Ознакомительная версия.
— Иначе я элементарно набью вам морду.
— Не сомневаюсь, что так и будет, — кивнул Александр Борисович. — Судя по всему, вы парень жилистый, выносливый и сильный. Шутить с вами — себе дороже.
Андрей сжал кулаки и сделал шаг по направлению к Турецкому.
— Хотите попробовать? — спросил он.
— Что вы, — усмехнулся Александр Борисович. — Я ведь не самоубийца. И вообще, приятель, я не понимаю, как мы с вами дошли до такого разговора? Мы ведь с вами по одну сторону. Или… — Турецкий хищно прищурился. — …Нет?
Мужчины долго смотрели друг другу в глаза, затем Андрей потупил взгляд.
— Что-то я перенервничал, — тихо сказал он. — Надо принять успокоительное. А вам пора в гостиницу. Номер уже забронирован, координаты возьмете у Татьяны.
— Секретарша Мохова?
— Да.
— Что ж, спасибо за беседу.
Турецкий протянул парню руку и доброжелательно улыбнулся. Тот некоторое время смотрел на протянутую ладонь, затем с явной неохотой вяло ее пожал.
— Вот и славно, — сказал Александр Борисович. — Это мой первый день в вашем городе. Не хотелось бы наживать себе врагов.
— С вашим характером это не сложно сделать, — заметил Андрей. — Удивительно, как это у вас до сих пор не сломан нос.
— Сам удивляюсь, — усмехнулся Турецкий.
— Хотя, судя по трости, ноги вам все же кто-то переломал, — язвительно сказал узкоглазый помощник.
Улыбка Турецкого стала холодной, а через секунду исчезла совсем. Он поднялся на ноги и, ни слова не говоря, двинулся к двери.
Андрей смотрел ему вслед, прищурив холодные черные глаза.
* * *
Секретарь Татьяна, завидев Турецкого, улыбнулась и поправила пальчиком очки.
— Вернулись, — сказала она.
— Да. Только что из кабинета Долгова. У него там не так уютно, как у Мохова, но тоже недурно. Бронзовые часы с рюшечками, электрокамин.
— Андрюша знает толк в уюте.
— Да уж. Послушайте, Танечка… Надеюсь, мне можно вас так называть?
Татьяна улыбнулась, но ответила довольно жестко:
— Нежелательно.
— Гм… Хотите, я буду называть вас по отчеству?
— И это лишнее. Зовите меня просто Татьяна.
— Как это скучно, — разочарованно протянул Александр Борисович. — Ну, хорошо. Татьяна, милая Татьяна, мне сказали, что вы забронировали для меня номер в вашем шикарном пятизвездочном отеле.
— Не такой уж он и шикарный, — сказала Татьяна. — Сейчас я дам вам все, что нужно, — адрес, имя администратора, телефоны.
— Уж будьте любезны.
Татьяна отвернулась и наклонилась к нижнему ящику стола. Волосы ее были собраны на затылке, и взору Турецкого открылась изящная шейка со впадинкой. Внезапно поворот гибкого тела девушки что-то напомнил Александру Борисовичу.
— Вот, — сказала Татьяна, выпрямляясь и протягивая Турецкому пластиковый пакетик с бумагами. — Это ваше.
Александр Борисович спрятал пакет в карман.
— Вы звонили в больницу? — спросил он.
Девушка вздохнула и ответила:
— Да.
— И как он?
— Врачи говорят: хорошо, что мы вовремя их вызвали. Еще бы полчаса и…
И она снова вздохнула — грустнее и продолжительнее, чем в первый раз.
— Да. Если ты плюешь на свое здоровье, то рано или поздно оно плюнет на тебя, — философски изрек Александр Борисович и вставил в рот сигарету. — Здесь можно курить?
— После того, что вы только что сказали, сомневаюсь, — насмешливо ответила девушка.
Турецкий весело прищурился.
— Таня, расскажите мне о том, что здесь творилось последние дни.
— А вы разве не знаете?
— Кое-что, — ответил Александр Борисович. — Но, вероятно, не все.
— Ну… — Татьяна пожала плечами. — В Интернете появилась ругательная статья.
— Кто ее обнаружил?
— Не знаю точно. Какой-то парень из компьютерного отдела.
— А кто показал статью Мохову?
— М-м-м… По-моему, это был начальник компьютерного отдела… Как же его… Алексей Ермилов, кажется. Да, он.
Турецкий задумался и кивнул:
— Так. Дальше.
— Ну, дальше все тут же закрутилось. Хозяин… простите, Виктор Олегович приказал вызвать Андрея Долгова. Потом они долго кричали в кабинете… То есть, Виктор Олегович кричал, а Андрей что-то ему отвечал. Потом у Хозя… то есть у Виктора Олеговича начался запой.
— Вы так просто об этом говорите? — прищурился Турецкий.
