Отряд уже приближался к верхушке кратера, когда они наткнулись на мост — или, скорее, останки моста, — который соединял внешнюю винтовую тропинку и каменную башню.
Мост находился под самой кромкой каньона, недалеко от маловодного водопада, низвергавшегося по западной стене каньона.
На противоположных сторонах пропасти, друг напротив друга, на расстоянии ста футов располагались два каменных выступа. На каждом выступе стояло по две каменных опоры, на которых, судя по всему, когда-то висел веревочный мост.
Две опоры на той стороне пропасти, на которой стоял Рейс, были изъедены и потрепаны временем, однако выглядели они невероятно прочными, И старыми — очень, очень старыми. Рейс не сомневался, что они стоят здесь со времен инков.
И тут он увидел сам веревочный мост.
Он свисал с каменного выступа на другой стороне пропасти — на стороне башни. Прикрепленный к двум каменным опорам на той стороне, мост практически стелился вниз по каменной стене башни. К нижнему концу моста была привязана длинная потрепанная желтая веревка, провисающая широкой аркой над пропастью; другой конец веревки был привязан к одной из опор на каменном выступе со стороны Рейса.
Уолтер Чемберс осмотрел потрепанную желтую веревку:
— Веревка из сухой травы. Сделана способом переплетенных косичек. Это классический инкский способ плетения веревки. Говорят, что если жители целого инкского города дружно взялись бы за работу, они могли бы сплести целый веревочный мост за три дня. Женщины собирали траву и заплетали ее в длинные тонкие косички. Потом мужчины сплетали из них более толстые, крепкие куски вот такой веревки.
— Но ведь не мог же веревочный мост выдерживать натиск стихии целых четыреста лет, — сказал Рейс.
— Нет... Нет, конечно же, не мог, — сказал Чемберс.
— Что означает, что кто-то другой построил этот мост, — резюмировала Лорен, — причем достаточно недавно.
— Но зачем так сложно все устраивать? — спросил Рейс, указывая на отрезок веревки, тянущийся через всю пропасть к самому нижнему краю веревочного моста. — Зачем привязывать веревку к тому краю моста и перекидывать все это на другую сторону?
— Не знаю, — сказал Чемберс. — Это имело бы смысл только в том случае, если бы вы хотели, чтобы что-то или кто-то не смог выбраться с верхушки башни...
Нэш повернулся к Лорен. — А ты что думаешь?
Лорен глянула на башню, частично скрытую от взора занавесом моросящего дождя.
— Здесь достаточно высоко, чтобы совпасть с углом, определенным НРВ, — она глянула на цифровой компас. — И мы находимся на расстоянии ровно 632 метра по горизонтали от деревни. Учитывая возвышенность, я бы сказала, что есть все шансы, что идол находится там, на башне.
Ван Левен и Кокрейн вытянули веревочный мост и закрепили его концы на каменных опорах на этой стороне пропасти. Теперь через ущелье был переброшен длинный, провисающий мост, соединяющий каменную башню и огибающую ее тропинку.
А дождь все шел.
Зазубренные вилки ярких белых молний освещали небо.
— Сержант, — сказал капитан Скотт, — страховочную веревку.
Ван Левен тут же достал из своего рюкзака достаточно странный предмет. Это было что-то вроде блестящего серебристого абордажного крюка. К нему был прикреплен моток черной нейлоновой веревки.
Высокий сержант быстро засунул рукоятку абордажного крюка в дуло подствольного гранатомета М-203. Потом он навел прицел на другую сторону пропасти и выстрелил.
С негромким хлопком абордажный крюк вылетел из гранатомета Ван Левена и перелетел через пропасть. В полете он выпустил острые серебряные когти; позади него в воздухе дрожала черная веревка.
Крюк достиг верхушки башни на другой стороне пропасти и запустил когти в основание толстого дерева. Затем Ван Левен прикрепил свой конец веревки к одной из каменных опор на своей стороне пропасти; теперь нейлоновая веревка пересекала ущелье как раз над провисающим мостом.
— Значит так, ребята, — сказал Скотт, — когда будете идти по мосту, одной рукой держитесь за страховочную веревку. Если мост под вами повалится, веревка не даст вам упасть.
Ван Левен, должно быть, заметил, как побледнел Рейс. — Все будет в порядке, не волнуйся. Просто не выпускай эту веревку, и ты справишься.
Сначала один за другим по мосту пошли «зеленые береты».
Узкий веревочный мост раскачивался под их весом, но выдержал. Остальные члены отряда двинулись за ними под непрекращающимся субтропическим дождем по длинному качающемуся подвесному мосту, держась за нейлоновую страховочную веревку.
