Сердце капитана несколько смягчилось.
— Ну, чего тебе? — буркнул он уже более дружелюбно.
— Вот, возьми сигарету, — девушка протянула ему пачку, — тогда или тебя вырвет, или ты начнешь думать.
— Какая ты заботливая.
— Послушай, Хэнк, — продолжала Вероника. — Те люди, с которыми мы столкнулись на перроне, вовсе не были…
Фрост покачал головой и осторожно затянулся. Тошнота вновь взяла его за горло, но он героически с ней боролся.
— Послушайте, мистер, — вмешался Карама, — эта женщина пытается объяснить вам…
— Называйте меня капитаном, — сказал Фрост. — По крайней мере, я честно заслужил это звание.
— Пусть будет капитан, — согласился турок. — Люди, которые пытались вас задержать на станции, не являются ни сотрудниками полиции, ни агентами военной разведки. Они принадлежат к террористической организации. Вы понимаете, о чем я говорю?
— Что?
В голове Фроста — несмотря на непрекращающуюся тошноту — начало немного проясняться.
— Но они не являются друзьями Марлен Штауденбрук, — продолжал Карама. — Это люди полковника Дашефика из крайне правой группировки неофашистского толка.
— Вот это здорово, — сказал Фрост, качая головой. — А вы уверены, что это были нацисты?
— У нас есть основания так полагать, — ответила Вероника. — Хотя наверняка не известно. Но…
— Что еще?
Фрост только сейчас осознал, что по-прежнему сидит на краю кровати, да еще в чем мать родила.
— Есть одна проблема, Хэнк.
Турок кашлянул и произнес строгим голосом:
— Мадемуазель Гутьерес хочет сказать, капитан, что вы — вольно или невольно — стали участником инцидента, который в нашей стране…
Фрост поднял руку, в которой держал сигарету, и бросил на майора злой взгляд.
— Слушайте, почему нельзя выражаться прямо? Мои мозги сейчас в таком состоянии, что я не воспринимаю ваши намеки.
Он посмотрел на Веронику и услышал, как она говорит:
— Мы можем довериться капитану Фросту, Карама. Возможно это единственный способ…
— Нет, — решительно ответил турецкий офицер.
— Ой, да заткнитесь вы оба! — рявкнул капитан, поднимаясь с кровати.
Тут же его сильно качнуло и если бы не Вероника, которая поддержала его, Фрост бы упал. Но через несколько секунд он уже тверже стоял на ногах. Капитан пересек комнату и прислонился к каменной стене рядом со стулом, на котором были его вещи.
— А теперь говорите, только кто-то один, — сказал он, начиная одеваться.
— Позвольте мне, — произнес Карама. — Капитан Фрост, повторяю еще раз: Марлен Штауденбрук была похищена людьми полковника Дашефика. Скорее всего, они собираются ее убить, но что эти бандиты сделают с ней перед смертью, мне не известно.
— Отлично, — прокомментировал Фрост, пытаясь натянуть носок и при этом не упасть.
— Это еще не все, — продолжал Карама. — Товарищи Марлен Штауденбрук из западногерманской левацкой группировки пригрозили, что если девушка не будет им выдана в течение семидесяти двух часов, они совершат террористический акт в центре Стамбула, который повлечет за собой гибель многих невинных людей. А чтобы доказать серьезность своих намерений, они искалечили одного журналиста, известного своими симпатиями к организации полковника Дашефика. Ему выстрелили в ногу…
— В коленную чашечку? — уточнил Фрост, застегивая молнию на брюках. — Да, это их стиль работы.
— Мы знаем, — тихо сказала Вероника.
— Так значит, они выдвинули условие… — начал капитан и замолчал. Он опустился на стул и принялся надевать ботинки.
— Вы действительно работаете на ЦРУ? — спросил майор Карама.
Фрост бросил на него взгляд исподлобья.
— Разве я это говорил?
— Да, говорили.
— Ну, тогда уже не отпереться, — улыбнулся Фрост.
— Так что там была за дурацкая идея насчет использования этой Марлен Штауденбрук? Капитан покачал головой.
— Похоже, об этом уже все знают. Так что не буду делать исключение и для вас. Женщина заявила, что ей известно имя двойного агента, который занимает высокий пост в ЦРУ и передает информацию террористам левого толка. “Фирма” заинтересовалась предложением фройляйн Штауденбрук — по крайней мере, она мне так сказала.
Короче, ей предложили политическое убежище и возможность начать новую жизнь, если она заговорит. Насколько я понял, Марлен очень хотела выйти из своей организации — она просто устала от вечного напряжения, от необходимости скрываться и убегать. Что ж, понятное желание, даже для террористки. В общем, она и ЦРУ заключили соглашение.