— А что? — не поняла девушка.
— Обычно такие вещи скрывают, — пояснил Александр Борисович. — Или, по крайней мере, не говорят о них открыто.
Татьяна небрежно пожала плечами:
— Все это знают. Да Хозяин и не скрывает, что любит выпить. Мы ему даже на дни рождения дарим огромные бутылки с хорошим виски. Знаете — такие, на рамочке.
— Часто у него бывают запои? — поинтересовался Турецкий.
— Да нет… Случается пару раз в год. Тогда он запирается в кабинете и пьет несколько дней. Потом, когда Хозяину становится совсем плохо, я вызываю врача, и ему ставят капельницу. Но такое бывает редко. Чаще он просто выпивает бутылку и едет домой отсыпаться. А утром приходит почти как огурчик и просит меня купить ему холодного квасу. Вот и все.
— Андрей Долгов работает у него долго?
— Несколько лет. Он еще до меня пришел.
— Хозяин ему доверяет?
Татьяна подумала и ответила:
— Мне кажется, больше, чем любому другому. Андрей — правая рука Хозяина.
— Так-так, — сказал Турецкий и прищурился. — У Андрея есть причины не любить Хозяина? Может, тот его когда-нибудь обидел?
— Да нет… — Девушка наморщила лоб. Подумала немного, вспоминая, затем покачала головой: — Нет, не знаю такого.
— Но ведь Андрей обидчивый, — настаивал на своем Турецкий.
— Ну да, обидчивый. Но на Хозяина он никогда не обижается. Виктор Олегович много для него сделал. Буквально подобрал его из грязи.
— Так уж и из грязи? — усомнился Александр Борисович.
— Ну да, — кивнула Татьяна. — Он тогда вроде нигде не работал. Виктор Олегович взял его помощником.
Александр Борисович покивал, размышляя, затем сказал:
— Ну, хорошо. А теперь расскажите мне о конверте с фотографиями.
— С фотографиями? — удивилась девушка. — С какими фотографиями?
— На днях — вчера, позавчера — вы принесли Мохову конверт. В нем были фотографии. Я знаю это точно, Мохов мне сам сказал, — соврал Александр Борисович.
— А, конверт, — «вспомнила» Татьяна. — Да, конверт был. Но я в него не заглядывала. Я даже не знала, что там фотографии. Хотя… он, и правда, был плотный.
— Хорошо. Теперь мне нужно, чтоб вы вспомнили: что было написано на конверте?
— Ой, я даже не помню! Кажется просто: «В. О. Мохову».
— От кого?
Татьяна остановила на Турецком недоуменный взгляд.
— Понятия не имею.
— Кто принес конверт? — быстро спросил Александр Борисович, в свою очередь сверля девушку глазами.
— Конверт лежал на столе вместе с другой почтой. Но на нем не было ни штампа, ни обратного адреса — ничего.
— Кто приносит почту?
— Саша… Он из службы доставки.
— Вы часто выходите из приемной?
— Нет, не часто.
— А когда выходите, закрываете дверь?
— Дверь? — Девушка нахмурилась и качнула головой. — Нет, не закрываю.
— Значит, в приемную мог войти кто угодно?
— Если его пропустила вахта внизу, то конечно.
— Ясно, — снова кивнул Александр Борисович. — Послушайте, Таня, — заговорил он спокойным, доверительным голосом, — вы тут работаете давно и знаете все про всех. У кого-нибудь есть повод ненавидеть Мохова?
— В смысле? Из нашего коллектива, что ли?
— Ну да.
— Хм… Нет, вроде. Виктор Олегович никогда не плюет на людей. Если к нему кто-то обращается за помощью, он всегда помогает. Советом, кредитами, и вообще.
— Ясно. — Турецкий приложил руку ко лбу. Поморщился. — Черт! Кажется, я где-то успел простудиться.
— Попейте глинтвейна на ночь, — тут же посоветовала Татьяна. — Я всегда так лечусь.
— Отличный способ, — одобрил Александр Борисович. Затем лукаво улыбнулся и предложил: — Может, полечимся вместе? У меня с собой спиртовка. Проконтролируете процесс приготовления.
— Спасибо, я не больна, — с такой же лукавой улыбкой ответила Татьяна. — А рецепт я вам и на бумажке напишу.
* * *
Выходя из приемной, Турецкий на мгновение замешкался в полумраке коридора, закрывая за собой дверь, а когда повернулся, на него, вскрикнув, налетела женщина в очках, обдав ароматом дорогих духов. Александр Борисович опешил. Женщина стукнулась лбом об его подбородок и с мучительным шипением стала тереть лоб.
— Извините, ради бога! — виновато воскликнул Александр Борисович.
— Ничего страшного.
— Сильно я вас ушиб?
— Да нет.
Турецкий взял женщину за плечи и внимательно оглядел ее лоб.
Ознакомительная версия.
