— Да уж, — кивнул Мазур. — Народец такой, которого не особенно и жалко, исключая, может быть, Мукузели, а шум можно поднять изрядный…
— Охрана Натали поставлена хорошо?
— Лучше некуда, — сказал Мазур. — Пока во дворце, она в полной безопасности. Но как только начнет выезжать, а ей нельзя не появляться на публике, мне уже втолковали… Тут-то и могут приключиться сюрпризы… Некоторые места, которые она посетит, известны заранее — взять хотя бы завтрашнюю пресс-конференцию… Ничего, из кожи вон вылезем…
— Уж постарайтесь, — сказал Мтанга. — Ну, а теперь о главном. Я не стал бы вас звать сюда, чтобы поговорить исключительно о том, о чем мы поговорили. Там, в соседней комнате, сидит интересным парень, вам следует с ним поговорить.
— А кто он?
— Шпион, — будничным точном сказал Мтанга. — Ну, или разведчик, какая разница… Иностранец. Кстати, контрразведка в курсе, но не намерена препятствовать. Потому что он здесь находится с одной-единственной целью, и это нас вполне устраивает. Его начальство терпеть не может «Гэмбрел даймонд» и готово нам оказать любое содействие, лишь бы «Даймонд» сюда не пролезла. Думаю, и вам полезно будет с ним поговорить… Он в соседней комнате, слева…
Мазур кивнул, не теряя времени, вышел в коридор и без стука, по-армейски, вошел в помянутую комнату (снабженную такой же двойной дверью с внушительной обивкой). Меблирована она оказалась примерно также. Разве что автомата в углу не стояло. Сидевший лицом к двери человек не стал ни удивленно вскакивать, ни вообще дергаться, остался сидеть, глядя на Мазура с явным интересом: спокойный такой, несуетливый, рослый, коротко стриженный блондин. Потом он все же поднялся:
— Господин полковник? Рад познакомиться, я самую чуточку о вас наслышан… Меня зовут Рональд. Выпьете?
— Не откажусь, — сказал Мазур, усаживаясь.
Ошибиться он не мог — от этой коломенской версты издали несло именно что армией. Свояк свояка узнает издалека. Рано строить догадки, но подобные заграничные миссии не поручают обычной пехоте. Коли уж послали офицера — а это, разумеется, офицер — то представляет он кого-то хитрого…
— Я думаю, полковник ввел вас в курс дела? — спросил Рональд уверенно. — У нас очень, очень не любят «Гэмблер даймонд», и я здесь с простой — ну, только по названию — миссией: оказать вам любое содействие, любую помощь, чтобы помешать им сюда заползти. Местных это вполне устраивает, думаю, и вас должно устраивать тоже?
— И почему это меня должно устраивать? — небрежно спросил Мазур.
— Потому что вы командуете личной охраной мадемуазель Натали, — спокойно сказал Рональд. — Мы прекрасно знаем, по чьему указанию и кто вы такой — но сейчас такие подробности меня совершенно не должны интересовать. Поскольку задача у меня, повторюсь, одна — «Даймонд». Вашему начальству позарез нужно не пустить их сюда… у нас хорошая разведка, простите. Но точно того же самого жаждет мое начальство — так что в этом вопросе наши цели совпадают полностью, и мы должны сотрудничать, не правда ли?
— Пожалуй, — сказал Мазур, уже определивший для себя национальную принадлежность незнакомца. — Почему бы и нет, если дело ограничится только этим…
— Только этим, — заверил Рональд. — Собственно, я сейчас разговариваю не с советским офицером, а с начальником личной охраны мадемуазель Олонго — именно эту позицию я и намерен занимать. Вы имеете что-нибудь против?
— Нисколечко, — сказал Мазур. — Простите за легкий профессиональный цинизм — лишь бы от вас была польза…
— Будет, — невозмутимо сказал Рональд. — У нас прекрасно понимают, что для противодействия «Даймонд» следует сохранить… ну, не будем говорить «нынешний режим», вдруг этот термин вас оскорбит… Скажем по-другому: нынешнюю власть. Отсюда автоматически вытекает, что мы не меньше вашего заинтересованы в том, чтобы будущая королева оставалась жива и здорова и по-прежнему возглавляла страну. Если с ней, не дай Бог, что-нибудь случится, последствия могут оказаться самыми непредсказуемыми: либо к власти прорвется кто-то, кто может подружиться с «Даймонд», либо начнется хаос и неразбериха, что опять-таки на руку нашему противнику… Таковы наши мотивы. Вы мне верите?
Мазур усмехнулся:
— Если честно, я верю в первую очередь Мтанге. Старый лис не стал бы рекомендовать кого попало, уж если он советует мне с вами дружить, знает, что делает. Вас такая позиция не обижает?
