молотила друг друга боксерскими перчатками, на соседнем вторая пара, постарше, делала то же самое. Слышалось тяжелое сопение, хлесткие удары. Пахло опилками и потом.
— Тебе чего, пацан? — нарисовался сбоку лет сорока, худощавый, с коротким ежиком мужик. В тренировочном костюме «Адидас», кроссовках и с секундомером на шее.
— Здравствуйте, дядя, — шмыгнул распухшим носом Макс. — Можно записаться в секцию? — Он нерешительно поднял на мужика глаза.
— Отлупили? — кивнул на нос мужик.
— Ага.
— Бывает. Только обучение у меня платное, пацан. Тридцать баксов в месяц.
— Платное? — удивился мальчишка.
— Ну да. Что, родители не потянут?
— У меня нет родителей, я детдомовский. — Макс потупил голову.
— Вон оно что, — оглядел его дешевую курточку и штаны тренер. — Незадача.
Макс развернулся, собираясь уходить, но тот остановил:
— Погоди, не торопись.
— Чего? — угрюмо зыркнул глазами Максим.
— Так и быть. Возьму тебя бесплатно, раз такие дела.
— Серьезно?
— Вполне. Но принесешь из детдома справку, что здоров.
— Спасибо, дядя, — сглотнул Макс.
— Только я тебе не дядя, а хозяин клуба и тренер, — чуть улыбнулся тот. — Зовут Александр Иванович Рыбаков. Так что давай топай за справкой, — и обернулся к помостам, захлопав в ладоши: — Перерыв десять минут! Приготовиться новым парам.
Звуки ударов тут же стихли, бойцы спустились с помостов, начав снимать перчатки.
Назад мальчишка летел словно на крыльях. Вот и опостылевший сиротский дом. Высокая металлическая ограда по периметру участка, обшарпанные приземистые хозяйственные постройки и запущенный старый парк. На деревьях каркали вороны, по пустым аллеям ветер гонял листья.
Быстро вошел во двор, где играло в классики несколько малявок, оттуда в гулкий подъезд, взбежал по истертым ступеням на второй этаж.
Прошагав коридором с несколькими выходящими туда дверьми, остановился у нужной. Постучав костяшками пальцев, вошел.
— Тебе чего, Найденов? — оторвалась директриса от разговора с толстым завхозом, сидевшим за приставным столом. — Опять что-то натворил?
— Нет, Татьяна Александровна, — сделав два шага вперед, повертел воспитанник головой.
— Тогда что? — Начальница колыхнула пышным бюстом.
— Мне нужна справка о здоровье.
— Это еще зачем? — Не скрывая своего удивления, женщина высоко подняла брови.
— Хочу записаться в секцию бокса. Сказали принести.
— А больше ты ничего не хочешь?
— Нет, ничего. Тольку справку.
— Если не дам?
— Тогда зарежу Фокина и сбегу, — выпалил и решительно сжал губы Макс. — Оно вам надо?
Директриса выпучила глаза, завхоз испуганно оглянулся.
Подобное было нежелательно. Тем более месяц назад из дома уже сбежал воспитанник. За это в городском отделе народного образования Татьяне Александровне влепили строгача, пообещав в случае повторения подобного снять с должности. Оставлять же столь теплое место на ниве народного просвещения она не желала.
В детдом нередко поступала спонсорская помощь, которую они с завхозом умело похищали, а еще имелся доход от усыновления воспитанников. Из столицы порой наезжали не имевшие детей иностранцы, вносили директрисе оговоренные суммы и становились счастливыми родителями.
«Да, этот мальчишка не подарок. Упрямый, задиристый и непокорный. От такого всего можно ждать», — с тревогой подумала она.
— Хорошо, Найденов, — переглянулась с замершим коллегой. — Иди в медпункт. Я позвоню Надежде Осиповне.
— Спасибо, Татьяна Александровна, — поблагодарил Макс и вышел из кабинета.
— Такой точно зарежет, — проводив его взглядом, сказал завхоз.
— Неблагодарная у нас работа, Платон Ильич. Но что поделаешь? Ведь кому-то надо, — развела руками директриса.
