Вся отдельная мобильная офицерская группа подполковника Согрина состоит из трех человек. И все они – полковник и два подполковника, воюющие вместе с начала семидесятых годов прошлого века, еще со Вьетнама, утверждают, что никакого пополнения им не надо, поскольку задачи, которые выполняют они, невозможно выполнить большим составом, который может быть легко замечен противником. Пополнение всегда следует обучать, а им всем троим обучать кого-то времени уже не отпущено. Давно на пенсию гонят, и они вот-вот готовы уйти. «Чемоданы собирают», и нынешняя операция, по договоренности с руководством, должна стать для них завершающей службу. Слова «последней» в этом контексте все трое старательно избегали, предпочитая обтекаемое «завершающей». Война – суеверие дело обычное.
* * *
Схрон с оружием на самой границе Чечни с Дагестаном совсем недавно обнаружили местные милиционеры. Но система минирования оказалась настолько сложной, что трое милиционеров подорвались на хорошо замаскированном фугасе, и только после этого сообщили о находке в РОШ,[5] а сами устроили у схрона засаду, поскольку имели данные, что кто-то вскоре намеревается сюда заявиться. Из РОШа прислали бригаду квалифицированных минеров. Те с задачей справились, склад разминировали, проверили и – ахнули. Помимо обычного оружия, взрывчатки и патронов, уже набитых в автоматные рожки, пять ПЗРК[6] «Стингер» американского производства. Но… В самом складе – новое минирование, и опять какое-то хитрое. Пока минеры думали, как к новой ловушке подступиться, в РОШе опять какая-то мысль созрела. Успели связаться и разминирование отменить. Более того, потребовали восстановить старое минирование настолько, насколько это возможно, точно так, как было сделано боевиками. Местных милиционеров, проводивших скрытое охранение, срочно отправили в дальний район Чечни, даже не предоставив возможности увидеться с родственниками – просто посадили в вертолет и отправили подальше, где можно выспаться на посту.
И командировали на место действия группу Согрина. Задача стояла простая: узнать, чьи «Стингеры» хранятся в схроне, для чего они предназначены, а самое главное и самое сложное, как они к боевикам попали. Бывало, у боевиков появлялись «Иглы» или даже «Стрелы». «Стингеров» не видели уже давно. После смерти Дудаева, который лично, по своим каналам, добыл где-то несколько комплектов, не зарегистрировано ни одного применения американских ПЗРК. Подозрение возникло сразу – американские поставки грузинской армии уходят к чеченским боевикам. Доказать это – значит дать в руки политикам такую мощную карту, что все игры с эмбарго на поставки в Россию грузинского вина и минеральных вод покажутся детскими забавами. А военные всегда работают на политику, хотят они того или не хотят, и политиканы же оплачивает их старания…
Направление поиска звучало между скупых строк приказа, полученного спецназовцами от незнакомого генерала, откуда-то появившегося в РОШе, и добавления местного полковника, хорошо знающего обстановку:
– Сделаете дело, как его сделать следует, быть вам всем троим Героями… Хорошо на пенсию с Золотой Звездой уходить… Приятно… Я бы сам согласился, – напутствие прозвучало в таком тоне, что воспринималось, как угроза, потому что ничего не было сказано о том, что случится, если они «дело, как его сделать следует», не сделают…
Полковник Согрин, как и его офицеры, человек опытный и, естественно, предположил, что задачу перед ними ставят желаемую, но почти невыполнимую, хотя в то же время отказаться от приказа выполнить задание он не мог, тем более что операция завершающая карьеру. Вариантов просматривалось несколько. Первый, с которым и местные милиционеры могли бы справиться, уверенно обещает не дать никакого результата. Это если просто захватить тех, кто заявится за вооружением. Допросить можно. Допросить можно с применением скополамина,[7] но кто даст гарантию, что эти люди знают что-то больше мальчика-пастуха из соседнего села? Их послали, они должны принести.
