Все это Руфина сообщила своему шефу довольно эмоционально.
— И что ей ответили? — поинтересовался Скуратов.
— Эти остолопы не нашли ничего лучшего, как поднять девчонку на смех! — фальшиво возмутилась секретарша.
Полковник хмыкнул. Похожие истории случались в его городе очень часто. Многие поезда, следовавшие в южном направлении, делали здесь длительную остановку, чем и пользовались железнодорожные воры. Они обчищали намеченного «клиента», пока тот гулял по городу, дожидаясь отправления, и с добычей сразу садились на любой проходящий поезд. Поймать жуликов при такой организации их «работы» было крайне трудно.
— Значит, девочка, можно сказать, голенькая… — подумал вслух Скуратов.
— Вот-вот, Игорь Львович! Кричит, дурочка, возмущается, желает видеть начальника… А я подумала: сегодня пятница, семейство ваше укатило на дачу. Вы не торопитесь домой. Может, примете девочку?
— Что ж, зови! — решил полковник.
Руфина улыбнулась и исчезла. Скуратов ждал. Наконец дверь распахнулась и в кабинет вошла совсем молоденькая девушка с припухшими, заплаканными глазами.
— Вы представляете, гражданин начальник!.. — страстно начала она прямо от порога.
— Садитесь, милая, садитесь! — перебил ее Скуратов. — И запомните: я вам пока не гражданин. Вы, наверное, детективов по телевизору насмотрелись. «Гражданин» я для осужденных! — Он, с удовольствием козыряя жаргоном работников исправительных учреждений, сделал ошибку в ударении. — А вы пока таковой не являетесь.
— Как же мне к вам обращаться? — округлила глаза девушка, присаживаясь.
«Совсем дуреха, — подумал Скуратов. — Но какая красавица! Грех упустить такую…»
— Называйте меня «товарищ» или «господин», в зависимости от вкуса! — хохотнул полковник. — А лучше зовите по имени-отчеству. Игорь Львович. А вас, прелестное дитя?
— Ира, — представилась девчонка.
— Итак, Ирочка, что же у нас случилось? — отечески-добродушно спросил Скуратов.
Девушка пересказала уже известную полковнику историю. На ее глаза вновь навернулись слезы.
— Вы поймите, меня ждут в Сочи! — закончила она отчаянно. — Найдите этих воров! Если вы их не найдете, я… я буду на вас жаловаться! Я этого так не оставлю! — храбро заявила девушка напоследок.
Скуратов посуровел.
— Не оставите, значит… — угрожающе произнес он. — А позвольте вашими документиками поинтересоваться!
— Какими документиками? — опешила она.
— Паспортом хотя бы, — почти издевательски пояснил Скуратов.
— Но говорю же, украли у меня паспорт! — воскликнула девчонка, чуть не плача.
— Ах, украли! — ухмыльнулся полковник. — Тогда мы с вами поступим так. Мы вас подвергнем административному задержанию. На трое суток. До выяснения личности. Имеем право. Посидите в камере с бомжами, с воровками, с вокзальными проститутками, похлебаете баланды… Не гарантирую от вшей и прочих паразитов. Как вам такой вариант?
— Вы!.. Вы!.. — Лицо девушки вспыхнуло от возмущения. — Ну, знаете, я этого так не оставлю! Я пошла! — Она вскочила, намереваясь выйти из кабинета.
— А я вас еще не отпускал! — выкрикнул Скуратов, проворно вылез из-за стола и преградил ей дорогу. — Извините, милая, но я просто вынужден вас задержать. Таков закон! — добавил он грозно.
Девушка испуганно поглядела на него, затем опять опустилась на стул и вдруг разрыдалась.
— Не хочу в камеру! Не хочу к проституткам! Оставьте меня! Отпустите! Ну что я вам сделала? Я не буду на вас жаловаться, обещаю, честное слово!
«Очень я боюсь твоих жалоб, как же!» — подумал Скуратов, а вслух сказал:
— Но я действительно должен установить вашу личность. Обязан, понимаете? По закону. Вдруг вы сама и есть воровка? А мне здесь комедию ломаете? Да и потом, денег же у вас нет. И ночевать вам негде, так? А в камере хоть нары есть…
— Ну поймите, не хочу я в камеру! — Она подняла на него заплаканные глаза. — Я лучше на вокзале переночую. Одолжите мне чуть-чуть денег, я телеграмму дам маме, она вышлет на проезд. Помогите телеграфировать!
— Как ты получишь перевод без паспорта? — спросил Скуратов почти сочувственно. — А что, у тебя даже карманных денег не осталось?
