– Всегда готовы помочь! – сказал он, задыхаясь.
Я сунул визитку в карман и вышел. Сразу как-то полегчало.
Корина посмотрела на меня вопросительно.
– Ну что? Я улыбнулся:
– Все в полном порядке. В десять катафалк подадут к дому родственников.
– Визитную карточку взял?
– Разумеется.
– Где она?
– Ты сомневаешься?
Я подал ей черный листок с золотым тиснением. Она пробежала взглядом и уставилась на меня, как на прокаженного.
– И с этим ты собираешься навестить родных умершей?
– А с чем же?
– В этом случае на тебя придется напялить платье.
Корина прочла: «Бюро ритуальных услуг Балвинг и К°. Миссис Элизабет Ю. Балвинг». Ниже телефон и адрес.
– Черт! Этот оболтус подсунул мне визитку матери!
– Что еще скажешь, миссис Балвинг? Несравненная Элиза!
– Пустяки. Вместо меня пойдешь ты.
– В ярком цветном платье? Других нарядов у меня нет. Времени тоже нет!
– В чем проблема? Купим.
– Траурные и свадебные платья не продают, их заказывают. Если родственникам уже сообщили, жди их здесь с минуты на минуту. Только зачем им нужно иметь два катафалка?
– Поехали. Нечего терять драгоценные секунды.
Наша машина появилась на Хилдинг-стрит около одиннадцати. Мы решили идти вдвоем.
Дверь открыла крохотная старушка, лет семидесяти, в роговых очках с толстыми линзами, затянутыми на затылке пучком седых волос и в немыслимом голубом халате из атласа с красными петухами на рукавах. Она вопросительно смотрела на нас.
– Что вам угодно?
– Простите, миссис. Мы из похоронного бюро.
Корина протянула ей визитную карточку и спряталась за мою спину. Пожилая дама небрежно сунула ее в карман халата. Только этого нам не хватало.
– Очень интересно. Любезно с вашей стороны, но я собираюсь еще немного пожить, если не возражаете.
– Кем вам доводится Маргарет О’Нейли? – спросил я загробным голосом. Женщина вздрогнула:
– Мэгги? Что с ней?
– Вам не звонили из «Тихой пристани»?
– У меня нет телефона… Мэгги – моя сестра. Она… Умерла?
– Сожалею, миссис, О’Нейли, но это так. Наш долг помочь вам в трудную минуту.
Старушка как-то сразу сгорбилась и стала еще меньше. Она растерянно повернулась к нам спиной и, оставив дверь квартиры открытой, нетвердым шагом направилась в гостиную. Корина подтолкнула меня в спину, а сама спустилась вниз. Я вошел. Здесь все было старинное: мебель, картины, фотографии в рамках, запах и даже пыль, осевшая в прошлом веке. Судя по обстановке, хозяева не знали нужды.
Хозяйка села на край дивана и беспомощно развела руками.
– Я даже не знаю, что мне теперь делать…
– Мы готовы взять все заботы на себя.
– Да, да, я понимаю, – согласно закивала она. – Но я хочу ее видеть.
– Мы можем привезти усопшую в дом для прощания.
Она неожиданно вскочила с места.
– Я сама поеду в эту кошмарную тюрьму! Они погубили Мегги! Звери! Я знала, что ее отравят! Они всех травят! Им не хватает мест для новых заключенных. Мне говорили об этом…
– Сожалею… Но это невозможно, миссис О’Нейли. В «Тихой пристани» карантин. Вас туда не пропустят.
Я осторожно взял ее за плечи и усадил на место.
– Вам лучше побыть дома. В одиннадцать вечера мы привезем вашу сестру сюда.
– Мой сын полицейский. Он выведет их на чистую воду. У них содержится двести человек, а в день умирает по три, по четыре, так же не бывает! Они умерщвляют своих узников. Зачем?!
– Ваш сын это выяснит, мадам. Но сейчас мы должны заняться другим делом.
Она ничего не соображала, это усложняло дело, но больше всего меня встревожило сообщение о сыне-полицейском, как бы нам не перекрыли кислород. Старуха может поднять скандал.
– Пусть Вилл поедет с вами…
– Успокойтесь. Вряд ли начальству вашего сына понравится, что его тетушка находилась в заключении. Лучше не поднимать шума, это повредит карьере Вилла.
Кажется, мне удалось ее убедить. Миссис О’Нейли умолкла и уставилась в пол. Из-под век появились слезы.
– Одна маленькая формальность. Нам нужна ваша доверенность на получение тела покойной.
Я усадил ее за стол и положил под руку заранее заготовленную бумагу. Старушка послушно переписала ее содержание на чистый лист и расписалась.
– Контора моего нотариуса находится в одном доме с офисом «Мотор-ралли» в Окленде, по ту сторону залива. Он знает мою подпись и заверит доверенность.
