— Какого черта? Входите же!
Этот голос я уже слышала, когда по телефону договаривалась о встрече. Смело шагнув за дверь, я увидела отполированные до блеска ботинки с грязными подошвами, лежащие на столе. Из-за них едва виднелась большая лохматая голова в круглых очках на курносом носу. Изо рта Родиона торчала дымящаяся трубка. Проницательные глазки туг же вбуравились в меня из-под очков, и я слегка поежилась.
Здесь, как и везде, пахло краской после недавнего ремонта, стены были голыми, с высокого потолка свисал на проводе черный патрон с лампочкой, сбоку от стола возвышался деревянный шкаф, такой же древний, как стол и стулья (видимо, всю мебель собирали на помойке, а в углу стояла бочка с разлапистым фикусом.
- Садитесь, — сказал он, не спуская с меня глаз и не меняя позы.
Увидев поставленный посередине кабинета колченогий стул, я скромно присела на краешек.
— Вы Мария? — словно не веря в происходящее, произнес очкарик.
— Добрый день, — я старалась показать себя воспитанной и вежливой. — А вы — Родион?
Все правильно. Вы внимательно прочли мое объявление? — Да. Шесть раз. — И вас ничего там не смутило? — Он подозрительно глянул на меня поверх очков.
— Да нет вроде, — пробормотала я. — Отличное объявление.
Он поставил ноги на пол, встал на них, попробовал на устойчивость, будто боясь, что подломятся, и закружил вокруг меня в позе решившего пройтись «Мыслителя» Родена. Его невысокое худощавое тело было облачено в красную клетчатую рубашку и потертые джинсы. Огромная кудрявая голова, казалось, чудом держалась на тонкой шее.
— А то, что там внизу было набрано мелким шрифтом, это вас тоже устроило?
— Это вы о зарплате? — беспечно спросила я. — Да, конечно, меня это вполне устраивает. Я очень неприхотлива. Нет-нет, вы не волнуйтесь. — Он сел на свое место. — Я, конечно же, буду платить вам деньги, когда они появятся у меня самого. Но вы должны будете помочь мне их заработать.
— И что я должна буду делать?
— К сожалению, объявления нынче очень дороги, поэтому там поместилось только про секретаршу. Не поместилось о том, что вы должны будете выполнять еще и обязанности бухгалтера, уборщицы, кухарки и, если понадобится, моего телохранителя и заместителя. Короче, вы будете моим компаньоном и станете получать половину всей прибыли агентства… Если, конечно, согласитесь, — он испытующе посмотрел мне в глаза.
— Простите, а вы чем будете заниматься? — пролепетала я.
— Я буду думать, — невозмутимо ответил он, постучав по своей голове указательным пальцем, и важно добавил: — В этом черепе крутятся гениальные мозги.
— Допустим. Скажите, а все это будет записано в контракте?
— В каком? — тут же напрягся он.
— В обыкновенном, о приеме меня на работу.
— Честно говоря, терпеть не могу всяких бумажек, — проворчал он. — Но если вы без этого не можете, то, наверное, смогу пересилить себя. — Он вздохнул. — Так я не слышу ответа?
— Разве? Простите. Конечно же, я согласна, — улыбнулась я. — К тому же я знакома с основами бухгалтерии, кулинарии и уборки помещений. — Он опять подозрительно уставился на меня. — Что-то вы слишком сговорчивы. Это неспроста. А московская прописка у вас есть?
— Да.
— И постоять за себя сможете?
— Могу выцарапать глаза.
— И вы не беглая преступница?
— Пока нет.
— Значит, вы сбежали от родителей, — убежденно проговорил он.
— Я круглая сирота.
— Тогда сдаюсь, — выдохнул он облегченно. — Считайте, что приняты. Назначаю вам месяц испытательного срока. Если нужен контракт, то садитесь и составляйте его сами. Я подпишу и поставлю печать.
Через пятнадцать минут контракт был готов, мы поставили на нем свои подписи, и я получила работу.
— Скажите, а у вас уже есть наработки, связи, клиентура? — робко поинтересовалась я.