— Нет! Я сдуру, когда гуляла, дожидаясь отправки поезда, купила здесь себе блузку. — Она показала ему, вытащив из сумки, вещь, явно приобретенную у местных «челноков», как определил Скуратов. — Все деньги истратила, которые в кармане были! Остальные лежали в чемодане. Помогите, а? Пошлите телеграмму моей маме, пусть она вышлет перевод на ваше имя.
— А что я с этого буду иметь? — усмехнулся Скуратов. — Во-первых, нарушу закон, не задержав тебя, не отправив в камеру. Во-вторых, столько беспокойства, а ради чего?
Ее глаза мгновенно высохли. Похоже, она поняла. Едва заметная усмешка тронула губы девушки.
— Я не останусь в долгу… Игорь, — произнесла она совсем другим тоном.
Скуратов несколько удивился столь легкой победе, но и обрадовался. «Однако до чего распущенные эти столичные девицы! — самодовольно подумал он. — Вот что значит пропаганда! Москва теперь — почти Запад. И народ там стал чисто по-западному бесстыжий. Особенно новое поколение. Хорошо!»
— Ты москвичка? — уточнил он на всякий случай.
— Да.
— Предлагаю такой вариант, Ирочка. Ты три дня и две ночи проводишь в нашем славном городе. Я показываю тебе все здешние достопримечательности. А в понедельник утром запрашиваю отделение милиции по твоему месту жительства. Мы восстанавливаем твой паспорт, я даю тебе денег и сажаю на ближайший южный поезд. Езжай, курортничай. Согласна?
Девушка еще раз окинула взглядом полковника. Скуратов самоуверенно ухмыльнулся. Он не переоценивал себя — точно знал, что чертовски привлекателен. Поэтому даже не очень удивился, когда Ира совершенно спокойно заявила:
— Конечно, согласна, Игорь. Отличный расклад. Ты просто спасаешь меня. Правда, Ирочку в Сочи ждут… ну ничего, подождут. В ресторан пойдем вечером?
— Обязательно! — ухмыльнулся Скуратов.
Полковник не впервые пользовался бедственным положением таких вот чистеньких, глупеньких, не обремененных предрассудками москвичек. Даже специально отслеживал их в вокзальном отделении милиции. Некоторые девочки проявляли непокорность, но тогда Скуратов действительно их задерживал и помещал в камеру.
Проведя ночь в обществе грязных бомжих, алкоголичек, вокзальных проституток, нанюхавшись вони, а нередко отведав крепких оплеух озлобленных баб-неудачниц, девицы становились куда более покладистыми.
Но и такие легкие победы, как нынешняя, не являлись для Скуратова неожиданными. Он понимал: на дворе демократия, капитализм, сексуальная революция. И нравы соответствующие. Проституция, продажность — в моде. А о любви нынче вспоминают разве что многочисленные эстрадные мальчики и девочки, орущие глупые песенки.
— Я есть хочу! — вдруг капризно заявила Ира. — С утра ничего не ела. И купить не на что.
— Что ж, время обеденное. А сегодня пятница. Правда, вечером у меня важное дело, надо будет ненадолго вернуться на службу, а пока… Ресторан?
— Да погоди с рестораном! — сказала Ира. — У тебя есть хата какая-нибудь? Где ты меня на ночь размещать собираешься? Есть такая?
— Есть, — кивнул Скуратов. Для этих целей он использовал конспиративную милицейскую квартиру, которая в обычное время действительно порой служила местом встречи полковника с его секретными агентами. Но весьма часто Игорь Львович бывал там по другим делам — амурным. И все в этой квартире было оборудовано именно для амурных дел…
— Вот и поехали туда! — сказала Ира. — Продуктов купим по дороге, обед я сготовлю сама — я отлично готовлю. Ты ведь не очень торопишься обратно на службу?
— Не очень, — сказал Скуратов.
— Отлично! — обрадовалась девушка. — На все времени хватит. Поехали!
— Едем! — согласился полковник.
Они вышли в приемную.
— Руфина Анатольевна, меня не будет до шести часов, — сказал Скуратов секретарше. — В шесть забегу на часок — людей жду. Для всех, кто будет меня спрашивать, — я на оперативном мероприятии. Ясно?
— Ясно, Игорь Львович.
— Вот и славно, — улыбнулся Скуратов, под руку выводя Иру из приемной.
— Кобель старый… — прошептала Руфина, глядя ему вслед едва ли не с ненавистью. — Знаю я твои оперативные мероприятия… Чтоб тебе СПИД подцепить от этих шлюх…
Маша — а это именно она, представившись Ирой, поймала на крючок Скуратова — выдумала историю своего мнимого ограбления отнюдь не случайно. Перед визитом в гормилицию Мария побывала в местном привокзальном кафе — грязноватой забегаловке-жральне. Там она познакомилась с двумя бичихами — не грязными, опустившимися алкоголичками, а вполне прилично выглядевшими девицами из бомжовской элиты.
