Ознакомительная версия.
Так что, может быть, я цыпленок, подумал Филя и проснулся натурально в холодном поту. Фу-уух… Голливуд отдыхает.
Он сел на кровати, посмотрел на часы: половина первого ночи. Всего-то. А может, не цыпленок, может, индюшонок или, скажем, гусенок?! Гусь лапчатый. Спать дальше было как-то страшно. Слишком непредсказуемо. Филя встал и побрел на кухню за пивом, это лучшее, что он мог сейчас придумать. Едва он прислонил к щеке бутылочку холодной «Короны», как спасительная мысль озарила сонные мозги. Ну конечно! Надо позвонить Куклевой.
Виталина Куклева — в недавнем прошлом врач-психотерапевт, а ныне — главный московский толкователь снов, справлялась с такими ребусами на раз. По слухам, к ней на прием ездят люди из Кремля. Филя же, так сказать, приобрел у Куклевой дисконтную карту, когда в прошлом году удачно быстро нашел утраченную было ею «ауди». Виталина, пышная, рыжая кустодиевская красавица (так и хотелось представить, как она распивает чаи, непременно с блюдечка и с баранками), с тех пор воспылала к Филе особенным расположением.
Не мешкая больше, он набрал номер Куклевой, время суток не смущало, толковательница снов своим привилегированным клиентам рекомендовала звонить по горячим следам, иначе аура растворяется. Какая, к черту, аура?! Ну да ладно, сказано — сделано.
— Привет, пупсик, я тебя узнала, совсем забыл свою витаминочку, противный!
Такая сюсюкающая манера разговора была у них в заводе, и поделать тут Филя ничего не мог. Почему-то всегда выходило, что те головокружительные красотки, на которых Агеев сам положил глаз, не обращали на него своего рокового внимания, зато это с лихвой компенсировали такие вот экстравагантные дамочки.
Филя пересказал Куклевой все, что видел во сне. Немедленно последовал ответ:
— Яйцо — символ, скорее, негативный, так как яйцо — это нечто в скорлупе.
— Это я знаю, — проворчал Филя.
— Филипп, может, вы дослушаете, — строгим голосом классной дамы осведомилась Виталина. — Это тайное, неизвестное, неожиданное существо, которое спрятано от непосредственного восприятия. Под скорлупой может находиться что угодно: что-либо чуждое для человека, отдельное от него, некая другая жизнь, которая может влиять на жизнь субъекта, его поведение, развитие, самоощущение или что-либо угрожающее, несущее в себе опасность.
— Н-да? — язвительно осведомился Филя. — А если в скорлупе я сам? Тогда как?!
— В таком случае допускается сексуальная трактовка образа, так как яйцо из-за своей формы символизирует мужские половые органы. При этом, кстати, образ пищи, приготовленной из яиц, как правило, позитивен. Тебя ждет потрясающее любовное приключение. Не забывай, я жажду подробностей!
А вдруг Денис не спит, подумал Филя и позвонил любимому начальнику на мобилу (если не отключена, значит, бодрствует). Ну-ка, ну-ка… Точно!
— Алло, — отозвался вялый голос Грязнова-младшего.
— Я яйцо, — торжественно сообщил Филя. — С положительной сексуальной трактовкой.
— Поздравляю. А я отбивная, безо всяких половых признаков. Если нечего делать — приезжай.
Следователь Нефедов уехал, взяв с Дениса честное благородное слово сообщать любую нетривиальную информацию, которая может касаться убийства Рябова либо гражданина Деревянко, или кто он там на самом деле.
— Дэн, — сказал Филя, после того как был проинформирован о недавних бурных событиях. — Это же элементарно все! А вы тут нагородили: реакция такая, реакция сякая, предохранитель снят, не снят! Хотел он тебя убивать или нет — никакого значения не имеет. В тот момент, когда он на тебя напал, — кончать не собирался, это факт! Ты ему был нужен, чтобы в квартиру твою войти. С твоим замком ненормальным никто же справиться не может.
— Иди сюда, — с чувством сказал Денис, — я тебя расцелую.
— Куклева был права, прорицательница чертова, — расстроился Филя. — Положительная сексуальная трактовка.
Денис оживился. Действительно, выходит, что он кого-то здорово тревожит, кто-то хочет знать результаты его поисков. Логика проста: в офис «Глории» залезть нереально, так хоть в квартиру к ее директору — посмотреть, что он хранит в своем компьютере.
Да, но кто это делает? Кто заказывает Деревянко-Подлесному-Раптору такую странную многоходовую комбинацию: внедрение на работу к тренеру «Буревестника», убийство тренера, нападение на частного сыщика, который занимается делом об исчезновении футболиста «Буревестника».
