Ознакомительная версия.
– Все бесшумники в центр – к головной тройке, Калинин туда же. – Тут я сообразил, что со мной уходит двое из первой тройки ядра, пришлось делать доворот: – Отдашь радиостанцию Баранову. Мои радисты к нему в качестве усиления.
Сидевший неподалеку и слышавший весь наш разговор Каретников скривился, но промолчал. И правильно сделал. А я обвел собравшихся взглядом, вспоминая, все ли сказал, что собирался. И, посмотрев на фешника, вспомнил:
– Тротил потребуется?
Он, не произнося ни слова, кивнул.
– Всю взрывчатку в один рюкзак. Рюкзак – Прищепе. Саша, – обратился я к своему нештатному саперу, – отдашь свою радиостанцию Ляпину. Ты, Эдик, – глянул я на притихшего Довыденко, – остаешься за старшего. По первой команде все ко мне.
– Понял – к вам по первому требованию.
– Хорошо. Все правильно. Так, дальше. – Я назидательно поднял вверх палец. – Смотрите, скоро стемнеет, так чтобы никаких разговоров, даже самым тихим шепотом, ясно?
Старшие троек кивнули. Каждый прекрасно понимал, что любой звук в наступающей тишине звучит громче и отчетливее.
– Вопросов нет, – за всех ответил Прищепа, и по лицам остальных я понял, вопросов у них действительно не было.
– Орешник внизу всем видно? – Заданный вопрос не требовал подтверждения, и потому я продолжил: – Необходимо незаметно и тихо спуститься с хребта и занять позицию на самом краю ореховых зарослей. То, что от этого будет зависеть успех налета, я думаю, вам объяснять не нужно. Тогда, значит, сейчас возвращаетесь к тройкам, выполняете все, что я сказал, и через пять минут начинаете медленное выдвижение вперед в такой последовательности – головной дозор, Калинин и бесшумники, а далее согласно боевому порядку. При занятии позиции старайтесь придерживаться единой линии фронта… Тыл остается на хребте.
– Ты сильно рискуешь, – перебив мое изложение плана, прошипел фешник, и, как ни странно, мне пришлось с ним согласиться.
Я действительно рисковал, подводя группу так близко к противнику, да еще к тому же оказываясь в низине, но мне до зарезу было необходимо в нужный момент (особенно если что-то пойдет не так) в считаные секунды большей частью группы занять намеченную позицию.
– Нет, – надеюсь, на моем лице появилась улыбка, а не гримаса, – как обычно. – Я немного лукавил, но только самую малость. Лишняя частица уверенности никому еще не мешала. – Если все пойдет, как планировалось, то налет совершим с рассветом.
– Ждать до утра? – невольно вырвалось у вновь готовившегося играть в молчанку фешника, и я мысленно возмутился: он что, думал, сейчас я тут поставлю задачи и сразу на штурм?
Я, между прочим, вообще на этом совещании никаких особых задач ставить не собирался, а на случай непредвиденных событий они – то есть задачи – тройкам мной были поставлены, еще когда я ходил наблюдать за вражеской базой. А понаблюдав и сделав для себя определенные выводы, я тут же пробежался по занимаемым нами позициям и конкретно каждому разведчику определил сектор и цели. Так что с этим вопросом у нас все было в ажуре. Теперь наши позиции смещались немного вперед, но задачи для каждого бойца оставались прежними.
– Да, ждать! – Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы сказанное прозвучало как можно мягче.
– Но мы исчерпали свой временной лимит! – Похоже, фешник тоже едва сдерживал эмоции, но если он думал сбить меня с толку, говоря об ограниченности отпущенного нам времени, то это у него не получилось.
– Мы осуществим налет не раньше, чем нам удастся снять часовых. – Мой ответ был категоричен.
После этих слов фешник, похоже, снова хотел возразить, но вместо этого посмотрел на свои часы, словно испрашивая у них совета, и промолчал. Только качнул головой и недовольно цокнул языком. Мне его цоканье было по барабану, и я продолжил объяснение диспозиции:
– Итак, орлы, вернемся к нашим баранам. После выдвижения приготовиться: бдить, бдить и бдить. И не дай бог кто всхрапнет! Радиостанции включить на прием в четыре утра. Самостоятельно никаких действий не предпринимать. Работать строго по моим командам. Бесшумники – в готовности выдвинуться и занять позиции вокруг базы. Впрочем, я их еще проинструктирую и поведу сам. – И уже во второй раз поинтересовался: – Вопросы?
Ответом послужила наступившая тишина.