Рейс переходил по веревочному мосту последним и так сильно вцепился в страховочную веревку, что у него побелели костяшки пальцев. Из-за этого он шел гораздо медленнее других, и когда он сошел на каменный выступ на другой стороне пропасти, все уже ушли вперед; он увидел только мокрую каменную лестницу, ведущую вверх, в листву. Рейс поспешил следом.
С обеих сторон с зеленых листьев капала вода. Рейс забирался на пропитанные водой каменные плиты, следуя за другими членами отряда, и мокрые плети папоротника хлестали его по лицу. Он карабкался уже около тридцати секунд, когда вдруг он прорвался через очередной пучок веток и оказался на какой-то поляне.
Все уже были тут. Но все они просто стояли без движения. Сначала Рейс не мог понять, что заставило их остановиться, но потом он увидел, что все их фонарики были направлены вверх и влево.
Он проследил взглядом за лучами фонарей и увидел.
— Господи, — прошептал Рейс.
Там, на самой высокой точке каменной башни стояло, покрытое застывшей глиной и мхом, заросшее сорной травой, блестящее от бесконечного дождя, зловещее каменное сооружение.
Оно было прикрыто тенью и влагой, но было очевидно, что, по задумке строителей, это строение просто дышало опасностью и властью. Строение, у которого не могло быть никакого другого предназначения, кроме того, чтобы внушать ужас и почитание.
Это был храм.
Рейс взглянул на темный каменный храм и судорожно сглотнул.
Зловещее здание.
Холодное, жестокое и зловещее.
Строение было не очень большим — в сущности, оно едва достигало высоты одноэтажного дома. Но Рейс понимал, что на самом деле все было не так.
Он предположил, что им была видна только самая верхняя часть храма, верхушка айсберга, поскольку полуразрушенная часть храма, которая предстала их взорам, заканчивалась слишком резко. Она просто исчезала в грязной земле у их ног.
Рейс решил, что остальная часть огромного строения была погребена в толще земли у них под ногами, поглощенная накопленной за четыреста лет мокрой землей.
Однако даже та часть, которая была видна, была достаточно устрашающей.
Храм был построен в форме пирамиды. Две широкие каменные ступени вели к небольшому кубическому строению размером не больше обычного гаража. Рейс имел некоторое понятие о том, чем являлось это кубовидное строение — скорее всего, это было чем-то вроде святилища, священного помещения; подобные строения находили на вершинах пирамид ацтеков и майя.
На стенах святилища был вырезан ряд устрашающих пиктограмм: оскалившиеся, похожие на кошек чудовища с выпущенными серпоподобными когтями; люди, кричащие в предсмертной агонии. От времени каменные стены храма покрылись трещинами. Бесконечный субтропический дождь ручейками стекал по резным каменным стенам, оживляя героев ужасающих сцен, порождая такой же эффект, как и ранее вода, сбегающая по каменному тотему.
В центре святилища находился самый интересный элемент всего строения. Это был какой-то вход, квадратный портал.
Но этот портал был закупорен. Когда-то, в отдаленном прошлом, кто-то заткнул его громадным валуном, блокируя выход. Это был просто гигантский валун. Рейс подумал, что для того, чтобы поставить его на место, понадобилось как минимум десять мужчин.
— Это точно доинкский период, — сказал Чемберс, рассматривая рисунки.
— Да, безусловно, — подтвердила Лопес.
— Откуда вы это знаете? — спросил Нэш.
— Пиктограммы расположены слишком близко друг к другу, — ответил Чемберс.
— И они слишком подробные, — добавила Лопес.
Нэш повернулся к капитану Скотту:
— Проверьте, как там дела у Рейхарта в деревне.
— Есть, сэр, — Скотт отошел в сторону и достал из рюкзака переносную рацию.
Лопес и Чемберс продолжали говорить на узкопрофессиональные темы.
— Как ты думаешь, что это за культура? — спросила Лопес, — чачапоя?
— Возможно, — ответил Чемберс. — А может быть и моче. Взгляни на изображения кошек.
Габи Лопес с сомнением наклонила голову:
— Может быть, но тогда это значит, что храму почти тысяча лет.
— А как же тогда винтовая дорожка вдоль кратера и ступеньки здесь, на башне? — сказал Чемберс.
— Да... да, я знаю. Очень любопытно.
Нэш перебил ее.
— Я счастлив, что вам обоим все это очень интересно, но, черт возьми, о чем это вы говорите?