И вот тогда им понадобился человек — не сотрудник Управления — который помог бы Марлен выехать из Европы в США. А тут подвернулся я. И теперь, как последний олух, ломаю себе голову — то ли действительно в ЦРУ сидит крыса, которая знает каждый мой шаг, то ли это так и было спланировано, а значит все, что мне сообщили — чистая ложь.
Так что мы находимся в одинаковом положении, Карама, и с одинаковой степенью уверенности можем строить свои догадки. Я хочу знать — вы меня тут держите под арестом, или я все-таки могу пойти и поискать эту самую красотку Марлен? А может вы собираетесь меня ликвидировать?
— Я намерен некоторое время держать вас под стражей, — серьезно ответил турецкий офицер.
— Ну, уже не так плохо, — грустно улыбнулся Фрост. — Это будет здесь, я надеюсь? Вы же не отправите меня в тюрьму? Говорят, в ваших темницах условия такие же, как и пятьсот лет назад, при султанах.
Карама изменился в лице. Он крепко сжал кулаки и двинулся к Фросту. Капитан позволил ему приблизиться, а потом резко взмахнул левой ногой. Он решил, что это единственный удар, который он может нанести без риска упасть.
Носок тяжелого шестидесятипятидолларового ботинка попал Караме в солнечное сплетение, и турок со стоном свалился на бетонный пол, извиваясь от боли.
Фрост моментально навалился на него и крепко схватил за шею. От этого усилия снова вернулась тошнота, и капитан с трудом удерживал ее на уровне горла.
— А теперь послушай меня, — прохрипел он. — Эта Марлен Штауденбрук и ее дружки нравятся мне нисколько не больше, чем тебе. А скорей всего, еще меньше. Я устал, я хреново себя чувствую, и похоже, что меня сажают в дерьмо, кому не лень по обе стороны Атлантического океана, Я не знаю, почему оказался здесь, не знаю, зачем потребовалось тянуть через пол-Европы эту террористку и так далее. Все, что мне нужно — это взять ее за душу и вытрясти необходимую мне информацию. А потом забирайте ее, кто хочет. Хоть гробовщик. Я понятно выразился?
Карама посмотрел на Фроста. Выражение его лица несколько смягчилось. После напряженной паузы турецкий офицер наконец сказал:
— Я понял вас.
— Отлично.
Капитан поднялся на ноги и отвернулся как раз вовремя, чтобы не сорвать только что достигнутое соглашение. Ведь если бы его вырвало прямо на Караму, это вряд ли улучшило бы отношения между ним и майором турецкой военной разведки.
Фросту выделили свободную комнату в офицерских казармах. Первым делом он принял душ и побрился, а когда вернулся, то обнаружил, что его багаж доставили с поезда прямо сюда.
Капитан принял лекарство, прописанное армейским врачом, и проспал следующие девять часов крепким здоровым сном. Когда Фрост проснулся, голова уже не болела и тошнота больше не тревожила его. Он чувствовал себя заново родившимся на свет.
Однако проблема Марлен Штауденбрук не давала ему покоя. Сидя на застеленной казенным одеялом кровати, он напряженно размышлял над ситуацией, в которую попал.
Во внимание можно было принять несколько вариантов. Первое: двойного агента в ЦРУ не существовало вообще. Марлен придумала это, чтобы он не приставал к ней с расспросами.
Второй: агент был, причем не двойной, а тройной — работал как на левых, так и на правых террористов. И теперь этот человек просто раздумывал, в чьи же руки отдать взбунтовавшуюся фройляйн Штауденбрук.
Третий: с самого начала все было задумано, как грандиозная мистификация. Марлен вовсе не была террористкой, которая хочет вырваться из Европы в Соединенные Штаты, а являлась таким же агентом, работающим по контракту, как и Фрост, и выполняла какое-то свое секретное задание. А капитан просто играл роль декорации, чтобы все выглядело более правдоподобно.
Но какое это могло быть задание? Удалось ли Марлен что-то сделать? Возможно ли, что она сама запланировала свое похищение ультраправыми террористами? И какую при этом преследовала цель? Да и вообще, была ли эта женщина настоящей Марлен Штауденбрук?
А если нет, если она не имела отношения к организации “борцов за свободу”, то, значит, все усилия Фроста были напрасны — он не сможет получить через нее информацию о судьбе Бесс, ибо она просто таковой не располагает. А ведь именно ради этого капитан и согласился сотрудничать с Центральным Разведывательным Управлением.
