Александр Афанасьев - Нефтяная бомба

Ознакомительная версия.

Я, улыбаясь, беру пачку банкнот. Разрываю банковскую обертку, но не швыряю их ему в лицо, как вы, наверное, ждали, а делю примерно пополам. Протягиваю половину обратно.

– Ты прав, братан. Каждый должен быть лично заинтересован.

Борек смотрит на пачку банкнот. Ну же, бери. Это я здесь – ловчила и жук, зарабатываю деньги сам. А у тебя наверняка ребенка надо в хорошую школу устраивать, и очередной платеж за дом вносить, и в отпуск хочется поехать, да не из разряда «секс для неимущих», а чтобы по высшему классу все было. Давай же, бери. И щастья тебе, дорогой, полные штаны. Вместе с твоей Анжелочкой – красавицей, ради которой я в свое время немало глупостей сделал…

Есть. Вороватым движением Борек хватает свою долю, запихивает в карман. Вымученно улыбается. Вот теперь мы точно на одной стороне.

– Пошли, что ли?

– Пошли.

Мы выходим в коридор. Я понимаю, что это высотное здание – то ли отель, то ли еще что. В коридоре – три человека, одетые как местные – полувоенный костюм еще саддамовских времен, ихрам называется. Два автомата югославского производства, у того, кто охранял меня, – и в самом деле «узи» в руках и за спиной – украинская снайперская винтовка штатного образца. Смотрят на меня не сказать чтобы ласково…

Я подхожу к тому, которого назвал бандеровцем, на местный манер кланяюсь, прижимая руку к сердцу:

– Тисмахин-лии, ахиия[19].

Парень молчит. Потом кивает – славяне отходчивы. А украинцы – славяне, такие же, как и мы сами…

Все вместе идем вниз. Это шестой этаж, а в здании их больше двадцати. В окно, прикрытое строительной пленкой, я успеваю увидеть знакомые строения – Северный Багдад, Багдад-Норд – промышленная зона, разросшаяся в последнее время. Здесь китайцы делают свои джипы, а мы – «КамАЗы» и автоматы Калашникова. Значит, мы совсем недалеко от Багдада, на стройплощадке «Международного делового центра».

– Понял, где мы? – спрашивает Борек.

Я киваю.

– Иди в сторону промзоны. Тут недалеко. Скажешь – украли бандиты, вырвался и сбежал. Видок у тебя соответствующий.

Мы обнимаемся, как и положено у местных.

– Ялла, – говорю я, прощаясь.

– Маа ассалама[20]…

Я стою в коротком строю, в котором иракцы составляют меньшинство, у одного из «усовершенствованных стрелковых направлений» базы в Эль-Азизия, основного места сосредоточения антитеррористических и специальных сил Ирака. База отстроена в последние три года, и только тренировочный центр занимает площадь в двадцать два гектара – это, кажется, больше, чем KASOTC, специальный тренировочный центр короля Иордании, который, кстати, сам полковник вооруженных сил и профессиональный вертолетчик с сертификатом. Здесь, на огромной площади воспроизведены, кажется, все возможные тактические условия, в которых, возможно, придется действовать бойцу отряда специального назначения. От небольшого поселения, в котором сняты все крыши и по проложенным сверху доскам ходят инструкторы, и до списанного самолета «Аэробус», который учатся штурмовать. Все напичкано камерами, каждый шаг курсантов записывается и потом разбирается на самоподготовке – здесь и в подразделениях, которые присылают сюда бойцов на тренировки. Каждый отправляется назад вместе с сотнями часов записанного видео и рекомендациями, на что обратить внимание. Помимо внешних камер используются и внутренние – они ставятся на цевье винтовки, а по-сухому – используется спецкамера, которая по форме и габаритам воспроизводит автоматный патрон и при ударе бойка по капсюлю делает моментальный снимок, который потом обрабатывается на компьютере, чтобы понять – попал или нет. Текучка здесь большая – тренируются как армейские, так и бойцы полицейских спецкоманд и службы безопасности Мухабаррат со всего центрального Ирака, включая знаменитый Iron Triangle, стальной треугольник, суннитская зона в центре страны. Тренируемся здесь и мы, русские.

Мы стоим напротив четвертого стрелкового комплекса, двенадцать человек. Это «группа продленного дня». Мы сами так ее называем, потому что наши тренировки – это наша личная инициатива. Группа серьезная, например Рашид – чемпион Ирака по IPSC в классе «стандартный карабин», так он даже не военный – Министерство нефти, служба безопасности. Андрей – украинец, он тут вроде наемника, бывший «Беркут», тоже на Миннефти работает, как я. А вот Джанкарло – итальянец, он работник энергетической компании «En+», профессиональный инженер и по совместительству – профессиональный стрелок. Только из гладкого, а сейчас он переучивается на нарезной карабин. Потому что ему так захотелось.

