо знакомо, девушка? – сказала женщина с фонарем. – Бывали у нас, что ли?
– Я про вас в газету писала, – напомнила Татьяна. – Привлекала внимание общественности, помните? Я-то вас помню, вы – тетя Дуся, нянечка, тридцать лет здесь работаете.
– А ведь правда! – обрадовалась тетя Дуся. – А у вас, значит, такая любовь, что даже в непогоду по дворам надо бегать?
Татьяна принужденно засмеялась.
– Нет, мы просто знакомые. Человек впервые в наш город приехал. Надо же познакомить.
– Познакомиться никогда не лишнее, – согласилась тетя Дуся. – Так пошли тогда хоть маленько в сухости передохнете. Можно и чайку вскипятить – газ-то вроде еще не отключили.
– Обсохнуть успеется. Мне бы на третий этаж подняться, – попросил Максимов. – У вас с третьего этажа завод не видно?
– Смотря какой завод, – усмехнулась вторая женщина, до сих пор молчавшая. – Завод, молодой человек, лучше днем рассматривать, а не в полночь, когда электричество отключили.
– Вы меня проводите все-таки, – не отставал Макс. – Мне сейчас посмотреть нужно.
– Ну, пойдемте, – согласилась наконец женщина с ироническим смешком. – Надеюсь, вы не маньяк какой-нибудь? А то было бы очень неприятно остаться с вами в темноте один на один.
– Я не маньяк, – коротко сказал Макс.
Татьяну увели то ли сушиться, то ли пить чай, а он вместе с незнакомой женщиной поднялся на третий этаж здания и вошел в темную большую комнату, окна которой как раз выходили на ту сторону, где за жилыми домами, за кронами старых деревьев, за неглубоким оврагом, в котором ютились полуразвалившиеся бараки, стоял завод. Сейчас его, разумеется, видно не было, но багровый огненный ореол, подмигивающий сквозь водяную завесу, был виден очень ясно. Он то сжимался и нырял в темноту, то вдруг вспыхивал с новой силой, играя красками и осыпая все вокруг снопами искр.
– Ничего себе! – пробормотал Максимов, приближая лицо к стеклу. – Да там настоящий пожар!
– Ага! Уже давно горит! – вдруг сказал кто-то совсем рядом басом. – Сначала ка-а-ак рванет...
Макс присмотрелся и увидел, что около него стоит на кровати гражданин лет девяти в трусах и майке. Держась за спинку, он тоже смотрел в окно. Макс понял, что находится в детской спальне! По некоторым признакам стало ясно, что спящих здесь совсем немного, если они вообще есть. Смотреть за тем, что происходит за окном, было гораздо интереснее, чем спать.
Макс потрепал басовитого парнишку по голове и вышел в коридор. Включил рацию, вызвал Грачева и сообщил ему обо всем, что видел.
– Постарайся найти штаб гражданской обороны, – ответил ему Грачев. – Это рядом с городской администрацией. Мы сейчас все туда поедем. На заводе что-то серьезное. Пожарные и милиция туда уже направлены, но могут понадобиться дополнительные силы. Твои в том числе.
– Я так и понял, – сказал Максимов.
На относительно сухое место они выскочили совершенно внезапно, когда уже потеряли на это надежду. Это был пригорок, на котором росло несколько кривых деревьев. Вода еще не успела его затопить. На макушке этого пригорка блестел асфальт. На этом пятачке Черный велел остановиться.
Странное это было зрелище – крохотный островок суши с дорожной разметкой и десятком растрепанных деревьев посреди бурлящего грязного потока. Собственно, рассмотреть все как следует не получалось. Виден был лишь тот участок пейзажа, на который падал сноп света, отбрасываемый фарами. Все остальное было погружено в кромешную тьму. Но Черный был уверен, что ничего утешительного он не увидит. Все было и так ясно – нужно уносить ноги из этого места, пока еще есть возможность. Судя по всему, скоро даже передвижение по здешним дорогам станет проблемой. Смущало одно обстоятельство – не стоило оставлять здесь своих людей. Для собственной же безопасности не стоило. И в то же время Черный не видел, каким образом он сумеет найти их в такой обстановке. Эта дилемма вызывала у него нестерпимую головную боль.
Вдруг впереди в пятне света возникли смутные человеческие тени. Размахивая руками и высоко подкидывая ноги, люди устремились прямо к машине. Когда они приблизились, Черный с удовлетворением понял, что одна проблема все-таки решилась. В бежавших он узнал Изюма, Вовчика и Енота.
Но в каком они были виде! Насквозь мокрые, перемазанные с ног до головы глиной, замерзшие и злые как собаки. Они ворвались в салон «Мерседеса», наполнив его водой, матом и тяжелым дыханием.
– Что? – саркастически спросил Черный.
– Еле выбрались, – отдышавшись, сказал Изюм. – Мы уже, как только пошел дождь, выехать не смогли. Ну не берет тачка тот подъем! Глина! Все раскисло. Мы решили попробовать с другого конца и вообще завязли. А тут Вовчик прибежал, говорит, на дорогу надо выезжать. Ну, мы попытались втроем машину вытолкать. Потом еще мужиков там нашли. Ну, вроде вытолкали, стали взбираться по склону, и колесо на острый край трубы попало – покрышка в говно! Колесо менять в такой каше? А тут вдруг вода стала прибывать. Ага, как будто кран кто-то открыл. А потом на заводе бабахнуло будь здоров! Народ в панике, все бегут куда попало... В общем, ад кромешный. Мы тогда бросили тачку и рванули пешком. Мокрые все в говно. У вас покурить нету?
Ознакомительная версия.