На братву это не похоже.
Вернее, это выглядит так, как если бы тот, кто дергает за ниточки, хотел, чтобы думали на братву: исполнитель-то все-таки этот странный Раптор.
16 февраля
Предыдущий день оказался, мягко говоря, малопродуктивен. Было много телодвижений и мало результата.
Демидыч с помощью еще двоих оперативников держал под контролем жилье братьев Комаровых и Людмилы Борисовой, секретарши Рыбака, с которой у Антона как будто случился роман. Никто из этих троих нигде не появлялся. Звонила Вероника Рябова, интересовалась ходом следствия, на что Денис резонно заметил, что следствие по делу об убийстве ее мужа ведет прокуратура, а он — частное лицо и никакой особой информации об этом, увы, не имеет.
Вечером, сидя дома, Денис с нетерпением ждал новостей от Макса, которому было поручено собрать досье на Комарова, используя исключительно электронные средства связи. Но Макс все никак не мог закончить. Денис проверял свой электронный почтовый ящик каждые полчаса, но там, кроме всякой бесполезной рекламы, ничего не было. Разозленный Денис позвонил в «Глорию» и сделал компьютерному монстру нагоняй; тот сказал, что уже заканчивает и скоро все пришлет.
Денис набрал горячую ванну и, забравшись в нее, принялся неторопливо рассуждать. На табуретку рядом положил телефонную трубку.
Итак, имелись два существенных момента, которые обращали на себя внимание.
Первое. Тренер Рябов относился к идее перехода форварда Комарова в другую команду благосклонно. Вроде бы.
Второе. Вероника Рябова знакома с Комаровым лишь формально, но при этом называет его Антоном. Само по себе это еще ни о чем не говорит, тем более учитывая ее любовь к сильному полу, но наводит на размышления.
Позвонить Рыбаку? Он же вроде сейчас днюет и ночует на базе. Рабочий телефон в Толстопальцеве, однако, не отвечал, да и немудрено, было уже слишком поздно. Денис воспользовался номером его мобильного — снова неудача. Оставался московский домашний, и — ура, оказалось, что Рыбак уже успел переместиться в столицу.
— Антон Иванович, — сказал Денис, — постарайтесь припомнить, не говорил ли когда-либо Рябов что-нибудь о возможной продаже Комарова еще в конце прошлого года. Может, рассказывал вам, что с ним связывались представители европейских клубов или что-то в таком роде?
— Да вы что, Денис?! Да и не в его это компетенции. Такие вопросы только я решаю!
— Может быть, чисто теоретически, еще до того, как началась вся эта буза, и были сделаны конкретные предложения?
— Нет, нет и еще раз нет! Я за последние дни многократно проверил всю нашу деловую переписку. Там нет ничего подобного.
— Понял, спасибо.
— Денис, я вас умоляю! До Лиги чемпионов…
— Я помню, осталось четыре дня.
Больше четверти часа в горячей ванне Денис никогда не лежал, но сейчас не продержался и десяти минут — никак не удавалось расслабиться. Он вылез, завернулся в халат и пошел на кухню. Ночью ему лучше всего думалось именно там.
Все-таки странная женщина эта Вероника. «Если могу быть вам полезна, звоните в любое время»… Хм. Очень двусмысленно. Или, напротив, недвусмысленно. Кстати, с ней надо держать ухо востро. Вероника сказала позавчерашним утром, что ее муж только что вернулся со сборов с Кипра, а Рыбак сообщил, что вся команда уже две недели как прилетела. Кстати о команде. Куда же, в самом деле, пропал Петр Овсянников?! Почему он не перезванивает? Почему его невозможно найти? Что за неуловимый Джо, в конце концов? Когда бы Денис ни позвонил, на мобильном телефоне Овсянникова постоянно включался автоответчик, вежливо сообщавший, что его регулярно прослушивают.
Денис уже сгонял Филю Агеева к нему домой, но неудачно: там сообщили, что с утра Петр должен был отправиться на тренировку в Толстопальцево, а потом у него были какие-то дела. Денис позвонил в Толстопальцево, на базу «Буревестника», и попросил передать Овсянникову, что с ним ищет встречи господин Грязнов. Можно было, конечно, обратиться напрямую к Рыбаку, тот бы дал команду, и оборзевшего футболиста доставили бы к Денису под белы рученьки. Но не хотелось докучать президенту «Буревестника» такой малостью, да и неизвестно, что бы Рыбак после этого подумал о сыщике Грязнове, которому было поручено отыскать реально сбежавшего спортсмена, а он, оказывается, не в состоянии найти того, кто и не думал прятаться?!
Ознакомительная версия.