Я оставил ее со своим горем и ушел, чувствуя себя грязной скотиной.
По дороге к нотариусу я заметил, что Корина нервничает, даже злится.
– Чем ты недовольна?
– Визитка осталась у старухи?
– Да. Я не мог просить ее обратно.
– С таким чурбаном идти на дело, значит обрекать себя на гибель.
– Прекрати тявкать! Мне надоели твои попреки! Если желаешь, давай вернемся…
– Нет. Нам не нужна карточка Элизабет. Доверенность оформлена на похоронное бюро. Визитка принадлежит женщине, значит женщина и должна приехать за трупом. Абсурд! Или ты хочешь, чтобы в «Тихую пристань» явилась я?
Об этом я не подумал. Мы рассчитывали на карточку с мужским именем. Я ничего не мог придумать. Эта женщина сковывала не только мою волю, но и мой мозг. Когда она оказывалась рядом, я начисто терял инициативу.
После всех формальностей с нотариусом, мы зашли в китайский ресторанчик у порта. Наступило время ленча, и зал был заполнен до отказа.
Корина заговорила первой. И, к моему удивлению, вполне сдержанным тоном. Будто все шло по плану и никаких осложнений не возникало.
– Придется вовлечь в нашу игру шофера катафалка.
Я не сразу понял о чем речь.
– Какого шофера?
– Кто-то должен сидеть за рулем похоронки. У этого типа должны быть документы. Надеюсь, Эльза не сама приедет, а пришлет своего представителя.
– Ты права. Предложить парню несколько сотен и он согласится. Знать о двойном дне ему не обязательно.
– Ему и на территорию выезжать не обязательно. Справишься один, используя то карточку. Хьюго тебе поможет. На обратном пути подберешь шофера и он отвезет покойницу по назначению. Ты же вытащишь Лоту и сойдешь на Кинг-Роуз у перекрестка. Я буду ждать вас в твоей машине. Ночью в этом районе тихо. Деньги надо успеть получить рано утром. До рассвета старуха должна расправиться с девчонкой. Меньше риска, если провернуть все дело, пока город спит.
– Красиво поешь!
– Все в наших силах. – Ее глаза загорелись. Мне был этот пожар знаком. – Как это ни странно, но я тебя хочу! Какая блажь!
Молодая парочка, сидящая за соседним столиком, повернула головы в нашу сторону.
– Завидуют, – решил я.
В десять вечера Корина высадила меня у дома О’Нейли и уехала. Буквально через минуту подкатил черный лимузин с фирменным знаком «Балвинг и К°». Я выбросил сигарету и подошел к машине. Дверца водителя открылась и на свет появилась знакомая тощая фигура Балвинга-младшего. Меня это устраивало. С ним удастся договориться. На парне была кожаная куртка, джинсы и вразрез всему, форменная каскетка, почти такая же, в какой вас встречает портье у дверей отеля.
Увидев меня, он остановился. Худоба и бледность этого парня как нельзя более соответствовала роду его занятий.
– Я не опоздал? – спросил он растерянно.
– Нет. Все в порядке. Но мешкать мы не можем, дорога не близкая.
– Поехали.
Мы сели в лимузин, но отъехать не успели. Откуда-то из темноты появилась полицейская машина и затормозила перед нашим носом, едва не разбив фары катафалка. Дверца отворилась, и оттуда вывалился парень, похожий на орангутанга, причем не только статью, но и личиком. Если бы не форма офицера полиции – типичный гангстер, какими их обычно изображают в боевиках. Это чудовище прямой наводкой двинулось в нашу сторону. Раздумывать не приходилось.
– Сиди и не рыпайся, – выдал я приказным тоном и выскочил на тротуар.
Увидев меня, коп гаркнул на всю улицу:
– Уже привезли?
– Нет. Только едем, – благостно ответил я.
Он подошел ко мне вплотную и, задрав вверх голову, начал подсчитывать морщинки на моем лице. Полицейский едва доставал своим козырьком до уровня узла моего галстука, но в плечах был раза в два шире меня. Я знал многих ребят из ведомства Тима, но этого, к моему счастью, видел впервые.
– Так какого же черта вы здесь делаете? – резонно задал он вопрос.
– Вы сын миссис О’Нейли?
– Да. Лейтенант Вилл О’Нейли.
– Я заезжал уточнить некоторые детали.
– Раз вы еще не уехали, я поеду с вами.
– А зачем?
– Как зачем? Буду вас сопровождать. Быстрее доберемся.
– Похороны такое мероприятие, которое не терпит гонок.
– Мне все равно нечего делать, я сдал дежурство час назад.
– Побудьте возле матери. Ей сейчас не сладко. Полезней находиться возле живых, мертвым никто не нужен.
Он все еще изучал мою физиономию. Времени оставалось в обрез, а лейтенант и не думал двигаться с места.
– Черт! Никак не могу вспомнить, где я вас видел?!