– Если всем все понятно, тогда сейчас в тройки и сразу же всех, кто с бесшумниками, в центр. Калинин, ты тоже. Все, вперед…
Мне не так просто было решиться на подобное. Но у меня не было выбора. Полдня наблюдений вполне достаточно, чтобы сделать вывод – охранение бесшумниками не снять. Слишком была велика вероятность промаха. Находившиеся за укрытиями часовые лишь изредка мелькали в поле зрения моих снайперов. Выбранный мной вариант в какой-то мере тоже был не бог весть чем, но на тот момент представлялся более надежным или хотя бы дающим надежду на успех. Во всяком случае, когда-то получилось… Но сейчас другая война, и не только мне предстояла «долгая дорога в ночи».
– …Я пойму, если ты откажешься…
Сидевший рядом со мной Калинин нервно теребил пуговицу до середины расстегнутого маскхалата. Мне не хотелось на него давить, на этот раз я бы действительно его понял. То, что предстояло моему сержанту, выходило за рамки обычной «работы». Сменить пулемет на нож, с собой ничего – только остро отточенный клинок и две гранаты, даже радиостанцию я приказал не брать. Зацепится, включится, помешает, да черт знает сколько еще нехороших вариантов. Всего не учтешь.
– Я готов. – «Не согласен», «не смогу», «не постараюсь», а именно вот так: «Я готов».
– Смотри, если что… – Я не договорил, ибо Юрка отрицательно качнул головой. – Хорошо. Сейчас начнем спуск вниз.
К чему я напомнил ему об этом? С другой стороны, что я еще мог ему сказать?
Итак, Калинина назначил я, второй – фешник – вызвался сам.
– Ты уверен? – Я еще раздумывал, не сделать ли все самому, а группу оставить на Прищепу и фешера, как предполагал с самого начала, но последний оказался настойчив.
– У меня есть опыт. – Сказанные едва слышно слова сомнения не вызвали. – А с группой лучше тебе.
Пожалуй, он был прав… Что ж, пусть идет. Как-никак, это его задача, это его впереди ждет неведомая мне цель, и если завалимся по его вине… Тогда плюну на все, отойду и наведу артуху. Лишь бы все получилось у Калинина, лишь бы получилось! Наш разговор только что закончился, и мой рукопашник, теперь отойдя в сторонку, «переваривал» полученное от меня задание. Похоже, его слегка коробило. Ничего-ничего, сейчас начнем выдвигаться. Пока спустимся вниз, пока займем позиции, потрясение, вызванное моими словами, немного пройдет.
– Так что? – Ответа от меня, запутавшегося в мыслях, фешник так и не дождался.
– Можешь готовиться. Морально. Автомат и разгрузку оставишь на бойцов. С собой – только нож и пистолет, еще гранату можешь взять, чтобы подорваться… – Желание насладиться хоть какой-то местью вылезло совершенно неожиданно.
– Пренепременно. – Он даже не повернулся в мою сторону.
Вот и поговорили. Ну и черт с ним! Обижается – не обижается, а инструктаж мой ему все же придется выслушать.
– Итак, вам необходимо выйти к постам охранения, подкрасться к ним как можно ближе, затаиться и ждать, пока не начнет светать. Только тогда – ни раньше, ни позже. – Что именно они должны сделать, я упоминать не стал, к чему повторять то, что уже сказано? – Мне с бесшумниками надо успеть выйти на намеченные рубежи к началу утренней молитвы, и чтобы не успела появиться очередная смена. С этим все понятно? – Они промолчали, и я продолжил: – Мы с Прищепой двинемся следом за вами и будем вашим прикрытием, если что – отходить тем же путем, что и выдвигались.
– Никакого отхода! – не выдержав, вмешался фешник. – Мы должны сделать то, зачем пришли, а не отходить!
– Хорошо. – К чему мне было с ним спорить? – Юра, ты отходишь один, а потом… потом будет видно.
– Слушай, ты, прапорщик… – Все же поняв, что вновь начал перегибать палку, фешник не договорил.
– Не гоношись… – Надеюсь, с виду я оставался спокоен. Хотя вопрос – так ли легко мне далось это видимое спокойствие?
– Мы должны выполнить поставленную задачу во что бы то ни стало! – Теперь в голосе фешника не осталось никакого нажима, только звенящая уверенность в своей правоте и верности выбранного направления, словно не достигни разведчики цели – и реки выйдут из берегов, и земля вздыбится и улетит в небо.
– Базу мы возьмем, – не желая углублять очередной конфликт, заверил его я. И тут же был вынужден внести ясность: – Ее территорию мы займем по-любому. Только хватит ли нам времени, чтобы задавить противника в жилых помещениях?
– Должно. – Особой уверенности в словах фешника не слышалось.
Ознакомительная версия.