— Ну что вы, — сказал Рональд. — Нормальная профессиональная позиция. С какой стати вам с ходу верить мне? Так вот… — он слегка нахмурился. — Завтра, на пресс-конференции, на нее готовится покушение, — он поднял ладонь. — Только не спрашивайте о деталях, я их не знаю, и никто у нас не знает. Но мы получили информацию из надежнейшего источника. Покушение будет. Я подозреваю, что местные, даже будучи об этом уведомлены, пресс-конференцию все равно не отменят…
— Я тоже, — проворчал Мазур. — Они ей придают чертовски важное значение… Значит, деталей у вас нет… Ну, а соображения?
— Мои люди уже изучили объект, благо он не относится к категории секретных, и туда может попасть любой. Правда, зал, где будет происходить пресс-конференция, уже блокирован вашими людьми и совершенно правильно… но все равно, место прекрасно известно: один из актовых залов Горного колледжа. Мои соображения… Будут либо стрелять, либо бросать гранаты. Вероятнее всего — первое. Стреляющий будет иметь преимущество в несколько секунд перед тем, кто вздумает бросать гранату: для броска гранаты нужно ведь размахнуться, а это и есть те лишние, проигрышные секунды, там ведь будет масса вашей охраны… А вот стрелка, если он мастер своего дела, даже вы можете не успеть остановить, верно?
— Да… — медленно сказал Мазур. — Увы, есть шанс для стрелка… Гораздо больший, чем для метателя гранаты… Вы уверены, что покушавшийся — или группа — будет внутри?
— Уверен, — сказал Рональд. — Я просто-напросто, как это в таких случаях делается — и вы наверняка со мной согласитесь — для начала поставил себя на место тех, кто намерен совершить покушение, просчитал, как бы я действовал, поручи это мне… Не сочтите за похвальбу, но меня хорошо учили и таким вещам. Других возможностей просто нет. Заложенную заранее в помещении мину непременно обнаружат саперы — здесь хорошие специалисты, я знаю. В зале целых четыре больших, высоких окна — но все они с одной стороны зала и выходят на внутренний дворик, где, конечно же, будет располагаться охрана, так что со двора никак не сможет действовать кто-нибудь с гранатометом. И с улицы тоже — дальше, за оградой — рощица. Деревья чересчур тонкие и хилые, чтобы кто-то гранатометом смог взобраться на верхушку… а впрочем, вы ведь и в рощице наверняка поставите людей. Так что внешняя угроза исключается полностью. Он — или они — будут притворяться журналистами, у них просто нет другой возможности. Вот вам мои соображения. Исходя из того, что покушение, повторяю, обязательно будет — что вы о них скажете?
Мазур раздумывал не особенно и долго. Сказал с расстановкой:
— Я не вижу в ваших соображениях ни изъянов, ни прорех, требующих дополнений… Пожалуй, все правильно. Они смогут действовать только изнутри, снаружи достаточно широкий пояс безопасности. Но это может оказаться не обязательно журналист…
— А кто-то из охранников, — кивнув, закончил за него Рональд. — Прецеденты известны, — он чуть улыбнулся: — Я знаком с вашими методиками. Охрана обучена держать в поле зрения не только публику, но и друг друга. Неглупо. Но и в этом случае у мерзавца будет какой-то шанс, согласитесь. Конечно, она может предстать перед журналистами в облике амазонки, или, как здесь говорят, амикоте, как-никак у нее звание полковника, она командует батальоном. Учитывая нынешнюю сложную и напряженную ситуацию, никто не удивится — это Африка… Камуфляж, а под ним, естественно, хороший бронежилет. Но ведь это не спасет от выстрела в голову, ничуть…
Мазур задумчиво сказал:
— Допускаю, что информация у вас точная… И не вижу в ваших соображениях никаких изъянов… Но ведь стрелок должен быть смертником? Ему будет неимоверно трудно уйти. Наши люди будут и снаружи, у всех дверей.
— Почему бы и не допустить вариант с фанатиком? Фанатик порой прекрасно умеет стрелять. Или, скажем, крутой профессионал, который за соответствующую плату рискнет, найдя для себя пусть зыбкую, но возможность отхода? У него могут оказаться сообщники, которые в нужный момент рванут в разных углах зала гранаты — шумовые, дымовые… Устроят переполох, и у стрелка будет небольшой, но шанс. Вы, конечно, обыщете предварительно всех… но, коли уж это будут профессионалы, они могут вмонтировать свои штучки в аппаратуру. Никто ведь не станет разбирать их камеры и магнитофоны, верно?
— Верно, — нехотя признал Мазур.