Напротив нас – инструктор. По местным меркам – знаменитость, зовут его Камаль. Ему уже за сорок, но фору он даст кому угодно, еще никому не удавалось его обстрелять. Он «Апостол», из первого набора. Когда американцы с британцами только пришли сюда, только начинали «иракизировать» войну – они набрали двенадцать человек во вновь создаваемое антитеррористическое подразделение Ирака, только двенадцать. Потому их и назвали «Апостолы». Их тренировали команды первого уровня – CAT, группа боевого применения – это бывшее «подразделение Дельта» и британский «22SAS». Потом подразделение расширили, еще при американцах, но название так и осталось – «Апостолы».

То, чему нас учит Камаль, – это ни в коем случае не IPSC, это что-то вроде боевой версии, которую никак не удается превратить в некие спортивные соревнования, потому что в большинстве развитых стран оружие с автоматическим режимом огня запрещено или стоит столько, что нормальный человек его просто не купит. А в бою без автоматического режима огня просто делать нечего. Так что это все равно, что настоящий, боевой стиль карате конца позапрошлого века по сравнению с карате спортивным, которым занимаются у нас.

Да, заговорился, забыл рассказать, что со мной было до этого.

Я выбрался к заводу, который, к счастью, оказался русским, и его охраняли русские же чевекашники[21]. Рассказу моему они поверили мало – впрочем, после тщательного обыска под дулом автомата провели в безопасное помещение и дали воды. Оказалось, что в Багдаде сбились с ног в поисках меня, и генерал Рафикат лично держал это дело под контролем, объявив план «Кольцо» и перекрыв основные трассы из города. Водителя моего нашли на обочине дороги в бессознательном состоянии, машину не нашли – наверное, на ней уже и номера перебили. Мое появление было как гром среди ясного неба.

Приехавшие полицейские отвезли меня не в русскую больницу, а в правительственную, недалеко от Зеленой зоны и железнодорожного вокзала. Там белорусский доктор осмотрел меня, диагностировал сотрясение мозга, два выбитых зуба и, к счастью, – ни одного перелома. Посоветовал мне отлежаться немного и принимать лекарства. Таблетки я, конечно, принимаю. Утром вот принял…

Написал рапорт. Так, мол, и так. Похитили, чем-то отравили, сам не знаю, чем. Удалось вырваться. Написал, что ни одного из боевиков я не видел в лицо: лица замотаны шемахами, говорят с йеменским акцентом. Последнее – не удивительно, в Йемене идет вялотекущая гражданская война и работы нет, некоторые гастарбайтеры сбиваются в банды, грабят и похищают людей. Место я указал неподалеку, километрах в трех за недостроенным карго-аэропортом. Я хорошо знаю эти места, потому что там зона отчуждения и бывшая американская база. Спецслужбы, конечно, ничего не нашли и не могли найти. Что надо, чтобы содержать похищенного? Крепкая цепь, и все. Относительно того, о чем меня спрашивали, – сказал, что ничего не спрашивали, просто избивали. Тоже правдоподобно – избивают, чтобы лишить силы воли и чтобы не решился на побег. Написал, что смог убежать, когда они встали на намаз. Подобрал осколок стекла, разрезал веревку и убежал.

А насчет остального… Вы думаете, я кому-то что-то сказал? Ошибаетесь. Шпион – он шпион и есть, никуда он не денется, пусть пока живет. Но МОССАД своей картой подставился, и сильно подставился – и я еще не решил, как буду разыгрывать эту карту. Но буду – это точно.

А пока я стою и слушаю Камаля, который объясняет нам нюансы, связанные с переносом огня с «длинных» целей на цели накоротке. Всухую – мы уже проработали упражнение, и теперь предстоит отработать «по горячему», то есть с ведением огня боевыми патронами. Задача простая – поразить несколько целей, часть из которых расположена в десяти метрах от стрелка, а часть – в двухстах метрах. Упражнение интересное и спорное, прежде всего по тактике прохождения – цели расположены хаотично. Можно сперва поразить «ближние» цели, потом переключаться на «дальние». Можно бить по очереди, постоянно перенося огонь.

– Рафик Александр…

Я киваю – здесь не отдается честь, не делается прочей ерунды. Каждый из нас понимает, ради чего он здесь, и вся эта мишура – нам не нужна. Главное – убить и остаться в живых, когда припрет. Этому мы и учимся.

Ознакомительная версия.