Другой вариант – приемлемый только для специалистов-разведчиков такого уровня, как офицеры группы Согрина, – дать возможность опустошить схрон и скрытно вести наблюдение за боевиками. Куда идут, куда несут, по возможности, определить цели, для которых «Стингеры» предназначены, определить людей, которые будут руководить террористической операцией, и только после этого принимать решение по захвату. Может быть, даже предоставить право захвата другим, не умеющим ничего иного, кроме проведения захвата, но умеющим проводить захват отлично. Главное – определить и показать! Больше языков, которые могут что-то сказать, больше возможность получить информацию нужного содержания. Поскольку все трое офицеры спецназа главного разведывательного управления, они больше разведчики, чем спецназовцы… Хотя в нужный момент могут быть и просто спецназовцами… Но в данной ситуации нужны именно разведчики… А потом уже начальство начнет и награды делить. В первую очередь, как и полагается, среди своих же, штабных.
Еще один вариант включал в себя наблюдение за всеми возможными системами связи, используемыми боевиками. Только что-то заметили, сразу передать данные в РОШ. Оттуда передадут в соответствующие службы. И вся возможная система электронного слежения страны включится в поиск источников разговоров. Что система включится, Согрин не сомневался, поскольку понимал, что могут натворить пять «Стингеров».
Впрочем, третий вариант не исключал, а только дополнял второй, делая его более сложным, хотя и более эффективным.
На прощанье незнакомый генерал все же представился:
– Я генерал-майор Воронов из ФСБ. Нам с вами придется часто контактировать…
И группа включилась в работу… Не за награды, конечно…
Но, как часто случается, срочность вступила в противоречия с действительностью. На складе не оказалось заряженных аккумуляторов для биноклей с ПНВ и ночной оптики «винтореза». Для купленного на базаре за свои деньги «тепловизора» Кордебалета вообще аккумуляторов не имелось. Пришлось идти, используя остатки заряда.
* * *
Как сообщил Кордебалет, боевиков было только трое. Это ставило новые вопросы и наводило на новые мысли. Трое – это слишком мало для того, чтобы унести на себе пять «Стингеров», каждый из которых весит около двадцати килограммов, но, помимо «Стингеров», в схроне немало и другого вооружения и боеприпасов. А обезвреживать сложнейшие взрывные устройства ради того, чтобы только чуть-чуть довооружиться – это слишком рискованное дело. Наверняка боевики будут брать сразу много. Следовательно – идет только первая группа, скорее всего – разведка, за которой последуют и остальные.
Тропа петляла среди деревьев. Весенняя листва только-только пробивалась из почек к неуверенно светившему весеннему солнцу, и потому видимость была намного выше летней. И Согрин издалека заметил, как зашевелились ветви на грани тропы. Бинокль сразу позволил рассмотреть и людей, шевелящих эти ветви. Шли осторожно, не торопясь на тот свет, контролируя разные стороны. Один выставил ствол ручного пулемета перед собой, готовый в любой момент нажать на спусковой крючок, двое других точно так же, как и первый, всматривались в лесные заросли по сторонам, ощупывали взглядом густые кусты. Пулеметчик впереди… Научились, значит, и боевики воевать неплохо. Тактически это верный ход, потому что при внезапном появлении противника автомат при его обычном разбросе пуль является оружием малоэффективным или недостаточно эффективным, а пулемет со своей плотностью огня способен дать возможность подготовиться к бою всем идущим позади и одновременно нанести противнику значительный урон. Все правильно вроде бы, но толку, как прекрасно понимал Согрин, от этой правильности никакой. От засады на тропе это, возможно, и поможет, хотя тоже – едва ли… Засада, если она правильно устроена, для того и ставится, чтобы оказаться неожиданной, хотя ее и ожидаешь. И первые же пули срежут пулеметчика с тропы. А если задача ставится другая, если есть необходимость простого визуального контроля, то вообще никого определить так вот, на ходу, без долгого предварительного осмотра места действия через сильную оптику, невозможно. Может быть, и с оптикой тоже невозможно, поскольку от оптики можно и спрятаться. Даже от «тепловизора» спрятаться можно. Вот боевики и прошляпили Кордебалета.
Приближался самый ответственный момент. Если федеральные минеры и сумели восстановить минирование схрона так, что переминирование останется незамеченным, то высадить новые деревья взамен поломанных взрывом на тропе и восстановить скалу, иссеченную осколками, они никак не могли. И боевики подходили к месту взрыва, который унес жизни трех местных милиционеров.
Впрочем, боевики, остановившись на этом месте, удивления не выказывали. Даже улыбались, довольные делом рук своих, друг другу что-то показывали, делились впечатлениями – полковник хорошо рассмотрел их веселые с бородами лица в бинокль.