Надежда Осиповна Розенталь была детдомовской медсестрой, работавшей в нем полтора десятка лет. В отличие от остального персонала она участливо относилась к воспитанникам, видя в них не досадную обузу, а жертв социальной несправедливости.
Спустя пять минут Найденов сидел на стуле в ее кабинете этажом выше, с белой кушеткой, медицинскими весами и цветущей геранью на окне.
— А что у тебя с носом, Максим? — поинтересовалась Розенталь, оглядев мальчишку.
— Ерунда, Надежда Осиповна, — махнул рукой, — споткнулся и упал.
— Может, сделаем примочку?
— Не стоит. Заживет как на собаке.
— Хорошо, как знаешь. А для чего тебе справка?
Максим рассказал, медсестра внимательно выслушала.
— Ну что же, спорт хорошее дело, а мальчик ты у нас здоровый. В отличие от многих остальных. — Она печально вздохнула.
Открыв один из ящиков стола, достала оттуда чистый бланк, аккуратно заполнив, расписалась и шлепнула треугольную печать.
— Держи, — протянула бумажку пацану. — Только больше не падай.
— Спасибо вам, — взял справку Макс. — До свидания! — Обрадованный, он пулей выскочил из кабинета.
Через десять минут он снова был в секции, а там на помостах сражались очередные пары. Обождав, когда тренер освободится и подойдет к нему, протянул заветную справку.
— Тэк-с. — Александр Иванович внимательно прочитал документ. — Здоров, годен. Подпись, печать. — Сложив бумажку, сунул в карман. — На тренировку завтра в шестнадцать. При себе иметь трусы с майкой, спортивные тапки и полотенце. Усек?
— Ага, — радостно кивнул мальчишка.
— С тобой все. — И, отойдя к канатам, закричал: — Осмачко, не сачковать! Работать! И больше двигайся по рингу!
Так Макс стал заниматься боксом.
На первом занятии опростоволосился. Когда тренер представлял другим ребятам, стоял перед строем босой. Тапок у него не было, и те рассмеялись.
— Отставить! — нахмурился Рыбаков. — Пока будешь так, — покосился на новичка. — А там что-нибудь придумаем.
Для начала Александр Иванович дал задания другим, а когда те запрыгали по помостам, нанося и отражая удары, кратко рассказал Максу о боксе.
— Уразумел? — спросил он, закончив рассказ.
— Ага, — кивнул мальчишка.
— Не «ага», а да.
— Да.
— Теперь переходим к практике. На, надевай, — сняв с вешалки на стене одну пару перчаток, вручил Максу. Он поочередно сунул в них руки, застегнув липучки, оба прошли в дальний угол. Там с потолка свисали две боксерские груши, одну из которых яростно обрабатывал конопатый мальчишка, примерно одних лет с Максимом.
— Резче, резче, Борис! И не опускай руки! — прикрикнул на него тренер. — Видишь, как работает? — обернулся к новичку.
— Вижу.
— Попробуй так на второй.
Максим подошел к соседней груше и несколько раз ткнул перчаткой в тугой бок.
— Бей изо всех сил, пока можешь. — Рыбаков включил секундомер. За стеклом побежала стрелка.
Сжав губы, представил рожу Дылды и замолотил чаще. Вскоре выдохся. На лбу проступил пот, руки стали ватными.
— Хватит, — нажал кнопку тренер и подошел ближе. — Слабовато. Вас в детдоме что, плохо кормят?
— Нормально, — тяжело дыша, соврал Макс.
— А физкультура есть?
— Есть. Только с начала года уроки не проводятся. Прежний физрук уволился, а нового нету.
— Ладно, проехали. А теперь смотри внимательно.
Подойдя к снаряду, тренер показал основные виды стоек, работу рук и ног, механизм основных ударов.
— Вот так и делай, но теперь медленно, и поглядывай на Бориса. У него уже неплохо получается. — И он отошел к помостам.
Занятия длились два часа с небольшими перерывами, после них мальчишки принимали горячий душ