— Если бы у меня все это было, я бы не сидел в трансформаторной будке и платил бы вам зарплату. Но я уже дал одно объявление о своих услугах. Кстати, сейчас мне нужно ехать в редакцию, отвезти текст следующего объявления, так что вы тут располагайтесь, обустраивайтесь на рабочем месте, которое находится в приемной, и принимайте телефонные звонки. Запомните главное: мы беремся за дела любой сложности, отказов быть не должно. Даже если попросят разыскать еще не открытую звезду на небе. Оплата — по договоренности. Без меня ничего не предпринимайте, только запишите все данные и ждите моего появления. Меня можете называть боссом или шефом — как больше нравится… — Босс, — тут же вставила я. Договорились. Наружная дверь открывается здесь, — он ткнул пальцем кнопку в боку моего стола и пояснил: — Там стоит электрическая задвижка. У меня в столе тоже есть такая кнопка, а кроме того, если вы заметили, у вас стоит видеофон, чтобы видеть, кто пришел. Если не знаете, как им пользоваться, — прочитаете инструкцию, она в шкафу. В ящике моего стола лежит пистолет, разрешение имеется. Это на всякий случай. Между прочим, я здесь и живу, так что особо не шныряйте по всем углам. В дальнюю комнату не заходите — это моя спальня. На кухне можете разогреть чай, если проголодаетесь. Ну, пожалуй, все. Реклама вышла только сегодня. Так что не думаю, что кто-то позвонит. Если вы не против, то я буду обращаться к вам на «ты».
Он встал и, не дожидаясь ответа, убрался из будки.
Как только дверь за ним громыхнула, я радостно взвизгнула, вскочила, покружилась и принялась шнырять по всем углам. Как ни странно, в будке даже оказался туалет с ванной, а кроме того, маленькая кухонька, кладовка и его спальня, в которую я только заглянула: там стоял потрепанный диван почти на всю комнату и тумбочка с настольной лампой. В принципе здесь вполне можно было жить и работать. Все аккуратно расставлено, всюду — чистота и порядок. Это мне понравилось. На моем столе в приемной стояла портативная пишущая машинка, телефонный аппарат начала века, видеофон, в ящиках лежали бумага, тетради, ручки и прочие канцелярские принадлежности. Разложив все это в удобном мне порядке, я решила позвонить Валентине и похвастаться. Но не успела — позвонили мне самой. В дверь.
Включив видеофон, я увидела на маленьком экранчике двух парней, очень похожих на тех, чьи фотографии висят на столбах с надписью: «Их разыскивает милиция». Мне стало страшно, но я мужественно нажала на кнопку микрофона и спросила: — Кто вы? — Мы по объявлению, — пробасил один нетерпеливо.
— А вы договаривались о встрече?
— Нет! Открывай, черт возьми, времени нет!
Понимая, что рою себе могилу, я открыла дверь, и через мгновение они уже возвышались передо мной, как два Александрийских столпа. От их бандитских рож за версту разило кровавыми преступлениями и перегаром. Приняв важный вид, я бодро спросила:
— У вас какие-то проблемы?
— Говори ты, Трутень, — толкнул один другого в бок, и тот взволнованно заговорил:
— Короче, так…
— Да вы присаживайтесь, — улыбнулась я, показывая на стулья, и они сели, едва не сломав ветхую мебель.
Взяв ручку, я приготовилась записывать.
— В общем, дело — дрянь, — опять поморщился Трутень. — У нас труп пропал.
Я подняла удивленные глаза, и он быстро пояснил:
— Завтра похороны, короче, а труп стырили, суки!
— Чей труп? — стараясь держать себя в руках, спросила я.
— Бригадира нашего, главаря, короче, Ваньки Горбатого. Его два дня назад замочили на разборке, завтра собрались хоронить на Ваганьковском, людей пригласили, гроб, венки — все как положено организовали, бабок кучу угрохали, а сегодня звоним в морг, чтобы, значит, мерку для фрака снять, а там говорят, что его выкрали на хрен, бля! — Мне показалось, что бандит вот-вот расплачется от отчаяния и обиды.
— Кому же это, интересно, труп понадобился? — удивилась я.
— Если б мы знали, то сами бы удавили, — прорычал второй. — Мы уже все облазили, что можно, всех своих на ноги подняли, никто ничего не знает. К ментам мы не пойдем — западло, сама понимаешь. Вот решили к вам, профессионалам, обратиться. Ты сама, что ль, детектив?
Конечно, я могла сказать, что всего лишь секретарша, что босс появится через неопределенное время и, может быть, возьмется за это, без сомнения, гиблое дело. Но! Клиенты на дороге не валяются, а эти сами явились, да еще и оказались самыми первыми. И потом, мне так хотелось поскорее начать работать и при этом еще и проявить себя должным образом, доказать Родиону, что он не прогадал, взяв меня в помощники. В итоге мой рот сам собою раскрылся, и я с ужасом услышала свои слова:
— Вообще-то нас двое. Мой коллега сейчас занят другим делом, поэтому, если хотите, можете подождать… — Какой там ждать! — взбеленился Трутень. — Каждая минута на счету! Ты представляешь, что будет, если завтра братва соберется, а покойник — тю-тю?! Нас же засмеют! Давай спрашивай все, что надо, и начинай копать. Если найдешь, озолотим, в натуре…
